Перламутровые крылья (СИ) - Страница 8

В этот момент снаружи послышался шорох – без сомнений, это был Наг.

- Тише,- выдохнул я в ухо подростка, зажав его между собственным телом и кладкой ледяного камня, чувствуя животом, как бешено колотится маленькое сердце.

Он послушно замер.

Шелест скользил в окрестностях, приближаясь к нашему убежищу. Я отпрянул от птахи и переместился к выходу.

- Роскарус, - окликнул меня по имени Наг, застывший в нескольких секундах от входа в склеп.

- Ирид?

- Что-нибудь отыскал?

- Нет. Мне послышался шум и я тщательно осмотрел это место.

- Я тоже.

- Ищем дальше, - отстраненно отозвался я, скользнув наружу и отправившись в противоположную от усыпальницы сторону.

Наг помедлил несколько мгновений, окинув взглядом глухое строение, и последовал за мной…

Ощутить влагу на собственных губах было сравнимо с истинным блаженством, затем меня трусили и раскрывали рот, запихивали какую-то неприятную кашу, заставляли глотать…

- Нет, - промычал я, пытаясь выплюнуть дрянь.

Слабые руки и ноги все еще не слушались, но мысли приобрели более складный порядок, и я догадался, что именно в меня запихивали насильно. О том, кем являлся тот самый «благодетель», позаботившийся о том, чтобы я не издох с голоду, не имело смысла спрашивать – в крепости нас было двое. Отвратительная пища тоже не вызывала вопросов – меня кормили наговской плотью.

Голову зафиксировал жестокий захват, на челюсть надавили сбоку, и рот открылся помимо воли. Мне тут же сунули влажную смесь.

- Ешь, - приказал мерзкий Наг, захлопнув мой подбородок и снова нажав на болезненные точки. Все что я мог, это или сглотнуть или задохнуться.

Рефлексы оказались сильнее.

Так продолжалось мучительно долгое время, пока чудовище не окончило экзекуцию и не оставило меня в покое. Я повалился обратно на полку, служившую в помещении лавкой. На руках зазвенели цепи, я был прикован к кольцу в стене, прямо над застеленной тряпьем лежанкой.

Эта была та самая комната, где я нашел два растерзанных трупа Нагов, развороченную мебель и обитые стены. Здесь отыскалось окно, широко распахнутое и освещающее предметы вокруг горчично-желтым огнем. Мертвые туши змей испарились, как и любое напоминание о страшной картине – никаких следов крови или борьбы.

Наг занимался починкой снастей, все же отыскавшихся в одном из темных углов водной твердыни. Рядом с ним стояла трухлявая на вид корзина с починенными прорехами, полная сухих ошметков, через несколько минут я догадался, что это высохшее за день мясо. Еще пахло солью и морем, и, кажется, рыбой.

Найдя силы снова занять вертикальное положение, я хмуро уставился на тюремщика. Он не обращал на меня внимания, занимаясь кропотливой работой. Затем исчез в дверном проеме, чтобы вернуться обратно с новой корзиной и покореженным ведром. Сел и принялся разбираться с какими-то тряпками.

- Зачем ты убил товарищей?

========== Перышко седьмое ==========

- Зачем ты убил товарищей?

Гром разбившейся волны разразился глубоко под нами.

Из четверых змей только Роскарус остался жив, больше в замке не было никого. Вывод напрашивался один – Наг расправился с собратьями собственными руками и ядом. Но зачем?

Просидев несколько дней на чердаке, я пытался понять, что произошло внизу. Я ясно помню четыре хвоста у самого подножья Адалара. Затем они должны были подняться в замок и, судя по всему, им удалось. Должно быть, имелся тайный проход, скрытый под толщей воды. После они поднялись в эту самую комнату, к стене которой я был прикован цепью. Но что случилось потом, было сложно представить.

Растерзанные туши змей никак не напоминали мирную кончину. Раскрошенный череп и море крови свидетельствовали о бойне, в которую угодили чешуйчатые. Ни в каких чудовищ, обитающих в недрах заброшенной в океанах твердыни, я не верил.

