Пес государев - Страница 34

– Погоди, Федя, – Царь руку его от оружия убирает. – Нет ничего интереснее, чем смотреть в глаза умирающему. Видеть, как жизни искры яркие гаснут. Как губы чернеют. Как рот в последнем вдохе открывается.

Федька в глаза Царю взглянул и увидел там огонь дьявольский. Языки пламени горячего обожгли душу его страхом смертным. Плечами Федька от ужаса передернул да от Царя подале отъехал.

Всадники черные по полю скачут. Лошади громко фыркают. Собаки брешут возбужденно. Морды их кровью измазаны. Из пастей красных языки вываливаются.

– Погоди-ка, Феденька, – Царь коня Федькиного за удила придерживает. – Давай отстанем от всех. Хочу тебя за службу верную наградить по-царски, – и подмигивает ему игриво.

Привязали они коней к дереву в рощице небольшой. Сами в чащу пошли. Царь Федьку по спине ласково оглаживает. Слова нежные на ушко шепчет.

– Уж я тебя, сокол мой ясный, награжу. Вижу преданность твою да усердие. Так ты еще немножко Царю послужи. Утоли страсть мою неуемную.

Федька шапку черную козьим мехом подбитую снял да подрясник за ней. Кинул на землю пояс широкий да березку белую руками обнял. Замер в ожидании ласк царских.

Но не торопится государь награду отдавать. Обходит он Федьку со всех сторон, руки его крепко поясом скручивает, в рот ему рукавицу охотничью сует.

– Ну что, Феденька? Готов ли ты Царю послужить?

Федька мычит испуганно. На его спине рубаха трещит да рвется. Погладил Царь его спину белую. Взвизгнула в воздухе нагайка тонкая и обожгла она кожу огнем болезненным.

Охнул Федька. Всем телом вздрогнул, но удар вытерпел. Вот второй удар. Вот и третий. Федька от боли дрожит. Мычит, слезами умывается. А у Царя глаза огнем горят. Руки сильные нагайку сжимают. Губы в улыбке сладострастной кривятся. Вот и награда твоя, Федя! Вот и царское благословение!

========== Глава 19 ==========

Федька на лавке лежит, шипит да охает. А отец ему спину снадобьями лечебными мажет да уму разуму учит:

– Тебе, Федя, терпеть надобно. Ежели хочешь свою власть над Царем иметь, зубы сожми да терпи ласки государевы. Малюта, конечно, в пытках дока, но не тягаться ему с тобой в любовных утехах. Царь на его морду щербатую да на тело уродливое не позарится.

– Нет, тятя, не понимаешь ты, что Царю милее ласк моих могут Скуратовские казематы стать. Не видал ты, как его глаза горели, когда он девке загнанной горло ножом резал. Словно он агонию любовную переживал, – Федька вздыхает да рубаху на спине поправляет. – Придется мне не только побои от него терпеть, но еще и с Малютой соперничать.

Вот и осень свои косы рыжие распустила. Начала ночью к себе зиму подпускать да лужицы льдом затягивать. А днем с летом усталым заигрывать да поливать леса и долины лучами теплыми солнечными.

Вот и Покров Пресвятой Богородицы наступил. Молебен праздничный Царь отслужил, самолично в колокола вдарив, и со служками на клиросе пел во время литургии. Опосля молебна со своими слугами преданными пир закатил.

Столы велел на дворе расставить. Для развлечений Федькой бои медвежьи устроены. Для рукопашной со зверем лесным созвали лучших бойцов во главе с Гришкой Мажаевым.

Царь на пиршестве вино хлебает да в ладоши хлопает, ежели медведь кого лапой до крови зацепит. Федька по праву руку от него сидит и довольно ухмыляется да глазами врага своего злейшего, Малюту Скуратова, ищет.

А вот и он. Явился, не запылился. Прямо к Царскому столу идет да Федьке улыбается. Дескать, рано ты, Федя, свою победу празднуешь.

– Государь, с праздником тебя великим! – шапку с головы Малюта снимает да Царю поклон бьет.