Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2) - Страница 35

Пока Парк нудно пережевывал программу президента Солтига, я вспоминала наши недавние планы организовать на Острове крупный теракт. Он должен сильно пошатнуть, а то и вовсе обрушить подгнившие устои режима Хозяйки. Среди осевших в Эгваль выходцев из Барнабо нашлось немало фанатичной молодежи, готовой осуществить задуманное нами, даже ценой собственных жизней. Но деньги, чтобы обеспечить будущее своих вдов и детей они запросили немалые – сыны Народа гор были практичнее отважных отцов.

– Что дальше делать-то будем, Парк?

Он вздрогнул. Пожаловался:

– У меня после вчерашнего – в мозгах торможенье…

Мне тоже было худо от осознания, как разошлось с действительностью мое представление о Хозяйке. Не может правящая много лет победоносная владычица оказаться заурядной фанатичкой! Не может глава могущественного и бесчеловечного режима рисковать собой, лично совершая безумные вылазки на территорию заклятого врага. Да хоть стикс меня трахай, не может!

– Не арестовать ли банду четырех прямо в логове? А, Парк?

– Если вместе с домом на воздух взлетит группа захвата… – мой начальник банально трясся за собственную шкуру – за такой провал Солтиг мигом его уволит, как пить дать.

– Парк! Поручи это дело мне! – выпалила я.

Он согласно кивнул. Письменных распоряжений не будет. Неудачу спишут на самоуправство Аниты Гариг, за которое ей отвечать головой.

Данные наружного наблюдения 13 афины 1369 года:

23:12 – миз Хайд в сопровождении «Р» и «Т» возвращается в «гнездышко».

25:27 – На крыльцо выходит молодая «С». Зевает в звездное небо, трет кулаком глаза. Курит. Уходит.

Так закончился день.

На утро, вставши с ранья, «С» в коротком платьице и шлепках на босу ногу бодро прошествовала на базар, размахивая «безразмерной» сумкой. Я скромно чапала следом, ничем не примечательная горожаночка. Служанка, ладно скроенная и крепко сшитая, деловито слонялась по рядам, от ее наголо остриженной головы едва ли не отсвечивали солнечные зайчики. Странная мода, но так принято в Суоре, а то, что здесь она смотрится экстравагантно, молодку не смущало. Я приблизилась вплотную, когда она приценивалась к ведру крабьих ног, любила, видать, ее Хозяюшка дары моря кушать.

Шприц я зажала в ладони, оставалось резким движением сделать укол в округлое бедро. Последнее, что я видела, было ведро, летящее мне в голову. Сперва на меня опросталось его содержимое, потом оно само нахлобучилось мне по самые плечи. Кррасота! Мотая головой и рыча от злости, я кое-как избавилась от оцинкованного головного убора, и увидела, как молодка удирает во все лопатки, сигая через прилавки. Гвалт кругом стоял невообразимый. Я выпростала из-под платья «Мини-Крамер», и дала очередь поверх голов.

На выходе с рынка торговали корзинами и подвешенные на веревках изделия образовывали живописную стенку, колышущуюся под легким утренним ветром. В центре был устроен проход, куда и устремилась беглянка, только пятки сверкали. Я стреляла поверху, пока случайность, божий промысел, простая удача или результат моего упорства не пришли мне на помощь. Верхняя веревка, перебитая пулей лопнула, и начался настоящий корзинопад. В него и угодила спортивная девушка. На первых корзинах она споткнулась, следующие били ее по башке, которую она прикрыла руками, и, наконец, из-под груды разнообразного плетенья торчали только ноги с грязными ступнями – шлепанцы свои она потеряла…

Я тоже давно так не бегала. Едва противница моя выгреблась на свет божий, как я зверски прыгнула на нее (получай мой эмвэ квадрат, хоть и пополам!), вколола-таки дозу и, пока девка млела, мстительно накостыляла ей по шее. Тут подоспели мои люди, спеленали… А я занялась собой, вытряхивая из прически застрявшие крабьи ноги…

Я сказала Парку, что допрашивать сучку буду только когда приму душ, чтобы от меня не разило рассолом. Он усмехнулся:

– А что, мне нравится. Афродита из пены морской.

