Пёс Дождя (СИ) - Страница 1

Олег Семироль

Пес Дождя

Сказки Черной Луны

Снежке, доброму дракончику.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

УТРО ЛЮБВИ

Память - если не гранит -

Одуванчик сохранит.

Так любовь уходит прочь.

Навсегда. В чужую ночь.

Прерывая крик, слова.

Став незримой, хоть жива.

(c)Иосиф Бродский.

I

Брюхо преподавателя мерно покачивалось от дыхания, напоминая своим ритмичным движением... Что же оно напоминало? А ничего - просто брюхо господина преподавателя и всё. Монотонный голос стоящей рядом с господином Рорхом девушки размеренно повторял старые истины, давно уже вбитые в их тупые курсантские головы:

-- Война - это путь обмана. Поэтому, если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь. Если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься. Хотя бы ты и был близко, показывай, будто ты далеко. Хотя бы ты и был далеко, показывай, будто ты близко. Заманивай его выгодой. Приведи его в расстройство и бери его. Если у него все полно, будь наготове. Если он силен, уклоняйся от него. Вызвав в нем гнев, приведи его в состояние расстройства. Приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение. Если его силы свежи, утоми его. Если у него дружны, разъедини. Нападай на него, когда он не готов. Выступай, когда он не ожидает...

Тонкая фигурка девчонки, затянутая в черную униформу Школы, являла собой немой укор сборищу "полусонных дубоцефалов", как их "ласково" назвал на утренней поверке господин начальник курса. Девять здоровенных парней, прилежно стараясь придать своим помято-серым мордам видимость интеллекта, упорно делали вид, что страшно заинтересованы древними воинскими откровениями.

Как настоящий командир группы, Йок хорошо знал, что происходит в похабных головах его бойцов. После вчерашнего посещения Дома Удовольствий, никакие иные мысли, окромя охальных, в головах держаться не хотели. Понимая, что детские восторги не к лицу настоящему воину, Йок все же с удовольствием вспомнил, как в награду за победу, их впервые допустили туда, куда вход строго воспрещен всем, кроме настоящих мужчин. Мягкие розовые стены, тугие женские тела, опьяняющий запах дурманных трав, и ощущение готовности полюбить весь мир, переполняющее его в объятиях очередной наяды, вставали перед внутренним оком паренька. Йок с удивлением подумал, что не помнит их лиц, только одуряюще-прекрасные тела, дарящие бездну неги и нежности. Утром, возвращаясь из Дома Удовольствий в казарму Школы, группа выглядела, как после тяжелого утомительного боя - помятые бойцы, тараща слипающиеся глаза, добрели до коек и, рухнув, забылись коротким предутренним сном. Который, впрочем, был прерван в положенное время отвратительной трелью звонка побудки.

Теперь слушая, как Рикки отдувается за них, согласно неписаному правилу: "Один за всех и все за одного", Йок вновь обдумывал явные несправедливости жизни. В том учебном бою именно Рикки принесла его группе победу, придумав изначально показавшийся дурацким трюк с изготовлением чучел и одеванием их в свою одежду, а между тем, используя эту нехитрую ловушку были условно уничтожены две группы, без оглядки кинувшихся на спящих возле костра лохов... Да и группа старшекурсников была взята можно сказать тепленькими, когда забыв обо всем на свете наблюдала купающуюся в реке обнаженную ундину. Надо ли говорить, что роль соблазнительницы-русалки тоже досталась Рикки, единственной женщине-бойцу на целом курсе? И вот: им удовольствие, развлечение и наслаждение, а ей вроде бы никакой награды и не достанется - Дом Удовольствий не для порядочных дам, пусть даже они и будут трижды бойцами.

Йок снова поглядел на Рикки, которая, подняв глаза куда-то к потолочному перекрытию, словно изречения великих стратегов были написаны где-то там, в пыльной паутинной полумгле, продолжала отдуваться за всю группу:

--Если деревья задвигались, значит, он подходит. Если устроены заграждения из трав, значит, он старается ввести в заблуждение. Если птицы взлетают, значит, там спрятана засада. Если звери испугались, значит, там кто-то скрывается. Если пыль поднимается столбом, значит, идут колесницы; если она стелется

низко на широком пространстве, значит, идет пехота; если она поднимается в разных местах, значит, собирают топливо. Если она поднимается то там, то сям, и притом в небольшом количестве, значит, устраивают лагерь...