Единственным порождением Хаоса в этих стенах был Роскарус, и он один остался жив, подтверждая мою догадку.

Возможно они что-то не поделили, а может, они хотели убить самого Роскаруса и занять его место в отрядах тайной службы, но Наг оказался сильнее. Причин нападать на змей самому у Роскаруса не было.

Наг не обратил на мой вопрос никакого внимания, продолжая зачищать растрепавшиеся веревки ножом, завязывая на концах новые узлы.

Ничего более странного, чем могущественный Роскарус Деин Ган, приводивший в трепет весь Альянс, сидящий на обшарпанном табурете в грязной комнате и занимающийся простыми хозяйственными делами, я не мог представить.

Его огромных размеров хвост соответствовал мощной фигуре хозяина, превосходящего ростом взрослого Ависа даже в сидячем положении с сутуленными плечами, мощи которых завидовали все Ависы, обсуждая персону Нага. Его сосредоточенный взгляд был полностью поглощен простым занятием, требовавшим немало навыка и ловкости. Самый кончик зеленого хвоста, завернувшийся по направлению ко мне, мерно постукивал хитиновой каплей, наполняя шумящую прибоем комнату неотвратимостью движения времени. Вот только в каком направлении оно двигалось, я не успел решить, погрузившись в легкий транс ушедших событий…

Недовольство Нагами все нарастало, когда в кабинете у отца, сквозь решетку воздуховода я впервые услышал речи о подполье. Еще не понимая до конца, о чем именно ведут разговоры старшие, я уловил суть произносимого тихим шёпотом слова. Подполье должно было стать неким инструментом борьбы против зарвавшихся змей. Однако, отец высказался резко в сторону благородного Ависа, предложившего подобное.

Папа долго говорил о необходимости сплотиться и действовать открыто через Верховное Гнездо, привлекая на свою сторону все больше крылатых, а не опускаясь до уровня Нагов, таясь в тени мелкими разрозненными группами и совершая террористические нападки, в которых могли пострадать и другие пернатые. К тому же, он не намеревался выступать против брата самым подлым образом, скорее, он предпочтет открыто заявить о своей позиции и, если потребуется, основать новую партию в Гнезде.

Этот разговор был последним, когда Авис, упоминавший подполье, приходил к нам в дом, за ним из-под нашей крыши пропали еще несколько крылатых, регулярно посещавших наше гнездо в качестве близких друзей.

На закрытых встречах в кабинете тема больше не поднималась, однако я все никак не мог выкинуть будоражащую мысль из головы и поделился ею с моими друзьями. Они, как и я, успели кое-что услышать краем уха от взрослых, и тогда мой друг Орисм предложил создать собственный круг, где мы смогли бы обсуждать планы против хвостатых и тем самым внести лепту в общее дело.

Мы загорелись опасной мыслью, словно перья в летнюю жару, и решили, что первое историческое собрание Круга Посвящённых проведем в полночь на кладбище, дабы увековечить важное событие бесстрашных Ависов, то есть нас.

Ночью на кладбище было страшно. Несколько раз мы с друзьями уже прилетали сюда. К примеру, когда требовалось испытать отвагу друг друга. Ночная прохлада щекотала разгоряченную предвкушением запретного кожу во время полета над землей мертвых. Среди тысяч и миллионов потерявших ветер Ависов мне было не по себе. Тьма усиливала гнетущее чувство, словно невидимые глаза наблюдали за мной из темноты, следили за каждым взмахом крыльев и неустанно преследовали, скользя в тенях меж могильных шестов.

Трясясь от возбуждения - ведь я, будучи храбрым Ависом, не мог испытывать страх, мы приземлились у одного из фамильных склепов, выбранного для важного события. Нас было шестеро, и все мы поспешили укрыться внутри, замешкавшись немного на пороге, решая, кто шагнет в темноту первым. Наконец, оказавшись в веющих холодом стенах, мы открыли первое собрание Круга Посвящённых.