Петля, Кадетский корпус. Книга первая (СИ) - Страница 47

— Мишенька ну рыбы же в реке полно? — это мой внутренний голос увещевает.

— Молчи сука, это дело принципа, я царь природы! — гордо отвечаю сам себе перед тем, как начать в четвертый раз.

Надо яйца стальные иметь, чтобы повторить, фигня они у меня титановые! Однако рука берет дротик, что я дебил в третий раз одно и тоже повторять? Хотя и на три раза только полной идиот согласится. Олешка получает дротиком, паника, но подранок не падает весь в крови, а шустро ломится по кустам. Ничего по следам крови найду и съем! Сам хватаю копье и прижимаюсь к дереву.

Трах! Уууу… матерый ОЛЕНИЩЕ, может ну его нафиг? Не время ссать Мишаня! Удержался на дереве и в бой! Не жду предательского заряда в задницу, с ходу бросаю копье. Твою-то мать!!! У самца гребаный щит! Не мог так скосоглазить, в упор кидаю, сверху вниз. Да такой оглоблей, что под копье приспособил, смело можно медведю контузию устроить, без всяких отверток на конце между прочим! Однако боевое оружие летит мимо, явно отбитое оленьей магией!

Попытка не зашла, получаю очередную порцию паралитика Концовка все та же: рога, разряд, стальное копыто, прямо в печень бьет, рогоносец… Не, нафиг!

Круг пятый. А вы думали легко быть петельщиком? Раз за разом возвращаться в самую жуть и искать выход в океане боли, слез и соплей. Да у этого матерого оленища, не рога, а пыточный механизм и магический «паралитик» вместо того, чтобы обезболить, наоборот, снижает болевой порог. Но стальная воля и титановые яйца, читай неуемное обжорство, и упертая мстительность толкают меня на очередной подвиг.

Тщательно планирую сценарий, это последний шанс. Есть ощущение, что после встречи с Хозяином Леса могу потянуть седьмой оборот, но не тот случай, рисковать жизнью ради мяса рановато, еще не совсем оголодал. За четыре, пусть и бездарные попытки, «аналитика» зафиксировала мельчайшие детали, «помощник» рассчитал время и миллионы вариантов. В качестве исходных условий есть скорость и арсенал оленя, силу его магии и рогов знаю не понаслышке, а на печальном опыте своей задницы. Работаем!

Дротик в олененка. Стадо призывно орет, герой-рогоносец набирает ход. Удивительно как он так быстро отреагировал, такое ощущение, что вожак умеет телепортироваться. Но я готов к такой скорости, в пятый раз наблюдаю как он несется во весь опор с пригорка, наклонив голову, и бесстрашно таранит рогатой башкой огромное дерево. Копье в обеих руках, сам опасно балансируя передвигаюсь по веткам.

Трах! ОЛЕНИЩЕ в своем репертуаре, но в этот раз не держусь трусливо за дерево и не падаю словно беспомощный котенок. Нет! Аки лев использую импульс рогатого, на секунду взмываю в небо и соколом лечу на землю. Впереди меня жало копья, а сила равна «м» умножить на «джи»! Вроде у местных такая формула? Я не толстый, но должно получиться! Рогоносец запоздало поднимает голову.

Трах! Мой черед, я ЧЕЛОВЕЧИЩЕ, хана тебе травоядное!

*****

Ночью в Центре Управления оставалась лишь урезанная смена. Подопечные в большинстве своем спали и особых проблем не доставляли. Присмотр нужен был лишь за несколькими кадетами, попавшими в беду, или за парой неугомонных, которые сами искали себе приключения на пятую точку. Владислав Степанович давно страдал бессонницей, возрастное. Поэтому в это время его можно было чаще увидеть в зале, чем днем.

Суровый вояка обходил свои владения, вспоминая времена, когда «Тайга» не останавливалась ни на секунду. Доходило до того, что партия испытуемых из Снежногорска добиралась до «Арены», а в «Коридоры» уже запускали кадетов из Императорского кадетского корпуса. Тут тогда стоял форменный бедлам, работали круглосуточно в три смены, да еще и на каждую группу выделялась отдельная бригада, чтобы чего не напутали.

А ведь, бывало, что какой-нибудь шустрик заходил в «Коридор» с черноморцами, а на «Арене» дрался с сибиряками, казусов на памяти уйма, юные маги народ шебутной… Славные были времена, не то, что сейчас, тишь да гладь, команда даже ночью выспаться может. На всю партию всего-то один уникум, кстати надо глянуть как там он. Хмм… кажется, и та девчонка не спит, как бы не случилось чего.

