Петрушка на балу - Страница 3

– Как получится, – отозвался хмурый служитель закона. – Там все так затоптали – черт не разберет.

Валентин просительно глянул на Сергея.

– Окажи содействие. Капитан Хомяков, Сергей Макаров – худрук, – представил он. – Я убегаю, но все под контролем. – И действительно убежал.

Капитан Хомяков присел в кресло, достал из папки блокнот с авторучкой и выложил на журнальный столик. Сергей тем временем заглянул в зал. Красотка Ольга мастерски травила анекдоты, и сидящие на скамье танцоры от смеха надрывали животики. Милиционер за спиной Сергея проворчал:

– Присаживайтесь. Разговор наш может затянуться.

– Не думаю. – Сергей прикрыл дверь зала. – У меня, простите, нет времени на долгие разговоры.

– Во, блин, дает! – вспылил капитан Хомяков. – Желаете стоять – стойте! Не я это дело раздул! По мне, шли бы вы со своим пожаром знаете куда… Цирк просто!

– Ваша правда, – кивнул Сергей.

Милиционер впервые взглянул на него с интересом.

– Ну и что делать будем?

Сергей пожал плечами.

– Задавайте вопросы.

– Так-то лучше. – Капитан Хомяков извлек из блокнота сложенный вчетверо бумажный лист, развернул и провел авторучкой по списку напечатанных фамилий. – Вы Макаров Сергей Петрович, режиссер-балетмейстер, так?

– Ага, – невозмутимо подтвердил Сергей.

Хомяков покосился на него с любопытством.

– Сами тоже танцуете?

– Есть такой грех. А что?

– Комплекция у вас, вроде, не та. Борцовская, скорее.

Сергей пригладил всклоченные волосы.

– Будем обсуждать мою комплекцию?

– Не обязательно. – Хомяков ткнул в его сторону авторучкой. – А вот на лице у вас, возле уха, красное пятно. И на правом запястье тоже. Следы от ожогов?

– Я думал, незаметно.

– Почти незаметно, Сергей Петрович. Удачно вы отделались. И декорации при том не слишком пострадали.

Сергей посмотрел на него в упор.

– Продолжайте.

– Что продолжать-то? Вы представляете, какая картина в голове рисуется?

– В вашей голове – представляю.

Хомяков дернул сутулыми плечами.

– Ну, блин! Не нравится моя голова – сами разбирайтесь, балеруны!

– Дельная мысль. – Сергей взялся за ручку двери.

Осознав, что перегнул, капитан Хомяков метнулся наперехват.

– Сразу обижаться, да? – придержал он Сергея за локоть. – Я лишь намекнул на одну из возможных версий.

– Я не обиделся. – Сергей высвободил локоть. – Но мне работать надо.

– Ну да, а мне не надо! У меня тут список присутствующих в день пожара. И по этому списку я должен…

– Простите, как ваше имя-отчество?

– Виталий Павлович. Раз уж эта пурга поднялась, давайте без нервов сядем и…

– Нет, Виталий Павлович, сделаем по-другому. Я продолжу репетицию, а вы пока побеседуйте с кем-то из списка – с тем, кого я сейчас выделю. Все равно ведь вам нужно опросить всех, правильно?

– Да, желательно.

– Значит, я без помех займусь своим делом, а вы – своим. При том, как понимаете, я никуда от вас не денусь. Согласны?

Милиционер с балетмейстером стояли в дверях зала, и заинтригованная труппа таращила на них глаза.

Капитан Хомяков почесал лоб.

– В принципе, логично.

Вздохнув с облегчением, Сергей скомандовал:

– Ольга, на выход! Помоги следствию!

Красотка с красной лентой по-военному отдала честь и под смешки коллег направилась к двери. Походка ее сама по себе была танцем. Приблизясь к милиционеру, девушка театрально прошептала:

– Пойдем, озорник! – И, толкнув его плечиком, проследовала к ближайшему креслу.

Несколько ошарашенный капитан Хомяков потопал за ней. Смех труппы, хорошо знакомой с Ольгиными фокусами, заглушен был ритмичной музыкой.

Ольга вольготно расположилась в кресле возле милицейского блокнота.

– Закройте дверь, пожалуйста, – попросила она.

– Зачем? – нахмурился Хомяков.

Ресницы Ольги затрепетали.

– Я доверю вам свои тайны.

– А посерьезней нельзя? – Хомяков вернулся к двери.

