Петля Реки Времени - Страница 12

– Это недавно совсем в Москве стали шить, по американской лицензии.

– До войны что ли? Да, давненько я не был в столице. Как вы думаете, устоит белокаменная против супостата?

Генка оживился.

– Ха! Устоит?! Битва под Москвой станет началом разгрома Третьего рейха. Когда Десятая резервная армия Голикова, сформированная в районе Рязани из сибирских полков, а Тридцать девятая, Пятьдесят восьмая и Пятьдесят девятая, в районе Рыбинска, я уж не говорю о первой ударной армии на Московском рубеже… И вот когда Тимошенко, Конев и Еременко…

Алексей легонько толкнул локтем друга в бок.

– В общем, мы верим в победу, – Алексей, пытаясь переключить внимание выпучивших глаза Ивана Федотовича и Кольки. Потом как будто вдруг что-то вспомнив, полез в карман, а про себя подумал: "ну, прямо как в кино…"

– Эй, Коля, жвачку хочешь? – Денисов достал пластинку жевательной резинки.

– Что это? – мальчик немного отвлекся от своих тревожных мыслей.

– Ну, это как конфета, только нужно жевать и не глотать. Потом, когда вкус пропадёт, выплюнешь.

– Что же тогда это за конфета, если её проглотить нельзя?

– Поэтому и называется жвачка. Попробуй – поймёшь.

– А вы, часом, не американские шпионы? – напрягся слегка председатель. – Жвачка какая-то, штаны американские. Да и вообще, странные вы. Откуда к нам пожаловали?

– Мы же уже говорили, из Москвы.

– Да слышал я, только что-то в вас не то. Ну как будто не из нашего времени что ли.

– Да, Иван Федотыч, мы из будущего, из 21-го века, год 2012, – начал Гена. – Плыли, понимаешь, себе по реке, да, вдруг, глядь – фашисты. Обстреляли, значит, нас, лодки – все в дырах. Переправились с острова на другой берег, раздобыли заплатки для ремонта лодок. Видели, автомобильные камеры в "Опеле" оставили? А тут на тебе, так же как и вам – хенде хох, ком цумир, и алес капут. Такое объяснение вас устраивает?!

Алексей почувствовал, что друг завелся и попытался перевести разговор на другую тему. Однако Председатель поднял руку, останавливая Лёху.

– Как же, как же, читали господина Уэлса, "Машину времени", "Войну миров" и тэ-дэ и тэ-пэ. Так вот, если бы она, эта самая машина существовала, то не было бы этой проклятой войны!

– А если наоборот? Кто-то из будущего метнулся в прошлое и затеял эту войну? – Тут уже не выдержал Алексей. – Мы не знаем, но точно уверены, что мы попали сюда из 2012-го года. У нас там семьи, работа, друзья, в общем-то, спокойная мирная жизнь, и на хрена нам сдался ваш… э-э-э, кстати, какой у вас здесь год?

– Сорок первый.

"Почему-то все попаданцы в книгах оказываются именно в сорок первом", – подумал Денисов, а вслух спросил:

– А война когда началась?

– В 1939-м, наша, Отечественная, а Вторая мировая годом раньше, – ответил ошарашенный председатель. – Фашисты завоевали Европу Великобританию, в Африке хозяйничают. Потом двинули на нас. Думаю, если Советский союз одолеют, на Америку попрут.

– Оба-на! – воскликнул Гена. – Ну и где они сейчас?

– Да Господи, вы, правда, что ли, с Луны свалились? Москва в кольце, Сталинград взят, Ленинград после блокады пал, почти весь Кавказ в их руках. За Урал пока не суются. Сначала Москву хотят взять. Из политическо-пропагандистских, так сказать, соображений. В кольце она, матушка-столица, в блокаде. Не понимаю, как вы такие с виду сытые и крепкие оттуда выбрались, не знаю… Не верю я во всю эту мистику и поповщину.

– Понятное дело, вы же коммунист! – брякнул Гена. – Небось, радости не было предела, когда большевики Храм Христа Спасителя взрывали?!

