Перезагрузка (ЛП) - Страница 11

Зак кивнул.

— Как это случилось? — спросил он.

Малек уставился на оранжевое пламя огня.

— Это было очень давно, — сказал он. Он сделал паузу, и Зак ощутил вину из-за того, что спросил. Может, Малек не хотел об этом говорить. Но затем ангольский мальчик заговорил снова. — В моей стране была война, — сказал он.

— Я слышал, — тихо сказал Зак.

— Было очень плохо. Почти тридцать лет боев. Полмиллиона человек убили. Люди, как я… — он посмотрел многозначительно на останки руки. — Людям, как я, повезло.

— Думаю, мы по-разному представляем удачу, Малек.

Малек склонил голову.

— Возможно. Из-за войны на земле осталось много мин. Я был с мамой. Она держала меня на руках. Когда она наступила на мину, она погибла мгновенно.

Малек говорил без эмоций. Зак не знал, что сказать.

— Я выжил только потому, что ее тело приняло почти весь удар на себя. Но осколок попал мне в руку. Меня искали два часа. Если бы дольше, я умер бы.

— Это точно было ужасно, — сказал Зак.

Малек пожал плечами.

— Мне было всего три года. Красный Крест был неподалеку, и они ампутировали мне руку. Я был таким, сколько себя помню.

— Я тоже потерял маму, — сказал Зак, а потом спохватился и замолчал. «Джейсон Коул» потерял мать, но его отец был еще жив. Ему нужно было придерживаться истории, которой он прикрывался.

— Мне жаль, — сказал Малек, и Зак вдруг ощутил связь между собой и тихим африканским мальчиком.

— Ты помнишь свою маму? — спросил Зак.

— Иногда вспоминаю, — ответил Малек. — Возможно. В моей голове ее доброе лицо, — он пожал плечами. — Но, говорят, разум может обманывать.

— Уверен, ты помнишь ее, — сказал ему Зак.

Малек впервые улыбнулся. Печально улыбнулся.

— Спасибо, Джей. Ты очень добр.

— А твой отец? Он еще жив?

Малек помрачнел.

— Я не знаю, кто мой отец, — сказал он, и Зак видел, что он не хотел говорить об этом.

Мальчики сидели минуту в тишине. Малек был открытым и честным юношей. Зак понял с уколом вины, что смотрел на него не только как на возможного друга, но и как на хороший источник информации.

— Как дела со школой? — спросил он.

Малек удивленно посмотрел на него.

— Они тебе не сказали?

Зак покачал головой.

— Может, не хотели напугать.

— Чем напугать?

— Мужчинами с оружием.

— Какими мужчинами?

Снова пауза. Малек словно собирался с мыслями.

— Лобамбо сильно нужна новая школа, — сказал он. — Дети хотят учиться, но без места для этого им очень сложно.

— В Англии, — сказал Зак, — многие дети даже не хотят ходить в школу.

Малека это не удивило.

— Порой, — сказал он, — люди не понимают, что у них есть, пока это не пропадает. И когда у людей чего-то нет, они это хотят. Мы очень хотим школу в Лобамбо.

— И что происходит?

— Деньги на строительство школы, — объяснил Малек, — из-за границы. Из благотворительных фондов. В Лобамбо есть люди, которые думают, что эти деньги нужно отдать им. Говорят, школу построят. Все знают, что если деньги попадут в их карманы, они их украдут. Но они упрямы. Они стоят на стройке от рассвета до заката. Их четверо. У них есть АК-47. Оружие заряжено. У них единственное оружие в Лобамбо. Это делает их очень сильными.

— Они же не делают ничего глупого?

Малек серьезно посмотрел на него.

— В Анголе, — сказал он, — смерть — обычное явление. Жизнь дешевая. Да, Джей, они сделали бы это, если бы их заставили. Твои друзья… — он указал на английских добровольцев, сидящих у костра. — Они не ходили к месту строительства уже две недели. Они слишком сильно боятся. Я не виню их.

— Тогда почему они все еще тут?

Малек пожал плечами.

— Они думают, что, возможно, боевикам станет скучно. Что, когда они поймут, что не получат денег, они перестанут пытаться, — его лицо помрачнело. — Не думаю, что им станет скучно, — добавил он. — Один из них — Нтоле — мой двоюродный брат, — Малек выглядел так, будто это было причиной глубокого стыда. — Он был жестоким даже в детстве. Ему не будет скучно.

