Песни северного ветра - Страница 6
Изменить размер шрифта:
Капитан Уорд и «Радуга»
Вставайте все матросы под барабанный бой:
Плывет корабль пиратский из дали голубой!
Сам Уорд корабль грозный свой на нас ведет в атаку,
Раз в тысячу лет знает мир подобного вояку.
К нам хочет он вести корабль и братию свою
Шестого января пират письмо шлет королю:
«Коль ваш король, пока пишу, меня и знать не знает,
Пусть злата тридцать сундуков мне в откуп отсылает».
– Ну нет! – король изрек. – Ему не сдамся ни за что!
Им всей Испании король обманут был легко,
Французов тоже он предал – как слову пса поверить,
Коль может дерзостный корсар так лгать и лицемерить?
И приказал тогда король корабль снаряжать,
Он имя «Радуга» носил – прекрасней не назвать.
Теперь плывет он по морю и на борту исправно
Несут морскую службу пятьсот матросов славных.
От «Радуги» бежали прочь голландцев корабли,
Испанский бриг, французский барк с ее пути ушли.
Вошел корабль в воды, где прячется пират.
– Где капитан ваш? – громко уж с «Радуги» кричат.
– Вот я! – Уорд в ответ. – Плыву к вам из дали морской.
Был королевским ваш корабль – теперь он будет мой!
– Король наш опечален, – так с «Радуги» в ответ, —
Нет хуже флибустьера на море за сто лет.
Торговых наших кораблей ты не щадишь, пират,
И потому вестям с морей король совсем не рад.
Отборных медных ядер град – их было пятьдесят —
Послала метко «Радуга» во вражеский фрегат.
Ни щепки не летит с бортов, и уцелел бушприт,
И ядрами стальными Уорд по «Радуге» палит.
– Огонь! Огонь! – кричит Уорд. – Гремит пускай пальба!
Кто первый сдастся – гнить на дне трусливого судьба!
Испанца с турком я топил, голландец гордый пал,
Но англичан не трогал я – такой зарок я дал.
И если б с вашим королем я повстречался в море,
То храбрый Эссекс был бы жив, а я не знал бы горя.
Вы Англии всей королю скажите за меня:
На суше повелитель – он, король на море – я!
Напрасной с «Радуги» была без удержу пальба,
И, расстреляв весь арсенал, обратно поплыла.
– О, государь, вернулись мы, не сделав ничего:
Корабль Уорда крепок, и нам не взять его.
– О боже! Трое верных слуг пропали у меня! —
Король вcкричал. – Кого из них не отдадут моря?
– Лорд Клиффорд, Камберленда граф, был верным вам слугой,
Как понимаете, вторым был славный лорд Маунтджой,
Был храбрый Эссекс третьим, от битв он не бежал,
И он из-за Уорда в морях навек пропал.
Святая обитель
У Анни покой был дорогой
Из камня и известняка.
Вилли приехал к милой своей,
Когда луна в небе взошла.
В покои Анни стучится он,
Зовет девицу, моля:
– Милая Анни, прошу, открой,
Впусти же к себе меня
– Нет, – милая Анни ему в ответ, —
Зачем мне впускать тебя?
– Отец дал клятву; хочешь узнать —
Придется впустить меня.
Отец мой клятву дал сгоряча
Что вместе нам не бывать
А мать другую клятву дала:
В невестках тебя не знать.
– Сказал бы ты, Вилли, это тогда
На первом свидании мне —
Ничто бы не пробудило в тот миг
Любви ответной к тебе.
Уйду монахиней я в монастырь, —
Молвила Анни в сердцах.
– Уйду монахом я в монастырь, —
Вильям ответил в слезах.
Милая Анни к отцу пошла,
К матушке – ни ногой:
Скажет отец, достойна ль она
В обители жить святой.
– Молю я тебя, дорогой отец,
Выполнить просьбу мою:
Хочу жить монахиней в монастыре
И там встретить смерть свою.
– Желанью твоему, дочь моя,
Преград не будет, о нет!
Живи монахиней в монастыре,
Умри там на склоне лет.
Едут и едут дочь и отец —
И вот монастырь предстал.
Привратницу увидали они —
Ее чепец златом сиял.
– Сестра привратница, мне ответ,
Скорее дайте, молю.
Хочу жить монахиней в монастыре
И здесь встретить смерть свою.
– Легко тебе ответ, дева, дам,
Получишь что хочешь ты.
Монахиней скромной здесь живи,
Здесь же ты и умри.
Прежде чем станешь монахиней ты,
Обет прими святой.
В уста мужчин не целовать
Под солнцем и луной.
Второй обет – это тяжкий труд,
Коль здесь ты будешь жить.
И худший – третий: в церковь тебе
Вовек уж не ходить.
– Прежде чем стану монахиней я,
Обет принимаю святой
В уста мужчин не целовать
Под солнцем и луной.
Второй – тяжкий труд – принимаю я:
Отныне здесь мне жить.
И третий – худший – приму: вовек
В церковь мне не ходить.
Милая Анни семь долгих лет
Монахиня в монастыре.
А милый Вильям чахнет с тоски,
Лежит на смертном одре.
Мой сын, утешит, может, тебя
Лорда иль герцога дочь?
Иль от смертельной болезни, сын,
Тебе уж не помочь?
– О мать, утешить не сможет меня
Лорда иль герцога дочь.
Лишь милая Анни из монастыря
Сумеет мне помочь.
В шелка милый Вильям был облачен,
В злато он был одет,
И точно сказать никто бы не смог —
Девица он или нет.
Едут и едут все мать и сын,
Пока монастырь не предстал.
Привратницу увидали они —
Ее чепец златом сиял.
– Сестра привратница, мне ответ,
Не дайте девице пропасть!
Хочу в обитель святую попасть,
Анни милую повидать.
– Легко тебе ответ, дева, дам,
Получишь что хочешь ты.
Войди под нашей обители свод
И милую Анни узри.
Дочь герцога или лорда она,
Но долго здесь живет.
Выходит Анни – и тут же лик
Любимого узнает.
Приблизился милый Вильям к ней
В уста хочет целовать,
Но тихо шепчет она ему:
– Обет я должна соблюдать.