— Виктория Сергеевна, что тут у вас? — старый вояка умел подбираться незаметно, подчиненная аж вздрогнула от неожиданности.

— Кадет Соколов затеял охоту, поэтому решила остаться и посмотреть, вдруг что пойдет не так, — с испугу громко ответила новоиспеченная начальница отдела, что явно взбодрило засыпающую ночную смену. Это к лучшему, а то дежурные клюют носом вместо того, чтобы бдеть!

— И как охота? — для проформы спросил руководитель, поймать полуразумного магического зверя дело безнадежное, с волком так вышло потому, что серый сам лез на рожон, но остальные или убегут, а если останутся значит смогут легко дать окорот зарвавшемуся первокурснику. Ему дурачку рыбу надо ловить, а не о мясе мечтать!

— Удачно, оленя убил бооольшооого! — ответила Вика почему-то гордая за своего подопечного, — Теперь разделывает и ест.

— ЧТО!?! — руководитель аж плюхнулся от неожиданности на стул, — Вожака завалил? Но как!?!

— Копьем, — операторша явно не поняла суть вопроса, старик пытался осознать почему вообще удалось убить матерого зверя, детали и оружие его интересовали во вторую очередь.

— Подожди, а что он ест? — спохватился ветеран.

— Сырую печень сожрал, сердце и кажется почку, — ответила Виктория, сама удивленная кулинарными пристрастиями Михаила Соколова.

— Твою дивизию, да кто же тебя так подготовил??? — задал непонятный вопрос Владислав Степанович, — Эх только как бы не надорвался!

Завалил гада, он хоть и в своем праве, детей защищал, то-се, но ненавижу! Пять раз меня убивал своими рогами-копытами! Кстати, надо подумать, как из ветвистых украшений оружие сделать, если судить по моим ранам, они как минимум из стали! Так как теперь быть? Надо бы подранка словить, но ночью из меня следопыт хреновый, да и папашу могут прибрать, те же волки. Так что лучше разделаю на куски «журавля», а потом пойду искать «синицу».

Инструмент у меня фиговый, а мяса о-го-го! Тем не менее не мешкая приступил к разделке, а то с местными волчарами да мишками уже познакомился, с такими монстрами промедление смерти подобно! Шкуру снял как попало, жир скоблить буду потом, сейчас главное сберечь мясо. Потроха вывалил, их бы тоже по-хорошему надо взять, но тут не знаешь, как сберечь огромную тушу, до кишок ли сейчас? Правда сердце, почки и печень подрезал и черт меня дернул стал есть прямо сырыми, то ли стресс заедал, то ли оленищу мстил?

Однако, как только схватил зубами первый кусок, то не смог оторваться, дело даже не во вкусе, внутренние органы магического зверя определенно как-то повлияли на «источники», причем именно что в положительном ключе. Возможно, такой эффект произошел из-за магии Хозяина Леса, хотя что-то похожее мелькнуло, когда жрал волчатину, но там потроха поджарил, может поэтому ощущения получились не столь сильными?

Блин опасная тенденция. Мне что теперь жрать сырую печень убитых магических зверей, может еще и двуногих одаренных того? Не нафиг, какие бы плюсы такой подход не приносил, это не наш путь! На каком-то этапе можно всколыхнуть силу, а развиваться надо трудом и превозмоганиями, прошлая жизнь вдолбила мне сию простую мысль прямо в подкорку мозга, даже на внутренней стороне черепа нацарапала, для надежности. Тем не менее сейчас жру сырые потроха со всем удовольствием.

Тушу с горем пополам разделил на четыре тяжеленых куска, весь в крови блин измазался пока каменным скребком пласты мяса пилил и кости ломал, хорошо мозгов хватило предварительно раздеться. Удивительно, но холода не почувствовал, даже наоборот в жар бросило, кажется это от поедания сырого ливера, может еще мозги заточить? Однако интуиция подсказывает, что на сегодня экстремального сыроедения достаточно. Теперь осталось поднять добычу наверх, задача нетривиальная.

Сделал из жерди и гибких веток что-то вроде подъемного механизма, хлипко, неудобно, но мне-то нужно всего четыре раза превозмочь. В общем еле как затащил мясо на помост, блин там теперь места нет. Шкуру сверху набросил, может спасет от птиц. Теперь надо как-то перебазировать провизию в свое логово и подумать о сохранении, а ведь еще есть подранок! Дел как обычно немеряно, а времени в обрез.