Пикник на обочине. Зона отстрела - Страница 11

Взмокший от напряжения, каждую секунду ожидая подвоха, он выбрался-таки на воздух. И вскоре уже шагал по людной улице, все еще вздрагивая от резких звуков.

Первое, что требуется по возвращении из Зоны, – это как следует отмыться и избавиться от загрязненной одежды. Но сейчас он мог отправиться только в одно место.

Грузно оседлав высокий стул, хлопнул по стойке. Парфюмер внимательно разглядывал его, продолжая протирать и без того чистый бокал. Ждал, паразит, что сталкер намекнет ему на наличие свежего хабара. Ничего, на этот раз перебьется. Кот уставился в матовую поверхность стойки и глухо бросил:

– Пожрать. И коньяк. Бутылку.

Домой он попал не сразу.

Возвращаться в таком состоянии нельзя. Дома Ирка. Бабы обычно рядом с ним долго не задерживаются, а тут такое дело… В общем, чувства у Кота проснулись. Хотя нет-нет, а закрадывалось подозрение, что есть у этой девчонки какой-то неизвестный науке артефакт из Зоны, который действует на него как приворотное зелье. Иначе как объяснить такие перемены в свободолюбивой натуре?

А потому из «Радианта» он отправился прямиком в подпольный игровой притон на окраине. Там он принял еще немного – коньяк подозрительно быстро отпускал, а трезветь никак не хотелось. Оглядел игровой зал: присутствовал обычный контингент плюс пара новеньких.

Была там и троица чудаков из «Черных ангелов». Ну тех, которых в шутку именуют «антисталкерами». Хотя это в корне неверно. Они именно сталкеры, получше некоторых. Только вот не за хабаром в Зону ходят, а с точностью до наоборот: скупают хабар у барыг и волокут обратно в Зону. Человеку, мол, человеково, а Зоне – зоново. Так или иначе, раньше за этими ребятами склонности к азартным играм не наблюдалось. Ну так это такое дело – главное начать.

Как обычно, после посещения Зоны пруха была на его стороне. Карта шла, партнеры легко велись на блеф и беззаботно расставались с деньгами. Довольно быстро он увеличил небольшую сумму, с которой сюда явился. Заодно поймал себя на мысли, что впервые за долгое время вернулся из Зоны совершенно пустой. Хабара не было, и праздновать в общем-то нечего. Ладно, шут с ним, с хабаром. Пустой – зато живой!

С вялым удивлением понял, что выкрикнул последнее вслух. Однако «не берет коньяк», как же. Пора побыстрее сворачиваться – и домой. Сгреб выигрыш, неряшливым комом засунул купюры в карман. Подняться со стула удалось не сразу. Пьяно посмеиваясь, он, наконец, выбрался на свежий воздух.

Дальше все было как в тумане. И какие-то подозрительные личности, которым что-то от него было нужно. То ли он кому-то должен, то ли его поймали на передергивании карт. Обвинение нелепое, Кот так и ответил. Но, видимо, использовал не те слова и ощутил, как тело мотает из стороны в сторону. Это было даже забавно, только он неожиданно обнаружил себя лежащим носом в асфальт, да еще слегка онемела левая половина лица.

Потом были улицы, машины, подворотни, перекошенные морды. В одну из них он вроде бы заехал кулаком. Были еще какие-то компании и новые бутылки. Новые бары, вроде бы даже с караоке. Иначе где еще он мог истошно орать в микрофон, не попадая в ноты? Потом он сделал что-то вызвавшее всеобщее возмущение, – и долго убегал, оглядываясь и безумно хохоча. Потом его шатало в лабиринте дворов, и казалось, он никогда не отыщет знакомый подъезд. Он что-то кричал – наверное, звал на помощь. Но ему не отвечали, будто даже старательно прятались от него, как от опасного безумца. И ничего забавного во всем этом не было, как не было происходившее с ним разгульными похождениями беззаботного пьяницы.

Так выходил из него глубоко въевшийся страх.

– Ой-йо… – дышалось тяжело, будто на грудь поставили наковальню. Глаза не желали открываться. Но тут защекотало нос, в физиономию ткнулось что-то мокрое. С трудом разлепив веки, он увидел разглядывавшую его в упор кошачью морду. Здоровенный черный котяра с любопытством и чуть брезгливо продолжал глазеть на сонного человека, топчась на груди пятью килограммами живого веса, беззастенчиво вонзая когти в немощную спросонья плоть.

