Перевал Дятлова. Загадка гибели свердловских туристов в феврале 1959 года и атомный шпионаж на совет - Страница 156

Пытка Людмилы Дубининой закончилась ее быстрым убийством посредством нанесения добивающего удара коленом в грудь. Удар был нанесен с левой стороны груди, где имел место так называемый прямой перелом шести ребер (перелом в районе непосредственного приложения силы), справа в результате так называемого непрямою перелома оказались сломаны по крайней мере в двух местах еще 4 ребра. Прямые переломы ребер часто сопровождаются сколами и смятием зигзагообразных краев, так что не будет преувеличением сказать, что грудная клетка Людмилы в долю секунды превратилась в настоящую кашу из костей. Прогиб грудной клетки в момент удара был столь велик (10 см или даже больше), что сдавил и сдвинул со своего места сердце. Даже если не принимать во внимание последовавшее кровоизлияние в сердечную мышцу, подобная травма неминуемо должна была привести к сбою работы сердца и развитию коллапса. После этого удара Людмила в себя уже не пришла и, даже если оставалась жива, то всего несколько минут. Возрожденный предположил, что после травмирования Людмила могла прожить 10–20 минут, но есть сильное подозрение, что этот интервал он отмерил с очень большим запасом.

Здесь мы еще раз повторим то, что уже было отмечено: характер повреждений Людмилы Дубининой делал в тех условиях категорически невозможной ее транспортировку в долину Лозьвы. В районе 2–5 пар человеческих ребер к грудной клетке крепятся мышцы, ответственные за движения рук (если точнее, за их опускание, т. е. приведение к торсу). При попытке развести руки в сторону эти мышцы растягиваются и передают нагрузку на ребра; понятно, что если ребра сломаны, то такая нагрузка вызовет перемещение отколков и увеличение зазора между ними. Малейшее изменение нагрузки либо обычное сотрясение тела при ходьбе будет провоцировать повреждение отколками прилегающих тканей и с неизбежностью приведет к проколу плевральной полости (если только этого не случилось прямо в момент перелома ребер). Туда начнет поступать кровь, разовьется так называемый гемоторакс (заполнение плевральной полости кровью и обусловленное этим сдавление легкого). В случае Людмилы гемоторакс обоих легких был просто неизбежен. Это смертельно опасное осложение, требующее пункции плевральной полости (прокалывания грудных мышц иглой шприца и удаления крови), причем в случае с Людмилой пункции потребовалось бы проводить неоднократно.

Именно из-за угрозы гемоторакса или пневмоторакса (попадание в плевральную полость воздуха в случае открытого перелома ребер) категорически запрещается разводить руки в сторону лицам, имеющим переломы двух и более ребер, без предварительной фиксации грудной клетки давящей повязкой. В случае с Людмилой Дубининой ее транспортировка была возможна лишь в положении лежа с руками, сложенными на животе. По версии же Буянова, ее вели вниз по склону, бережно поддерживая за руки, причем безо всякого фиксирования грудной клетки. Эта «бережная поддержка» убила бы девушку в течение буквально 3–5 минут в силу описанной выше причины.

Эта схема из медицинского пособия демонстрирует правильное наложение на грудь давящей повязки из эластичного или обычного бинта в случае перелома ребер. Иногда такие повязки, необходимые для иммобилизации костных от-колков, называют корсетом, хотя не все врачи признают правильность данного термина. При отсутствии эластичного или обычного бинта для наложения подобной повязки могут быть использованы широкое полотенце или свернутая простыня — ими обертывают грудную клетку на выдохе и зашивают. Когда автор настоящего очерка впервые указал на факт отсутствия такого рода давящих повязок как свидетельство невозможности транспортировки Золотарева и Дубининой живыми вниз по склону, это вызвало настоящее бешенство господина Буянова, заявившего, что «корсеты» и «повязки» — это всего лишь выдумка Ракитина, мол, никто и никогда такими глупостями не занимается. Тем самым господин Буянов банально расписался в своей полной неосведомленности о правилах оказания первой помощи и самопомощи при травмах. Удивительно, как такой мастер спорта по туризму ходил в походы! Он был просто опасен для своих товарищей, ведь в случае их серьезного травмирования некомпетентность господина Буянова могла стоить им жизни.

