Песочные часы перевёрнуты вновь (СИ) - Страница 83

Мужчина осел на пол без вскрика, без единого вздоха, лишь широко распахнув глаза, уставившиеся в закопченные потолок, а Алрис, застонав, упал на колени, дрожа. «Дерево» вытягивало слишком много, оно выпивало почти подчистую, и сил стоять не было совершенно никаких, но он должен был, во что бы то ни стало.

Шатаясь, прокусив до крови губу, маг встал, тяжело дыша и глотая терпкий дым, заставивший его зайтись кашлем. Он должен найти этот артефакт, убивший Деамайна и угрожавший его Кейне. Мастер непременно должен носить его при себе, иначе никак. Но как же тяжело двигаться! Даже просто стоять тяжело, не то что идти! А протянуть руку и откинуть полы одежды – это непосильная задача, и всё же Алрис медленно, крича от боли, сделал это. Его пальцы, скользкие от пота и сажи, ощупали один карман, потом второй, перешли к нагрудным, потом к карманам брюк. И именно там обнаружилась небольшая коробочка из красного дерева, расписанная золотыми рунами. Этот почерк, эту манеру письма Алрис узнал бы из миллиона, но сейчас, впервые в жизни, его никоим образом не тронул созданный Эвелин артефакт. Ему нужно было то, что внутри, он должен был знать, что она там есть.

Стиснув коробочку пальцами по бокам, Алрис сумел её открыть, хотя судорогой свело все мышцы и захотелось просто сжаться в комочек и пережить те приступы боли, которые терзали всё тело. И на бархатной подушечке сверкала она: тонкая золотая Игла, прикреплённая к ободку. Механизм простой: надеваешь на запястье подобно браслету, а потом наносишь удар. Невозможно было поверить, что такая мелочь способна погубить эктоса, всесильного и неуязвимого на первый взгляд. Но Алрис чувствовал, какая от артефакта исходит сила. Коробочка Эвелин её сдерживала, не давала выходить и распыляться, но сейчас, когда крышка была открыта…

Заскрежетав, упала с потолка балка, рухнул маскирующий купол, раздались обеспокоенные крики людей с улицы, и Алрис понял, что пора уходить, как можно быстрее. Захлопнув крышку, он сунул коробочку в карман, а сам, бросив на Мастера последний взгляд, выскользнул через окно, вышибив раму. На этот грохот никто не обратил внимания, поскольку все были увлечены входной дверью и попытками её открыть, и поэтому обожжённый, чумазый и наглотавшийся дыма маг шёл по улицам, не привлекая лишнего внимания, чему способствовала медленно опустившаяся на Авертри бархатная ночь. Оказывается, дела с Мастером заняли больше времени, чем он рассчитывал.

«Кейне меня убьёт», - подумал Алрис, и эта мысль заставила улыбнуться.

Он справился. Он сделал то, что хотел, и от чувства успеха голова шла кругом. Подпитываемый восторгом и предвкушением, Алрис не заметил, как дошёл до дворца. Слуги пропустили его внутрь, не задавая никаких вопросов: они привыкли и не к такому с тех пор, как королем стал некромант.

Когда Алрис шёл по коридорам, таким уже родным и привычным, внутри него ширилось какое-то трудно передаваемое чувство, близкое к эйфории, и, поглощённый им, он не уловил резкого движения справа. На него налетел Кейне, стискивая, вжимая в стену, прижимаясь всем телом. Разноцветные глаза горели яростью, которая сквозила и в надсадном шёпоте:

- Где ты был?!

А у Алриса от одного лишь чувства присутствия некроманта вдруг задрожали колени. Он чувствовал, как слабеет тело, обмякая и повисая в сильных объятиях. И без того обеспокоенный голос Кейне тут же сменился по-настоящему настороженным:

- Что случилось?

Конечно, король видел, что его любовник попал в какую-то переделку, и поэтому нужно было выяснить, что именно произошло. И уж никак Кейне не ожидал, что Алрис скажет:

- Опусти меня на пол и отойди. Пожалуйста.

Некромант исполнил просьбу.

Он смотрел на своего бывшего телохранителя и сразу видел многое. И почти полностью выпитую силу, и все эти ожоги и порезы. Алрис явно вступил в магический бой, только вот ради чего? Покинул дворец, ушёл куда-то, а вернулся в таком состоянии…

- Вот, - бесхитростно сказал маг, открывая коробочку с артефактом и ставя её на пол.

И в ту же секунду некромант побледнел так, словно крови в нём вообще не осталось.

