Первая любовь - Страница 8

Изменить размер шрифта:

— Да она совсем другая! — воскликнула тетушка Кэт. — Странная какая-то... — Она покосилась на Бекки. — Где ты видела на нашей горе лиловый кустарник? И эти оранжевые... не пойму... дубы, что ли?

Бекки немного замялась.

— Понимаешь, тетя, когда я это рисовала, у меня было такое настроение... как бы тебе сказать... — Она пошевелила в воздухе пальцами, пытаясь найти определение, но в итоге лишь растерянно умолкла.

На выручку ей пришел Денни.

— Не старайся, не объяснишь. Во всяком случае, словами. Зато на картине все видно. — Он повернулся к тетушке Кэт. — Это называется импрессионизм — когда нужно не столько видеть, сколько чувствовать.

Тетушка Кэт пожала плечами.

— Я в художестве мало что смыслю. Вы только скажите: неужто и такие вот оранжевые дубы будут покупать?

В зеленоватых глазах Денни вспыхнули лукавые искорки.

— Вы не поверите, но найдется немало людей, которые скорее купят оранжевые дубы, чем этот реалистический пейзаж!

— С ума сойти... — пробормотала тетушка Кэт. — Век живи — век учись...

Позже, когда, забрав упакованные картины, сообщив Бекки номер своего сотового телефона и пообещав держать ее в курсе дел, Денни ушел, тетушка Кэт задумчиво произнесла:

— Что ж, детка, возможно, это в самом деле твой шанс. Я-то думала тебя в медицину пристроить, но, если ты всерьез решила стать художником, препятствовать не стану. Не зря ведь все твердят, что у тебя талант. Хм, и откуда только взялся? Не помню, чтобы кто-нибудь из нашей родни рисовал. Наверное, твои способности достались тебе от...

Тетушка умолкла на полуслове, но Бекки и без того поняла, кого та имеет в виду — ее неизвестного отца. Сведений о нем было так мало, что, даже объявись сейчас Лиз, мать Бекки, вряд ли она смогла бы сказать что-то определенное. Знакомство, в результате которого на свет появилась Бекки, являлось лишь незначительным фрагментом в жизни Лиз. Скорее всего, та понятия не имела, рисует ли ее дружок и есть ли у него вообще хоть какие-то таланты...

4

С тех пор минуло шесть лет. Бекки давно перешла с Денни на “ты”, и они провернули вместе немало удачных сделок. Миссис Корриген, мать Денни, очень благосклонно смотрела на их общение и наверняка лелеяла определенные надежды, но Бекки было не до того. Она с головой окунулась в творчество: А также в учебу, потому что ей действительно удалось поступить в Королевский колледж искусств.

Все как-то так удачно сошлось: вдруг, откуда ни возьмись, появилась возможность заниматься любимым делом, параллельно изучая его и — что самое приятное — оплачивая учебу из собственных доходов. Последнему обстоятельству немало способствовал все тот же Денни, который поставлял Бекки заказчиков и приводил покупателей, желавших приобрести готовые картины.

Но Джилла Хорнби привел к Бекки не он. Тот сам вышел на нее.

Для Бекки все началось с телефонного звонка.

В первых числах марта в маленькой гостиной квартиры, которую Бекки арендовала в Лондоне, раздалась телефонная трель. Звонивший представился Джиллом Хорнби и спросил, может ли он поговорить с художницей Бекки Блейс.

— Вы уже с ней говорите, — ответила та. — То есть со мной. Я Бекки Блейс.

— Очень приятно, — прозвучало в трубке.

Голос у незнакомца был чуть хрипловатый, уверенный, как у человека, привыкшего скорее руководить, чем подчиняться.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что Джилл Хорнби хочет заказать портрет.

— Могли бы вы за это взяться?

Слова собеседника не удивили Бекки. Процентов семьдесят заказчиков, которых приводил к ней Денни, желали, чтобы их образ был запечатлен на полотне.

— В общем-то да, — осторожно произнесла Бекки, — только сначала скажите, в каком виде вы хотите быть изображены.

Вопрос не относился к категории праздных, некоторые из заказчиков — как правило, молодые дамы, но, случалось, и представители сильного пода — выдвигали непременное условие, чтобы портрет был в стиле ню. Иными словами, изображать их следовало обнаженными, а картина предназначалась чаще всего для спальни. Когда Бекки выполняла коммерческий заказ, ей, в принципе, было все равно, что рисовать. Однако раза два она столкнулась с превратным толкованием роли художника, и исходило это от мужчин.

Сам того не ведая, Джилл Хорнби успокоил ее.

— Рисовать нужно не меня, а мою мать, — сказал он, и Бекки облегченно вздохнула.

Если речь идет о матери, вряд ли стоит ожидать сюрпризов.

— Нам нужен портрет в кабинетном стиле, — продолжил Джилл Хорнби. — Сдержанный, но не лишенный некоторой романтики. Примерно такой, как ваша “Дама в муаре”.

Услышав название картины, Бекки усмехнулась.

— Побывали на моей выставке?

— Да, — последовал короткий ответ.

Затем Джилл Хорнби спросил, сможет ли Бекки работать не у себя в студии, а в предместье Лондона. Она не возражала. Тогда Джилл Хорнби назвал адрес в Найтинг-Гроув, добавив, что его мать будет ждать Бекки через неделю.

— В понедельник утром вас устроит? — спросил он.

По утрам Бекки посещала занятия в колледже искусств.

— Э-э... нет, — сказала она. — Видите ли, в первой половине дня я занята, поэтому писать портрет могу лишь во второй.

Бекки думала, что собеседник воспримет известие не очень хорошо, однако тот неожиданно произнес:

— Ну и замечательно, моя мать не любит рано вставать.

После этого они договорились о сумме, которую Бекки получит за портрет, и на том беседа завершилась.

Правда, собеседник остался...

Разумеется, не наяву, а в мыслях Бекки.

Надо сказать, данное обстоятельство удивило ее. Повесив телефонную трубку, она некоторое время сидела в кресле, прислушиваясь к себе, пытаясь разобраться в своих чувствах.

Что такого в этом Джилле Хорнби? Почему его голос до сих пор звучит... даже не в ухе, а будто в самом мозгу?

Все это было более чем странно. Обыкновенный разговор, обсуждение конкретных вопросов, сугубо деловое общение — подобных бесед Бекки провела десятки. И никогда такого не случалось, чтобы голос потенциального клиента еще некоторое время эхом отдавался в ее голове.

Но сейчас именно это и происходило.

Что за наваждение?

И дело не столько в задержавшемся в памяти голосе, сколько в эффекте, который он производил на организм. От него по всему телу разливалось тепло, и каждая клеточка словно оживала, начинала трепетать, и это было очень приятно, очень...

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com