Первая любовь - Страница 12

— Можно вас кое о чем спросить?

— О, разумеется, — улыбнулась Айрин.

— Вы... имеете какую-нибудь специальность?

Та кивнула.

— Пока был жив мой супруг, я помогала ему в бизнесе. У нас ведь супермаркет на Ричмонд-стрит, семейное дело. Я имею экономическое образование. Мой муж... — Айрин вздохнула. — Мой покойный муж работал у моего отца. Начинал в торговом зале, но постепенно дорос до главного менеджера. Позже, когда мой отец решил удалиться на покой, он сделал моего мужа — к тому времени мы уже были женаты — исполнительным директором. Сейчас бразды правления перешли к Джиллу, моему сыну. Он же является официальным владельцем супермаркета... Но это меня занесло в сторону. Ты спрашивала о моей специальности, а я рассказываю историю нашей семьи. Тебе, должно быть, неинтересно...

Айрин не угадала, ушки у Бекки были на макушке. Когда прозвучало имя Джилла, она вся превратилась в слух.

— Наоборот, очень интересно, — сказала Бекки. — Я совсем не прочь послушать ваши рассказы, пока буду рисовать. Только вот сфотографирую вас...

Приблизившись к Айрин, она опустила той на висок кудряшку, тронула подбородок, заставляя поднять голову, затем немного поправила пелерину и складки шлейфа.

— Вот так... Теперь не двигайтесь. И смотрите вперед, вон на ту настенную лампу. Это ваш ориентир. Когда начну рисовать, вы должны будете постоянно смотреть в ту сторону. Понятно?

Вместо ответа Айрин лишь тихонько вздохнула. Чувствовалось, что вся эта затея с написанием портрета дается ей с трудом.

Вернувшись к мольберту, Бекки сфотографировала Айрин, дождалась, пока из специальной щели выползет моментальное фото, потом — пока проявится изображение, и лишь затем приступила к работе.

Она уже начала делать набросок на холсте, когда послышался голос Айрин:

— Ну что, скоро будет готова фотография?

Ох, она ждет, чтобы я показала, что получилось!

— Простите, я как-то не подумала, что вам может быть интересно, — пробормотала Бекки.

— Еще бы! — с укором произнесла Айрин, не поворачивая головы, прилежно удерживая взгляд на настенной лампе.

Захватив снимок, Бекки направилась к ней.

— Вот, ваше изображение будет выглядеть примерно так... С той разницей, что в картине будет присутствовать настроение. И романтика. Ведь вам это нужно?

Айрин решилась кивнуть, в остальном оставшись неподвижной.

— Не хотелось бы выглядеть как засушенный цветок в гербарии. Конечно, я не юная девица, но... Словом, пусть больше жизни, ладно?

Заверив Айрин, что сделает все от нее зависящее, Бекки вернулась к мольберту.

На некоторое время воцарилась тишина. Слышалось лишь, как черкает находящийся в руке Бекки карандаш.

Спустя несколько минут Айрин вдруг произнесла:

— А почему ты, детка, спросила о моей специальности?

Бекки не сразу поняла, что она имеет в виду, так как уже думала о другом, а предыдущий разговор успела забыть.

— О вашей?.. Ах, о специальности! Да-да, вы поинтересовались, могу ли я скопировать фотоизображение на холст... Простите, но это выдает в вас человека... как бы это сказать... только не обижайтесь, ладно?

Айрин улыбнулась, но тут же постаралась придать лицу прежнее выражение.

— Не волнуйся, детка, говори все как есть.

— Хорошо... — Бекки продолжала рисовать. — Подбородок чуть выше, пожалуйста... Достаточно... Так вот, ваши слова выдают в вас человека, далекого от искусства.

— О, что же тут обижаться! Все так и есть, как ты говоришь. В нашем роду никто искусством не занимался, все торговали.

— Но если у вашего отца целая галерея картин, он, как мне кажется, должен бы интересоваться искусством.

— Не картин, а портретов, — уточнила Айрин. — Ни пейзажей, ни... э-э... словом, ничего, кроме портретов наших предков, нет.

После этих слов ситуация прояснилась.

Вот оно что, подумала Бекки. Портреты — не более чем дань семейной традиции. Которая, скорее всего, проистекает из банального копирования привычек знати. Только и всего.

Словно в подтверждение подобного вывода Айрин сказала:

— Мы люди практичные, больше умеем считать, чем рисовать. Или петь... Или... В общем, понимаешь.

— Да-да...

Немного помолчав, Айрин спросила:

— Ничего, что я болтаю? Возможно, разговоры мешают тебе рисовать?

— Нет-нет, совсем не мешают.

Бекки давно научилась отгораживаться от болтовни позирующих ей людей. Отвечала машинально, но, на удивление, в лад. Однако сейчас ей действительно интересно было узнать историю рода таинственного Джилла Хорнби, человека с завораживающим голосом.

— Вы начали рассказывать о вашей семье, — напомнила она, бросив из-за мольберта очередной взгляд на Айрин.

Та сделала едва заметное движение, словно намереваясь повернуть голову, но вовремя удержалась.

— Не столько о семье, сколько о семейном бизнесе. О нашем супермаркете. Сколько сил в него вложено, ты не представляешь! А начиналось все с продуктовой лавки. Мой прадед открыл ее в Ламбете, который тогда еще даже не считался районом Лондона — так, пригородом... Слушаешь меня, детка?

— Конечно... — Бекки отступила на шаг и чуть склонила голову набок, разглядывая свой рисунок. — Как же вы переместились в Лондон?

— Не сразу, детка. Все происходило постепенно. Сначала была одна лавка, потом несколько, две-три уже в самом Лондоне. Потом вместо лавок появились магазины. Затем произошло их укрупнение и частичное соединение. Было это при моем деде. И наконец, мой отец произвел окончательное слияние разрозненных элементов бизнеса в большом здании, которое возведено на Ричмонд-стрит.

— Знаю этот супермаркет, — пробормотала Бекки.

А про себя добавила: вот не думала, что когда-нибудь доведется пообщаться с его владельцами...

— Знаешь? — В голосе Айрин сквозило удивление. — Я ожидала, ты скажешь, что не раз бывала там!

— Хм... как-то не доводилось. Вообще я редко хожу по магазинам, у меня очень мало свободного времени. Учеба, работа...

— Понимаю. И все-таки как-то не верится, что кто-то ни разу в жизни не посетил наш супермаркет!

Бекки улыбнулась.

— Что ж, теперь, когда мы с вами познакомились, я просто обязана побывать в вашем магазине.