Пётр Первый - проклятый император - Страница 68

Супруги если и расставались, то ненадолго. Несмотря на то что Екатерина родила 12 детей, невзирая на беременность и кормление, она постоянно сопровождала в поездках Петра. Обычно снаряжались два поезда, и поезд Екатерины всегда поражал роскошью, тогда как сам Пётр особой роскоши не любил.

Екатерина всегда присутствовала на торжествах и празднествах, не оттеняя супруга, но стоя позади него, среди празднующих и торжествующих. Она умела присутствовать, и Петру, похоже, это нравилось.

Пётр мог при ней и даже с её участием и учинять ассамблеи, и пакостить в Всепьянейшем соборе, и показывать свой крутой нрав, и шутить. Екатерина все принимала, и принимала так, что Петру становилось приятно.

Сохранилась история про розыгрыш, который устроил Пётр в первый год существования Петербурга одному голландскому капитану. Тот капитан привел свой корабль к Петербургу, и Пётр лично выполнил работу лоцмана, ввел корабль в устье Невы. Представился он «лоцманом Петером», и пока вел корабль, они с капитаном познакомились, выпили рому, чуть ли не подружились.

Пётр пригласил капитана к себе «обсушиться», прекрасно принял его, познакомил с женой. Расчувствовавшийся капитан подарил Екатерине полотна «на рубашки», и Пётр прокомментировал: «В рубашках из такого полотна ты, Катя, будешь прямо императрица!» Тут явился Меншиков, наряженный придворным франтом, и начал докладывать Петру. Капитан смутился, поняв, что его новый друг занимает в обществе совсем другое положение. Но Пётр сумел его убедить, что в Петербурге очень часто лоцманы и капитаны могут быть накоротке с придворными. И розыгрыш, уже с участием Меншикова, продолжался, пока не явился некий офицер и не начал по всей форме докладывать Петру.

Только тогда голландец окончательно понял, что его «надули», очень огорчился и стал просить прощения и забирать подарки. Не тут–то было! Пётр подарки не отдал, а серебряный рубль, данный ему «на водку», просверлил и повесил на шею, как талисман. А голландского капитана отдарил очень щедро. Так, чтобы он на всю жизнь запомнил не только свое приключение, но и как выгодно плавать в Петербург.

Действительно, с Евдокией Лопухиной такая игра не получилась бы. Екатерина же охотно разыгрывала жену лоцмана. Очень может быть, для неё это тоже было развлечением, подобным любимой игре Петра в «герра Питера, плотника Заандамского». Женщины ведь тоже не все так уж рвутся быть императрицами. Может, крестьянской девице Катерине Скаврощук, воспитанной в мещанском доме пастора Глюка, тоже было ближе замужество за рейтаром или мелким купцом?

По мнению брауншвейгского посланника Вебера, Пётр особенно ценил Екатерину за то, что она «всегда умела изобразить императрицу», хотя «прекрасно помнила, что не родилась ею».

Вроде бы и письма звучат убедительно, и факты настраивают в пользу чуть ли не общепринятого мнения: идиллия царила вокруг трона! Да только… Но нет, об этом чуть позже, пока не плохо бы выяснить — а кто она была, Екатерина? Грубо говоря, откуда эта женщина взялась?

История Екатерины хорошо известна с 25 августа 1702 года, со штурма шведской крепости Мариенбург.

Крепость построили ещё в рыцарские времена посреди озера Алуксне, в современной Латвии. С берегом озера крепость соединял мост на каменных столбах. При осаде настил моста разбирали, а каменные столбы, естественно, оставались.

Русским удалось из пушек проломить крепостную стену, и к острову пошла целая флотилия плотов и лодок. Шведы выбросили белый флаг, начались переговоры о сдаче, а мирное население стало перебираться по кое–как наведенному настилу моста. И в это время двое шведских офицеров, поручик Вулф и штык–юнкер Готшлих, взорвали пороховые склады. Взрыв был так страшен, что камни крепости начали падать даже в озеро и на тех, кто перебирался по остаткам моста.