– Васька, отстань… – прохрипел сталкер, пытаясь столкнуть зверя.

Не так-то это просто – тот впился в кожу когтями и урчал, как мотороллер на холостом ходу. Из кухни послышался звон посуды – Васька стартанул на звук, загребая на поворотах.

Острые когти привели в чувство. Сделав усилие, сел на краю дивана. В голове мерно пульсировало. Глянул на руки. Костяшки на кулаках разбиты в кровь, левый глаз видит определенно хуже, чем правый.

– Однако…

Неровной походкой Кот направился на кухню. Под ногами путался еще один из семейства кошачьих. Ирка стояла, опершись о подоконник, сложив на груди руки, и разглядывала его с неподдельным интересом. Пожалуй, в таком виде она наблюдала его впервые.

– Привет, – сиплым голосом старого пропойцы сказал Кот.

– Доброе утро, – не без ехидства отозвалась Ирка. – Что, шатуном прикинулся да в роль вошел?

– Чего? – Кот сначала не понял, что она имеет в виду. При чем здесь шатун, медведь-мутант из Зоны? Откуда она вообще про него знает?

– Шатался, говорю, где? – поинтересовалась девушка, с любопытством разглядывая его физиономию.

– А-а… – Кот не столько сел, сколько свечкой оплыл на табуретку. Поискал взглядом пачку, сунул сигарету в пересохшие губы. – Лучше не спрашивай.

– У тебя на все один ответ – «не спрашивай», – сказала Ирка. – Может, нам вообще прекратить разговаривать?

Уставившись на нее бессмысленным взглядом, сталкер отстраненно подумал: вот так все и начинается. Точнее, начинает двигаться к неизбежному концу. Бабам бесполезно рассказывать про сталкерские перипетии и переживания. Всегда все сводится к одному: «Когда ты это все бросишь, и мы наконец заживем „как люди“?»

– Когда же все это кончится? – словно прочитав его мысли, спросила Ирка.

Кот не смог сдержать усмешку. Ирка поняла это по-своему:

– Думаешь, я говорю смешные вещи?

– Нет, почему же…

– Ты что, позвонить не мог? Я же чуть с ума не сошла!

– Ты ведь знаешь, – как можно спокойнее заговорил Кот. – Я не беру мобильник, когда иду… туда. Ну и после возвращения мне просто необходимо расслабиться.

– Да я не об этом! – с досадой бросила Ира. Уселась за стол перед ним, пронзительно посмотрела прямо ему в глаза. – В какую еще историю ты влип, сталкер?

– Что еще за история? – чиркая зажигалкой, спросил Кот.

– Из полиции приходили, – сухо сказала Ирка.

– Да? – Кот вынул изо рта сигарету, внимательно посмотрел на подругу. – Чего хотели?

– А я почем знаю? И вокруг дома типы какие-то крутятся, на наши окна поглядывают. Что-то мне подсказывает – тоже по твою душу. И эти на полицейских не похожи. Скорее уж на каких-то уголовников, – она подошла к окну, чуть сдвинула штору, глянула мельком и кивнула другу: – Сам посмотри.

Кот подошел, посмотрел за штору, сжал девушке руку. На тротуаре под окнами топтался какой-то незнакомый человек в мешковатой спортивной одежде. Словно почувствовав на себе пристальный взгляд, оглянулся – прямо в сторону сталкерского окна. Тут же сбоку вынырнул еще один незнакомец и тоже откровенно зыркнул в его сторону. Кот сдвинулся в сторону, вернув штору на место.

– Очень интересно… – протянул он. Поймал тревожный взгляд девушки, улыбнулся. – Сделай-ка кофе, а? А то ничего не соображаю.

– Что же ты натворил? – помешивая ароматную жижу в турке, тихо спросила Ира.

– Веришь, нет – сам не знаю, – глядя в пустую чашку, так же тихо сказал Кот.

И он почти не врал.

Ирка не хотела выпускать его из дома. Словно чувствовала: добром это не кончится. Но пытаться удержать сталкера – все равно, что воду в решете. Да и отсиживаться – никаких нервов не хватит. Кот чувствовал себя как на раскаленной сковородке: вокруг него происходило нечто непонятное, тревожное. И неизвестность была мучительной.