Федотыч лишь горько усмехнулся и заговорил тихо:

– Если хочешь знать, милок, гость, так сказать, из будущего, я, конечно, не встал перед взрывом на балюстраду храма и не сказал: "взрывайте, но только со мной"! Меня бы быстро на Лубянку упекли. А у меня семья. Но в душе тогда что-то надломилось. В смысле вера в большевистские идеалы. И знаешь, почему? Да потому что твоя американская жопа не поймёт, что после обращения именно в этом Храме к Богу у нас с Надей родился Коленька, – вот он моя кровь, моя радость, мой наследник. До этого никак не могла моя касатка забеременеть. Она меня уговорила тайком к Христу Спасителю пойти. Именно уговорила. Ведь безбожник я был до этого. Перед вами раскрываюсь потому, что чувствую, не выдержат пыток селяне, сдадут, что коммунист я. А посему сочтены дни, или даже часы мои.

Колька встрепенулся:

– Что ты говоришь, папа?!

– Вот это "папа", беспокойство и неравнодушие к родителю стоит того, чтобы жить.

Пацан опять зашелся в рыданиях. Это давило на психику, но никто не стал укорять.

Через некоторое время мальчик затих – уснул. Видимо, сработала защита нервной системы. Организм не в состоянии находиться в постоянном стрессе.

– Вы не обижайтесь на меня, возможно, я вспылил. – Председатель высвободил руку из-под головы Коли. – Вообще-то я философски отношусь к смерти. Ведь это просто обратная сторона жизни. Не было бы жизни, не было бы смерти. Мы же все когда-нибудь… Разница лишь в том, как и когда. Главное, как.

– А мне ближе – подальше, в смысле, это "когда", – сказал Алексей с грустными нотками в голосе. – "Есть у нас ещё дома дела, да и просто хотелось пожить". Ну, так, в нашем времени, поет группа "Чайф".

– Что за группа? Что значит "чайф"?

– Так в двух словах не передать…

– Все же попробуйте, расскажите о вашем э-э-э… времени.

– Вы же не верите.

– Зато я люблю сказки.

За разговорами прошла ночь. Федотыч был настолько обескуражен и потрясён тем, что успели рассказать ребята, что поначалу отказывался верить. С другой стороны понимал, что некоторые подробности описания механизмов, автомобилей, самолётов, оружия, ракет придумать трудно. Так же как и детали социального устройства современного общества или быта людей в двадцать первом веке. А вот насчёт политических преобразований, произошедших в стране за девяносто с лишним лет, кажется, так и не поверил, или просто не захотел. Правда, краткую историю Великой Отечественной войны, особенно её итоги, выслушал с явным удовлетворением. Только никак не мог понять, почему она началась не в 39-м, а, по словам ребят, в 41-м. Никак не мог врубиться в возможность параллельных реальностей. Вообще, создавалось впечатление, что у мужика от полученной информации крыша поехала. Немудрено: с одной стороны, знаешь, что этого не может быть, а с другой, понимаешь, что так правдоподобно и детально врать невозможно.

***

Когда солнечные лучи протиснулись сквозь щели сарая, дверь распахнулась, и на пороге возник офицер с переводчиком. Начинался допрос. Каждого выводили поодиночке.

Допрашивали селян часа три.

– Федотыч, кажется, сдали тебя. – К председателю подошёл мужик в рваной рубахе. – Били. Я ничего не сказал, но кто-то до меня. Ну, в смысле, что ты коммунист.

– Кто бы сомневался. – Председатель горделиво поднял голову и громко сказал:

– Никого не виню, односельчане. Не каждый пытки выдержит. Простите, коли что не так было.

– Да погоди ты, Федотыч, раньше времени себя хоронить, воскликнул мужичок в заляпанных кровью штанах и разодранной косоворотке.

– Успокойся, Савелий, не обдристаюсь я, ежели чего. Ребятки, – обратился Федотыч уже к Гене и Алексею, – если выживете, возьмите Кольку в свой лучший мир будущего. Господи, какая чушь… – уже себе под нос закончил председатель.