Когда в первой редакции данного исследования в декабре 2010 г. было указано на абсолютную невозможность самостоятельного движения вниз по склону Дубининой и Золотарева, это замечание вызвало лютое негодование господина Буянова. Из его комментариев на различных форумах стало ясно, что он не только дурно воспитан, что простительно, но и несведущ в простейших вопросах оказания неотложной медицинской помощи и самопомощи, что гораздо печальнее. Последнее обстоятельство, вообще-то, превращает господина Буянова в опасного спутника в любом походе. Нельзя не отметить и то, что в своих книгах и форумных выступлениях Евгений Вадимович демонстрирует пугающую некомпетентность по очень широкому кругу вопросов — от внешней баллистики и ракетной техники до медицины и радиологии (чего только стоит его гипотеза о долговременном заражении района Холат-Сяхыл радиоактивными осадками с ядерного полигона Новая Земля! О мнемоническом «правиле семерок» главный «лавинщик», похоже, не имеет ни малейшего понятия…).

Конкретные вопросы или требования иностранных разведчиков, обращенные к Людмиле Дубининой, являлись всего лишь вопросом тактики и никоим образом не отменяли стратегическую цель их действий — убийство всех членов группы. Имела ли место какая-то погоня за остававшимися в живых членами группы или Семен Золотарев и Александр Колеватов сдались сами, желая избавить Людмилу Дубинину от новых страданий, сказать в точности невозможно. Ясно лишь, что погибли они где-то неподалеку от оврага с ручьем; вполне возможно, что не имевший обуви Колеватов даже не пытался скрыться, понимая, что в заснеженном лесу без должной теплоизоляции ног уйти далеко не сможет. Его убили с минимальным применением насилия — оглушили ударом рукояти пистолета, который нанесли с правой стороны за ухом, и сбросили в бессознательном состоянии в овраг. Видимо, общее состояние Александра на момент расправы было таким, что убийцы не испытывали сомнений в его последующей гибели. Судмедэкспертом была описана деформация шеи Колеватова в области щитовидного хряща, из чего можно заключить, что имело место повреждение самого хряща (как и у Людмилы Дубининой, кстати. В который уже раз приходится констатировать удивительное единообразие травм погибших). Но идет ли речь о прижизненной травме или посмертной, понять из единственной фразы Возрожденного, связанной с этим дефектом, невозможно. Поэтому утверждать, что Колеватова еще и ударили в кадык, не станем, хотя такой удар (потенциально смертельный) исключить тоже нельзя.

Почему Колеватова не пытали, в отличие от Дубининой? Думается, потому, что либо Золотарев был к тому моменту пойман, либо он находился вместе с ним. То есть к моменту расправы над Александром убийцы почувствовали себя достаточно уверенно и считали свою основную задачу выполненной. Вполне возможно, что из допроса Людмилы Дубининой они поняли, что в лесу прячутся вовсе не пять туристов, а только двое, остальных надо искать на склоне, скорее всего мертвыми. Эти детали нам неизвестны, и гадать тут бессмысленно.

Можно говорить о фактах, а они таковы, что с плененным Семеном Золотаревым обошлись иначе, нежели с Колевато-вым. Отсутствующие глаза — это следствие не скоротечной расправы, а травмирования в результате пытки, подобной той, которой подверглась Людмила Дубинина. Если предположение, что именно его попытка сфотографировать незнакомцев спровоцировала их нападение, верно, то эти люди, несомненно, имели к нему вопросы. Перво-наперво, их должна была заинтересовать пленка из фотоаппарата, который Золотарев заботливо сохранил, несмотря на перипетии последних часов жизни. Даже если Золотарев, предвидя самый нежелательный исход, заблаговременно вынул катушку с пленкой из фотоаппарата и спрятал где-либо в лесу, рассчитывая, что поисковая группа рано или поздно отыщет «закладку», то при интенсивном допросе ему пришлось это место указать (возможности человека противостоять изощренной пытке не следует переоценивать). Семен повторил судьбу Людмилы: после зверских мучений, лишившийся обоих глаз, он был убит тем же самым способом, что и Дубинина. Удар коленом до такой степени деформировал грудную клетку Семена Золотарева, что та буквально «провалилась» ниже уровня живота, что хорошо видно на фотографии, сделанной в морге после вскрытия.