Существует два варианта того, что произошло потом, но они мало расходятся. По одной версии, русские солдаты стали хватать людей и делить их — кому их брать в рабство и забирать их имущество. Екатерина досталась одному из них…

По второй версии, Екатерина упала в озеро, её столкнули с моста люди, заметавшиеся под градом камней. Она стала кричать по–русски: «Солдат, помоги!» И один русский солдат вытащил её из озера.

Дальнейшие версии расходятся такими незначительными деталями, что на них можно не обращать внимания. Например, была ли она кратковременной любовницей только одного солдата, который вытащил её из озера, или нескольких, переходя от одного к другому. Сами ли солдаты продали её фельдмаршалу Шереметеву за серебряный рубль или Шереметев её заметил и отнял у солдат сам, по собственной инициативе.

Главное, что оказалась она в доме пожилого, 50–летнего Шереметева, тем самым сразу же сделав головокружительную сексуальную карьеру — от разовой солдатской потаскушки до наложницы главнокомандующего.

Дальше опять начинают спорить между собой различные версии. То ли сам фельдмаршал от великого ума похвастался наложницей Меншикову, то ли Меншиков был у фельдмаршала Шереметева и заприметил Екатерину, выменял её у Бориса Петровича за три рубля и за «аглицкую» саблю.

Опять же — главное, что оказалась она у Меншикова, продолжая все ту же невероятную, головокружительную карьеру. И тут окончательно исчезают разные версии, потому что известно точно — Меншиков сам рассказал про Катерину Петру и сам предложил её «попробовать». Дело было уже глухой осенью 1702 года, в Москве.

Но кто она была, эта удивительная женщина, в 18 лет ухитрившаяся очаровать 30–летнего тогда, опытного… да попросту говоря, просто распущенного Петра?! Женщина, в которой наверняка что–то было — иначе как могла бы она сделать эту головокружительную, неправдоподобную карьеру?! Тем более невероятную, что Екатерина наверняка не была опытной куртизанкой, долго учившейся овладевать страстями «своих» мужчин. Такой невероятно опытной, крайне холодной и по–своему очень умной шлюхой была, например, Феодора, актриса театра под «славным» названием Порнай. В VI веке до Р.Х. она ухитрилась сделаться наложницей, потом и венчанной женой императора Юстиниана.

История Екатерины — явно совсем другая история, и потому она особенно загадочна.

В Мариенбурге Екатерина жила в прислугах у немца, пастора Глюка, была она лютеранкой, и звали её Мартой. По этой ли причине или по иной, но в старой России полагалось считать её то ли немкой, то ли латышкой — в чем сходятся все крупнейшие историки XVIII и XIX веков.

Впрочем, германское происхождение Марты поставили под сомнение очень давно… потому что известна девичья фамилия этой женщины — Скавронская, или Сковоронская. Есть и версия про то, что фамилия её была Скаврощук.

Кроме классической немецкой версии, существует по крайней мере четыре версии того, кто же такие были эти Скавронские. Первая версия состоит в том, что Марта была дочерью

Так литовка она или латышка?! Или составители учебников путают латышей и литовцев?! Право же, совершенно напрасно…

Эстонцы тоже вполне серьезно считают Екатерину «своей». Пётр разбил в Ревеле–Таллине парк, названный в её честь, и этот Кадриорг (сад Катрин) существует до сих пор.

В общем, нет народа в Прибалтике, который не попытался бы наложить на Екатерину свою самостийную руку. Кто же она?!

У советского писателя Алексея Толстого в романе «Пётр I» Екатерина даже после года жизни в России все ещё говорит по–русски с акцентом. На мой взгляд, это совершенно невероятно — ведь люди не говорят с акцентом на родном языке.