Зак фыркнул.

— Мне кажется, — сказал он, — что кому-то нужно что-то с этим делать.

— Конечно, — сказал Малик. — Но что?

— Не знаю, — пробормотал Зак. — Я думаю, противостоять им.

— Трудно противостоять вооруженным людям, когда нет оружия. Это сложно, когда они не равны нам.

Зак огляделся. Другие добровольцы тихо болтали, но он заметил, что Маркус смотрит на него. Казалось, длинноволосый доброволец знал, о чем они с Малеком говорили. Он выглядел немного смущенным.

— Что ж, может нам стоит стать им равными, — сказал Зак.

Идея формировалась. Однако придется подождать до завтра.

* * *

«Есть разные виды тьмы», — думал Зак, лежа в своей палатке, накрытый москитной сеткой. Когда он жил в Лондоне, он почти никогда не видел настоящей тьмы. Всегда было свечение уличного фонаря, лучи фар. Никогда не было такой густой тьмы, к которой будто можно было прикоснуться. Только на Скале Святого Петра он узнал, что такое темнота на самом деле.

Теперь его окружала такая тьма. Сияние исходило только от его водолазных часов. Светящиеся стрелки сказали ему, что сейчас было 2.30 ночи.

Тьма, но не тишина. Все волонтеры лагеря легли спать. Малек ушел в город. Но все равно был шум. Волны на берегу. Периодический крик диких зверей, которых Зак не мог опознать.

Он лег в кровать полностью одетым, оставив рыболовные снасти у двери палатки. Таким образом, он мог найти их, не включая лампу. Он сделал это сейчас, схватил удочку и сумку со снастями и выскользнул из палатки.

Зак видел сияющие угли костра. Луны не было, но звезды все еще были поразительно яркими. Достаточно яркие, чтобы пирс было видно в 500 метрах южнее Зака. Он тихо пошел туда. Земля была каменистой и твердой. Зак на миг очутился на острове с Рафом.

«Если не хочешь, чтобы тебя услышали на твердой земле, сначала наступай на носок. Проверяй опору, и ты не потревожишь камни. А потом медленно опускай пятку. Балансируй на задней ноге, пока передняя не может поддерживать вес твоего тела».

Он двигался медленно. Три минуты шел до костра. Там он наклонился и поднял горсть пыли. Он подбросил ее в воздух и смотрел, как она падает. Легкий ветерок вернул ее в сторону лагеря. Это означало, что все смогут услышать его шаги, поэтому он продолжал ходить на цыпочках, пока не оказался в 100 метрах от лагеря. Только тогда он ускорил темп.

Территория вокруг пирса была безлюдной. По крайней мере, Зак никого не видел. Сама пристань была старой и шаткой. Она стояла под небольшим наклоном. Его первые несколько шагов были нервными. Доски под ним скрипели, но через несколько секунд стало ясно, что они выдержат его вес, поэтому он увеличил скорость. Зак побежал по ней, пригибаясь. Он не хотел оказаться замеченным на фоне звездного горизонта. Достигнув конца, он быстро сел, свесил ноги с края, открыл футляр для удочки и соединил три части удочки. Он вынул катушку из сумки для рыболовных снастей и щелкнул переключателем на ее нижней стороне. Жужжащий звук. Передний и задний края катушки открылись. Зак поднес ее к глазу и посмотрел на море.

Ночное зрение замаскированного объектива окутала все призрачным зеленым светом. Он смотрел на звезды. Так они были еще более зрелищными, чем невооруженным глазом. Зак мог смотреть на это всю ночь, но не мог. Надо было поработать. В отсутствие подходящего камуфляжа на суше этот пирс был его лучшим наблюдательным пунктом. Когда «Меркантиль» войдет в гавань, именно отсюда он будет вести наблюдение — просто невинный доброволец, проводящий время за рыбалкой. Он повернул голову к гавани. Он мог детально разглядеть обветшалые африканские рыбацкие лодки — пять из них. Он мог различить завязанные узлами рыболовные сети и большие куски бетона, привязанные к веревкам, которые явно действовали как якоря. Когда прибудет «Меркантиль», Зак был уверен, что сможет увидеть все, что происходит на палубе.