Пес государев - Страница 35

– И тебе благодати желаю, – Царь ему отвечает.

– Смотрю я, ты бои медвежьи любишь? – Малюта хитро улыбается.

– Верно, – Царь кивает да Федьке чарку пустую протягивает. – Вот Басманов меня повеселить решил. Потешить душу мою.

– А я вона, тоже тебе веселье придумал, – Малюта руки потирает да слуге своему кивает. – Привел я тебе чудо чудное. Мишку своего личного. Коль прикажешь, так он с медведем твоим поборется.

Царь головой кивнул и с интересом на поляну воззрился. А там уже слуги Скуратовские диковинку выводят. Издали и не поймешь, кто это. Не то зверь чудной, не то человек в шубе медвежьей. Только голоса его не слышно. Одно мычание. И смрад от него такой стоит, что по всей площади он, как туман, сеется.

– Что за чудо-юдо такое? – Царь с интересом подарок разглядывает.

– А помнишь месяца два назад ты ко мне боярина Савина приводил? С сыном его, – Малюта Царю подмигивает.

– Так он помер тогда. Не сдюжил дознания нашего, – Царь удивленно бровь вскидывает.

– Верно, государь, – Малюта кивает. – А сынок евонный крепче оказался. Так вот я с него местами кожу-то содрал да в освежеванную шкуру медвежью и зашил. Не поверишь, государь, сросся он с кожей медвежьей. Только вот гной иной раз из швов текет да смердит он, как черт.

Федька в ужасе весь передернулся. Смотрит он на Царя и видит, как глаза у того огнем вспыхнули. Будто ребенок малый игрушке радуется.

А тем временем тело изуродованное, шкурой обшитое, в загон толкнули, где медведь его ждал.

Мишка на задние лапы привстал, носом воздух втянул. Посмотрел глазом черным на жертву свою да стал к заборчику пятиться. А пленник прям на медведя идет да руки к нему тянет. Воет и стонет он при каждом шаге. А медведь все дальше от него отступает.

– Что ж ты, мишка, пужаешься? – из толпы ему кричат.

– Это токмо человечишка слабый! – толпа медведя подбадривает.

– Ату его, мишка! Рви на части!

Вдруг пленник пред медведем на колени падает и кричать начинает, что есть мочи.

– Убей ты меня! Пожалей несчастного! Нету сил боле терпеть муку адскую! Я живьем гнию! Прекрати мои страдания!

Медведь к нему ближе подошел, лапы огромные на плечи положил и сдавил шею узника что есть мочи. В тишине полной захрустели кости сломанные. Тихо рыкнул медведь и отпустил тело мертвое из объятий своих смертельных.

– Никак игрушка твоя сломалася, – Федька от картины страшной взгляд отворачивает. – Неужто мишка мой сильнее оказался?

– Не сильнее он его… – Малюта вздыхает. – Слишком медведь твой жалостливый. Мог бы сначала наиграться, а потом уж и убить смертника.

Посередь заседания думского подошел к государю воевода Басманов да на ухо шепнул:

– Там с Ярославля гонец. Говорит, что с делом важным до тебя.

– Кто таков? – Царь хмурится.

– Да дьякон Перфирий из Спасской, – воевода отвечает.

– Пущай войдет! – Царь рукой машет.