Верное решение наконец-то пришло. Мысленно обругав себя узловатым ужом и бесхвостым обезьяном, Йок, стараясь не шуршать, выдрал листок из блокнота и, быстро черкнув пару строк, подвинул листок соседу по столу. Заметив, что тот оловянными глазами смотрит в никуда явно предаваясь грезам о вчерашнем и отринув все окружающее, Йок трахнул под столом каблуком бутсы по его ноге и одновременно треснул локтем поддых, обрывая готовый вырваться вопль в зародыше. Удовлетворенно понаблюдав, как ловящий ртом воздух сосед пробегает вернувшими осмысленное выражение глазами записку, он кивком головы показал, что с запиской должна быть ознакомлена вся группа. Краем глаза, наблюдая, как записка голубем порхнула за соседний стол, Йок упустил момент, когда вроде бы безмятежно дремлющий за своим столом господин Рорх, коршуном метнулся к соседнему столику и с громким хлопком прихлопнул записку. Сжимая листок в пухлой ручке, радостно кудахча и изображая всей своей гаденькой мордочкой крайнюю степень удовлетворения преподаватель протянул листок замолчавшей девушке и хихикая проблеял:

--Боец, прочтите-ка это послание, дабы...гм...не утруждать ваших коллег пересылкой этой...хи-хи...петиции, отвлекаясь от урока!

Девушка взяла протянутый листок и звонким командным голосом зачитала:

--Козлоёбища уродские! Если кто сожрет за обедом сладкое, хавальник лично перекособочу! Всё идёт Рикки. Вы своё сладкое вылизали вчера, а если бы не она, то не видать нам Избы, как Рорху своей головки..., - Рикки поперхнулась и, стараясь удержать на лице равнодушное выражение, дочитала, - ... из-за того пивного бочонка, что он прессом зовет! Я.

Сдерживая ползущие вверх уголки губ, девушка протянула листок обратно преподавателю.

Шумно вдохнув воздух, господин Рорх оглядел сидящих перед ним курсантов ласковым взглядом и нежно спросил:

--Ну что господа будущие офицеры, этот "Я" сам признается или лишим всю группу увольнений на пару месяцев?

Проклиная себя за ненужную, детскую дурость, Йок встал и отрапортовал:

--Господин преподаватель, записку написал я!

Преподаватель, примостив на краешке стола свой массивный зад, неторопливо оглядел замершего по стойке "смирно" курсанта и печально произнес, укоризненно качая большой лысой головой:

--Тэк, мастер-курсант лично писал..., - помолчав, он добавил, - командиру должно излагать мысли четко и понятно, а у вас в этой писульке сплошные "хавальники".

И рявкнул:

--Ну-ка четко изложить содержание записки, нормальным красивым языком!

Подтянувшись Йок четко доложил:

--Друзья, мои! За обедом сладкое оставляем все, без исключения! И отдаем его бойцу Энрике. Свою награду мы получили вчера, а если бы не боец Энрике, то победы нам было бы достичь также трудно, как трудно увидеть господину преподавателю Рорху, свою крайнюю плоть из-за его плохой физической формы. Мастер-курсант Йокерит.

Глядя перед собой уставным оловянным взглядом, Йок понимал, что сейчас лишил себя всех шансов на ближайшее время получить хоть какой-нибудь отдых от надоевших помещений Школы. Увольнений ему теперь не видать долго, а уж про Избу и говорить не стоит, и всё из-за дурацкой, вредной привычки выпендриваться.

Стоящая за спиной преподавателя Рикки все же не выдержала и, издав сдавленный курлыкающий звук, расплылась в ослепительно сверкающей белыми клыками улыбке.

Обернувшийся смех господин Рорх некоторое время молча пожирал взглядом лицо тщетно пытающейся принять серьезный вид девушки. Запыхтев, подобно школьному паровику, что приводил в действие механизмы оружейного класса, преподаватель задумался, а потом переводя свои маленькие "кабаньи"(как их называли между собой курсанты) глазки с каменного лица стоявшего навытяжку мастер-курсанта на по-прежнему сияющее улыбкой девичье личико, вкрадчиво спросил: