Песни северного ветра - Страница 9
Изменить размер шрифта:
Гордая леди Дженнет
Летней порою рыцарь
К деве проник тайком,
Когда по замковым стенам
Гуляла она вечерком.
– Господь пусть пошлет тебе благо
И волей одарит тебя.
– О благородный рыцарь,
Что нужно вам от меня?
– Дружок мой горит желаньем,
Недуг пожирает его.
Я тайны свои вам открою:
Ведь кроме вас здесь – никого.
Тоска меня злая гложет,
И страсти мне не снести!
За ласки твои, о дева
Готов я в могилу сойти!
– Нет, не пытайся, сэр рыцарь:
Пытались еще до тебя
Могучие знатные лорды —
Их всех приютила земля.
– О сжалься, краса, надо мною,
Молю вас о милости я!
Я рыцарь и я благороден,
Чиста и любовь моя.
– Сказал ты, что благороден,
А я говорю: ты – ничто!
Твоих одежд цвет непристоен:
Мельника сын – вот ты кто!
Под шляпой широкополой
Ты прячешь лицо, ты – лжец!
И ноги твой кривые,
Выходит, что ты – наглец!
– Но я – благородный рыцарь,
Мой славен и знатен род;
И ради тебя, о дева,
Переверну небосвод!
Своих кузнецов в твои кузни
Отправлю коней подковать,
Ткачих привезу в твой замок
Наряд для свадьбы соткать.
Приедут дворецкие, слуги,
Служанки и повара,
Отца твоего закрома я
Наполню до потолка.
– Хоть ты благороден, сэр рыцарь,
Словам не поверю я.
Ответь на загадки мои ты,
Тогда я буду твоя.
Что за цветок на болотах
И в долах цветет красотой?
Коль соловей – первый певчий,
То кто же тогда второй?
Что же король с королевой
Могут себе пожелать?
– В долах и на болотах
Примуле расцветать.
Коль соловей – первый певчий,
Дрозд идет после певца.
Золота яркого вдоволь
Желает монаршья чета.
Теперь на мои загадки
Ответь, не сочти за труд.
Сколько монет в сто фунтов
Слитка златого войдут?
***
– В бочке – эль золоченый,
Зеленый рог – для вина,
Поутру в мае прекрасны
На платье моем кружева.
– Много загадок ты задал,
На все ответила я.
На простынях белоснежных
Ты – мой, ну а я – твоя.
Сэр рыцарь, моим будь мужем,
А я – супругой твоей.
Наследуй отца владенья:
Ведь нет у него сыновей.
Отец девять замков имеет,
Матушка в них – госпожа,
А я наследницей буду —
Единственной; брата судьба
За морем давно неизвестна:
Не слал он вестей никогда.
– Коль замков отец твой владетель,
А мать их хозяйка, тогда
Я старший брат твой, Уильям,
Из-за моря прибыл я.
– Ты брат мой Уильям? Сомненья
Терзают еще разум мой.
Но коль это так, о братец,
Меня забери с собой!
– Как члены твои охладеют,
И сердце скует покой,
Как грубый сван наденут,
Тогда ты пойдешь со мной.
Со мной делят ложе черви,
Глина – покров хладный мой.
Чем в небе сильнее ветры,
Тем крепче обвенчан с землей.
Могила моя в Дамферлайне,
За морем она далеко
Коль не была бы горда ты,
Мне было б не так тяжело.
Отбрось гордость, милая Дженнет,
О ней позабудь, мой друг.
Попав туда, где бывал я,
Тебе не спастись от мук.
Венец золотой на службу,
Не надевай никогда,
А вместо него – покрывало,
Что легче, чем облака.
Наряд с кружевами забудь ты,
Шпильки златые отбрось,
К заутренней в храм ходи ты
Скромно, как любит Христос.
Когда пройдешь по погосту
И дамы увидят тебя,
Пускай они скажут: «Да будет
Зеленой могила твоя».
Твой стан благороден, ум ловок,
Но гордость – твой смертный грех!
На стул Пири в преисподней
Тебя усадят навек!
Во всей преисподней стула
Ниже и не найти;
Молю, отбрось гордость, сестрица,
Иначе тебя не спасти.
Был рыцарь – тут же не стало:
В мгновение ока исчез.
А перед девой предстала
Лишь мгла да сумрак небес.
Храбрый Уоллес
– Был бы у нас король, – Уоллес сказал, —
Шотландия сама бы цвела!
Но между Англией и мной
Давно посеяно семя зла.
Уоллес на круче стоит над рекой
И вниз на берег глядит.
Там девушка в речке стирает белье.
К ней, крадучись, он спешит.
– Здравствуй, красавица, – он говорит, —
Рад я увидеть тебя.
Прошу, расскажи, что знаешь ты,
Какая весть для меня?
– Вестей для тебя я не припасла,
Давно знает все твой клан.
У конюха на постое стоят
Пятнадцатеро англичан.
Уоллеса ищут повсюду они:
Он к смерти приговорен.
– Он добрый шотландец, – Уоллес сказал, —
Да будет он богом спасен.
Всегда кошелек мой полон был,
Нынче в нем ветра гул.
Немало бы конюх получил,
Если б к нему заглянул.
В карман скользнула девы рука —
И двадцать шиллингов в ней.
Уоллес снял шляпу и капюшон,
И вот что ответил ей.
– Когда вернусь я в эти края,
Долг свой верну сполна!
Он шляпу снял и капюшон —
Велика благодарность была.
На посох опершись трижды за путь,
Уоллес шел прямо к врагам,
Спешил он к конюху, где стоят
Пятнадцатеро англичан.
Войдя, он сказал: «Храни всех вас бог».
Да только их капитан
Со злобой бросил ему в ответ,
Хоть сам был в стельку пьян:
– Где ты родился, горбун и хам?
Откуда приперся ты?
– Хотя я хам и горбун, мой дом —
Шотландские холмы.
Крестом поклялся тогда капитан:
– Мы родом с шотландских гор.
Хотим награду мы получить
За Уоллеса смерть и позор.
– Три дня назад его видел я —
Молвил Уоллес в сердцах. —
Убит им английский был капитан,
А прочих вояк убил страх.
– Шиллингов двадцать, – взревел капитан, —
Для хама и горбуна!
Покажет нам пусть, где Уоллес-гордец
Скрывается от суда.
– Мне деньги в руке своей покажи,
Иль с миром ступай, друг мой
На сотню фунтов проспорил ты:
Уоллес перед тобой!
Он так капитану в челюсть поддал,
Что вовсе ее раздробил.
А прочих так посохом он молотил,
Что падали все без сил.
– Хозяйка! – Уоллес молвит. – Два дня
Я мяса ни ел ни куска.
На стол подавай все, что есть у тебя,
Скорее корми молодца.
Уж стол был накрыт и ужин готов,
Шотландец не сыт и не пьян:
Другой стучится в двери отряд
Из пятнадцати англичан!
– Уоллес! – кричат. – Давай, выходи!
Для смерти славный денек!
Но знай они о силе его,
Пустились бы наутек.
Хозяйка – из дома, муж – на чердак:
Не шутка так помереть!
Уоллес треть посохом уложил,
В канаву швырнул еще треть.
Последние пять убежали в лес,
Уоллес и там их нашел.
Висят они в петлях, а в полдень герой
Делит с шотландцами стол.