- Что ты натворил?.. – прошептал он.

Он узнал её сразу, в конце концов, после смерти Деамайна ему пришлось прочесть немало книг о ней. Но самое интересное было в том, что он не чувствовал силу артефакта. Сейчас, когда он покоился на бархатной подушечке, в нём словно не было никакой энергии, и это ощущение было обманчивым. Созданная для убийства некромантов, Игла Смерти не проявляла себя, не давала повода думать об угрозе. И в этом было её коварство, погубившее даже опытного Деамайна.

- Мастер мёртв, - произнёс Алрис, смотря прямо на Кейне, и тот застыл, не в силах сказать ни слова.

Некоторое время они молчали оба, каждый думая о своём, а потом Кейне, прикрыв глаза рукой на мгновение, шагнул вперёд, осторожно закрыл рукой крышку коробочки, и, уже безбоязненно подняв её с пола, бросил Алрису:

- Идём.

========== Глава 30 ==========

        Это было прекрасное, совершенно особенное солнечное утро. Через слегка приоткрытое окно свежий воздух проникал в комнату, качая лёгкий тюль занавесок, а в постели было тепло и уютно.

Мягкое одеяло, пухлая подушка, и сонное, расслабленное тело под боком, ещё совсем юное, но уже начинающее приобретать будущее роскошные очертания. Эти чёрные волосы, рассыпавшиеся прядями по простыне, молочная кожа: Хэния был безумно, невыносимо красив. Гораздо красивее чем кто-либо, кого Кай встречал в своей жизни. И это зарождало в душе какое-то странное, не совсем понятное пока чувство, не похожее на любовь. Любил он Деамайна, а вот Хэния был кем-то иным. Рядом с ним просто хотелось быть, несмотря на ту боль, которую он причинял.

Даже сейчас, когда мальчик спал, Кай чувствовал её, эту режущую энергию, проникавшую в его тело и заставлявшую мышцы ныть. Это уже действительно стало чем-то привычным, такой неотъемлемой частью, без которой никак не обойтись.

- Обними меня, - сонно пробормотал Хэния, толкаясь Каю под руку, и парень, улыбнувшись, именно так и поступил.

Сначала, признаться, он чувствовал, что есть что-то неправильное в том, что они с Хэнией живут вместе, спят в одной постели, обнимаются и вообще. В конце концов, мальчику совсем немного лет, а он уже стремился ступить на взрослую территорию. Но секса между ними не было, и пока даже не было никаких похожих ситуаций. Они просто спали вместе, иногда целовались, но не вспыхивало в груди того огненного желания, которое должно было быть. Эта потребность в физическом контакте была обусловлена, видимо, их магической связью, которая таким образом подпитывалась. И, в любом случае, Кай был уверен, что ничего более серьёзного не допустит.

- Сильно больно? – подняв свои огромные зелёные глаза, спросил Хэния у партнёра, и тот покачал головой.

- Сегодня уже не так.

- Это хорошо, - вздохнул мальчик, устраиваясь поудобнее в аккуратных объятиях. – Я постараюсь научиться как можно быстрее.

Кай кивнул, ничего не ответив.

С тех пор, как он определил, что сила Хэнии больше похожа на ветер, они значительно продвинулись вперёд. Не было больше срывов, не было оглушающих приступов боли и разорванных мышц, крови из горла и криков Кейне по этому поводу. Хэнию теперь учили сразу двое, одним из которых был отец, и Кая не переставало это удивлять. В конце концов, Кристофер слишком сильно не любил некромантов, чтобы добровольно проводить с ними несколько часов каждый день. Но, кажется, даже принадлежащий к другому роду Кай оставался для него сыном, и он не собирался его просто так бросать, несмотря на прошлое и его отвратительное поведение при жизни Деамайна. И Кай отцу был за это бесконечно благодарен, потому что после смерти любимого человека в душе поселилась такая пустота, что если бы отец отказался от него, то Кай бы, наверное, с ума сошёл.

Оборвалась прочная связь, оборвались отношения длиной в несколько лет, и было так одиноко, что хотелось выть. И поэтому Кай цеплялся за отца, он отчаянно цеплялся за Хэнию, который теперь тоже был не чужим, и с которым он старался проводить всё свободное время. Потому что если у самого Кая был отец, был брат и Алисандр, то у Хэнии никого больше не было, кроме магического партнёра. И мальчик тянулся к нему всей душой, забывая уже про то, что говорил Деамайн о холодности и сдержанности в отношениях, которые привлекают и привязывают. И последний факт очень радовал Кейне.