Пес государев - Страница 29

– Благодарствую, Царь-батюшка, – Малюта Царю снова поклоняется. – Молю тя, дозволь делом да службою верною тебе преданность показать.

– А давай, – Царь кивает ему ласково. – Приведи мне Шевырева с Рязанцевым да допрос учини им.

– Государь, – Федька недовольно супится. – Отчего ты его так жалуешь? Ведь и я могу тебе в ентом пособить да свою верность показать.

– Пусть Малюта с теми крамольниками разберется, – Царь Федьке говорит и добавляет сухо: – И сие больше не обсуждается!

========== Глава 16 ==========

Федька по светелке мечется. Словно крылья коршуна, рукава кафтана его развиваются. Очи черные гневом сверкают. Губы алые в тонкую полоску сомкнуты. Алексей Басманов на лавке сидит да на сына удивленно поглядывает.

– Да что ты, Федя, кипишь, будто вода в чане. Мы, Басмановы, крепко при дворе сидим. Нам главные награды достаются. Царь наше мнение слушает, – говорит воевода, кота черного поглаживая.

– Не поймешь ты одно, тятя, – Федька посередь комнаты становился да на отца смотрит как на дитя непутевое. – Стоит хоть раз оступиться, и все рухнет в одночасье. И токмо то, что я подле государя нахожусь, спасает нас.

– То, что ноги перед ним дерешь, – Алексей Басманов отвечает да кота с колен скидывает, – не спасет нас от дыбы али костра.

– Что-то ты, тятенька, презирать меня стал, – Федька супится. – А не сам ли меня в опочивальню царскую подталкивал? Так вот теперича там удержатся мне надобно.

– А чего случилося? – воевода с ехидцей сына спрашивает. – Али Царь охладел к тебе? Не зовет тебя да не ласкает страстно?

– Малюта этот всему виной, – Федька яблоко в руки взял с блюда деревянного. – И откудова он взялся на мою голову? Царь ужо третий день из застенков не вылазит. А коли и приходит ко мне почивать, то ложится и засыпает сразу. А поутру, только молебен отслужит, снова в казематы спускается. Словно там медом ему намазано.

– Так ты бы и сам туда сходил да поглядел, чем так Малюта Скуратов Царя прельстил, – воевода сыну подмигивает. – Глядишь, чему научишься.

Палаты царские народом полны. Вече дума опричная собрала. Только Царя все и ждут. Парятся в одеждах черных да шапки в руках мнут. Но Царь не торопится. Вот уж час прошел, а он так на сходе и не появился.

– Я пойду Царя кликну, – Федька Вяземскому шепчет. – А ты пока грамотки доносные с думцами почитай.

Лестница крутая темнотой объята. Стены каменные слизью сочатся. Идет Федька в каземат царский, а у самого ноженьки трясутся. Неспокойно душе его темной. Предчувствия страшные душу гложут.

Как на последнюю ступеньку его сапог сафьяновый ступил, так и замер Федька от ужаса. Глаза его свет факелов ослепил яркий. В нос запах плоти горелой забился. Закружилась голова Федькина от смрада да вони. Схватился он рукой за стенку скользкую и глаза прикрыл, дабы не упасть от ужаса.

Посередь узкой темной каморы, света белого лишенной, узник на цепях висит. Из тела голого кровь сочится. И так много той крови, что понять не можно, где рана на теле том. На руках у пленника нет ногтей. Вместо рта месиво кровавое. Из глаза раскаленный гвоздь торчит. На груди изрезанной кости белеют. Ноги черные от огня палящего. Плечи все смолою раскаленной залитые.

Тело узника бьется в последнем танце предсмертном, а подле него Царь стоит. И лицо у него неузнаваемо. Словно не Царь это вовсе, а сам Сатана, на землю спустившийся. Глаза красные из орбит вылезают. Рот в улыбке кривится да зубами скалит. Волосы длинные торчком торчат, борода топорщится. А в руках у Царя нож острый блестит.

– Ну что, государь, – Малюта его спрашивает. – Все сказал тебе изменник? Закончи муки его на этом свете. Чай, вину он на себя взял уже.

И сверкнул в руках царских нож хищный. И хлынула кровь темная из горла пленника. Тело его еще несколько раз дернулось да обвисло на цепях, как мешок с тряпьем.