Разбившись на две шеренги, в которых оказался и худрук Макаров, танцоры копировали движения остроносого парня с волосами, стянутыми в хвост.

Парень выделывал коленца – просто мать честнáя. Затем подпрыгнул, изогнулся кошкой и встал на руки. Оттолкнулся от пола, изогнулся и очутился на ногах. Все танцоры повторили его трюк. В том числе и здоровяк-балетмейстер, чтоб его…

– В соляной столб превратились? – подала голос Ольга.

Капитан Хомяков пробормотал:

– Что это, блин, такое?

– Фокстрот. – Ольга сидела, положив ногу на ногу. – Неплохо бы разбираться в вашем возрасте.

– Я не про музыку. Что они танцуют?

– Ничего. Обычный макаровский тренаж. Либо вы меня допрашиваете, либо я возвращаюсь в трудовой коллектив.

Прикрыв дверь, Хомяков плюхнулся в кресло и взял со столика список лиц, присутствующих в театре в день пожара.

– Так, значит… вы Ольга. А фамилия?

– Сперва сами представьтесь, полковник.

– Капитан всего лишь. Хомяков.

– О кей, сойдет и капитан. – Ольга томно потянулась в кресле. – Звать-то вас как, шалунишка?

– Виталий Павлович. Посерьезней давайте: мы здесь не в бирюльки…

– Буду звать вас Виталиком.

– Лучше Виталием Павловичем.

– В моей голове отчества не держатся.

Хомяков нахмурил брови.

– С вами не соскучишься. Как все-таки ваша фамилия?

Девушка вздохнула.

– Насколько мне известно, в этом театре лишь одна Ольга. – Она указала ноготком на лист в руке капитана. – Проанализируйте информацию.

Уткнувшись в список, Хомяков смущенно пробормотал:

– Так, значит… Круглова Ольга Николаевна.

– Гениально! Виталик, у вас интеллект полковника.

Хомяков стиснул зубы.

– Вы меня достали.

– Уже? – удивилась Ольга. – Ведь я только разминаюсь.

Хомяков шмякнул милицейскую фуражку на столик.

– Круглова Ольга Николаевна! Согласны вы отвечать на вопросы или вызвать вас к следователю с повесткой?!

Ольга сделала большие глаза.

– А вы разве не следователь?

– Следователь сидит в прокуратуре. Хотите туда?

– Дайте-ка подумать, – наморщила лоб девушка. – Приличный хоть мужик?

– Следователь – Евгений Борисович Бах!.. – рявкнул капитан и тут же прикусил язык. Но было поздно.

– Бах? – изумленно повторила Ольга. И захлопала в ладоши. – Хочу к Баху, хочу к Баху! И к Моцарту! И к Берлиозу!

За дверью зала приглушенно звучал вальс.

Хомяков расстегнул пуговку на взмокшем воротничке.

– Что мне с вами делать? – тихо возопил он.

– Хороший вопрос, – кивнула Ольга. – Многие на нем сыпались. О’кей, буду паинькой. Только не сутультесь.

Капитан воззрился на нее недоверчиво.

– Можете вести себя нормально?

– Запросто. Не сутультесь, говорю!

Хомяков распрямил плечи.

– Меня интересует ваш худрук Макаров. Как профессионал и как личность.

Ольга сощурилась, как тигрица.

– Что, конкретно, вас интересует? В каком ключе?

– Да так… – Капитан осторожно подбирал слова. – Чего он добивается в жизни? Вот сейчас, к примеру, вы что-то репетируете… какой-то балет, да? Насколько для него это важно? Если, допустим, балет не соберет денег…

– Ах вот оно что! Какая скучища! – Ольга улыбнулась, но глаза ее продолжали щуриться. – А я вас не интересую? Как профессионал и как личность.

– В смысле? – опешил Хомяков.

Ольга поднялась, расправила на себе обтягивающее трико и сделала оборот на пятке.

– Оцените, Виталик: хороша девочка? Вам нравится моя грудь? – Она приподняла ладонями свои рельефные выпуклости. – Без лифчика, между прочим. И никакой хирургии.

Красный как рак Хомяков уставился в пол.

– Слушайте, что вы за человек?

– Еще один хороший вопрос. – Ольга опустилась в кресло, задрав ноги на подлокотник. – Продолжим разговор. Обещаю не ерничать.

Глубоко вздохнув, капитан милиции взял со стола блокнот с авторучкой.

– Короче, Ольга Николаевна…

– Просто Оля. И давай на «ты».