В допросную конвоиры приволокли «С» на руках, она не рыпалась, только дико косила глазами. Уложили на металлический стол, зафиксировали ремнями запястья, талию и лодыжки. Я их отослала и занялась вредной девкой. Нажав рычаг, повернула крышку стола, так, что «С» повисла на ремнях мордой вниз. Сказала:

– Хочешь блевать, блюй, – и включила вытяжку, освежить воздух.

Затем развернула стол в прежнее положение. Девка тяжело дышала, ее большие карие глаза таращились на нож в моей руке. Я стащила с нее, разрезав, платье и нижнее белье. Голая она была… мда. Загляденье. Глаза закрыты – оглушающий наркотик действовал вовсю. Аккуратно проверила ей полость рта: ни яда в пломбах, вообще ничего такого. Зубы ровные, белые, но среди них несколько желтых, больных, выглядящих, если можно так выразиться, старше остальных. Так что, красуля моя, нет на свете ничего идеального. Телом хороша, а рот широко не открывай.

Оружия при ней не было. В интимных местах она не прятала капсул с пленкой или отмычек. Я стала осматривать, ощупывая швы, ее одежду. В нагрудном кармане платья обнаружился жесткий прямоугольник. Хоть что-то.

За моей спиной отворилась дверь, вошел Парк, укоризненно покачал головой. Так и надо, я – следователь злой, он – добрый.

– Представь, только что сообразил, что по данным «наружки» двое из великолепной четверки никогда не появлялись вместе.

– Да, – тупо отозвалась я. – Смотри. Ее личная карточка.

Парк, хмыкнув, глянул на чуть скуластую, обрамленную темным ежиком волос пухлогубую мордашку на фотографии. Прочел: «Гражданка Хитер Хайд».

Пора было поступить известию о захвате сообщников «служанки». Мяукнул телефон, я рванулась к нему поперед Парка. Выслушала, уронила трубку. Парк сказал:

– Не кисни, Анита. Осведомлен. Тот, кого назвали «Телохранитель», устроил настоящую бойню, мы потеряли одиннадцать человек, пока сумели его пристрелить. «Референт» смылся. Случившееся доказывает, что мы столкнулись не с обыкновенными аферистами и дело это достойно-таки внимания ОСС. Займемся девушкой. Через час она придет в себя, и ты объяснишь, что ее ждет, если откажется сотрудничать.

Хайд, (так буду ее называть), очнувшись, не стала упрямиться.

– Спрашивайте…

Имя, возраст, место рождения и жительства – данные личной карточки не расходились с ее легендой – подготовлена Хайд была хорошо. Я сказала:

– Не буду мучить, не буду издеваться. Не бойся. Вколю тебе еще дозу. От первого средства отказали ноги. От второго исчезнет воля, ты не сможешь говорить неправду.

– Ошибочная формула… – прошептала Хайд. – …Установочная сентенция должна избегать отрицаний…

Она захлопнула глазищи и отрубилась.

– Притворяется, – сказала я Парку.

Он наклонил голову, присматриваясь, и вдруг рванулся к Хайд. Грудь Хайд не поднималась больше в такт ее неровному дыханию, губы приоткрылись. Замечательная игра. Трупик, да и только, но долго так не выдержать. Парк проверил ей пульс, брови его тревожно поползли вверх. Меня обожгло ознобом, я вспомнила: тело мамы на полу, ее полузакрытые глаза, не до конца угасшая, адресованная мне улыбка. И замершие на губах, оборванные внезапной смертью, так и не сказанные слова. Трагедия отца убила и маму. А отца убил человек, которому я сейчас служу. Чтобы сделаться вождем, он ловко устранил конкурентов, ласково удушил оппозицию, а многих бывших врагов соблазнил долей от пирога власти. «Забудем распри! Мы все – дети Эгваль!»

Дрожа, я склонилась над Хайд, жаждя услышать хоть слабый вздох. Бедная глупышка, попавшая в наши жернова! Возможно, тебе повезло – умереть быстро…

Глаза Хайд открылись.

– Холодно…

– Потерпи, милая, немного, – я расстегнула удерживающие Хайд ремни, приподняла за голые плечи.

– Сейчас придет врач, – сказал Парк. – Ты слишком много калмина ей впрыснула. Грубо работаешь, Анита.