Перекресток судеб (СИ) - Страница 23

Западные ворота были распахнуты настежь, стражники были уже выпившими, и на нас внимания не обратили. Город Сатурион был разделен на два лагеря, одни оплакивали погибших, и их было очень мало, но все они были богаты и при власти. А вторая половина города была многочисленна, и они радовались и возносили благодарность Тишине.

Мы шли молча, и дойдя до первой площадки отдыха, решили остановиться на ночь, хотя и могли дойти до деревни, но почему-то сейчас нам хотелось быть подальше от людей, Сарим с Захаром натаскали много хвороста, и мы разожгли большой и жаркий костер.

В душе у меня были противоречивые чувства, мне нравился этот мир, но за каких-то десять дней я увидела человеческих смертей больше, чем могла себе представить. Люди мира Тон-Тон были в основном добрыми и миролюбивыми, но их мир медленно погружался в безумие хаоса. С одной стороны темные маги, с другой бессердечные инквизиторы, а с третей непонятная группа людей осмелившихся причинить вред тем, кого местные жители считают чуть ли не святыми. Сарим как-то сказал, что древнее зло просыпается, и мне вдруг стало любопытно, что он имел в виду.

– Сарим, можно задать тебе вопрос? — спросила я рыцаря, и он замер с бутербродом у рта, посмотрев на меня так, как будто я его отравить хочу, и я сменила тему вопроса.

– За что ты меня не любишь? — спросила я его, и он, положив бутерброд на лист лопуха, молча встал и ушел к самому краю площадки, в темноту.

– Поля, можно тебя на минутку, — позвал он меня оттуда и я, встав, пошла за рыцарем. Граница площадки для отдыха, у кромки леса, была обозначена большими камнями, и Сарим предложил мне присесть на один из камней и сел рядом. Он молчал, и я молчала, и так, наверно, мы бы промолчали до утра, подбирая правильные слова, чтобы и разобраться в наших отношениях, и не обидеть друг дружку, но тут из почти уже полной темноты на площадку ступила странная женщина, и я почувствовала, как напрягся Сарим.

– Доброго всем вечера, — мягко и певуче сказала она, голосом оперной певицы.

– И вам не хворать, — тихо сказала Акая и положила руку на рукоять меча.

– Ну, ну, деточка, ты забыла? На площадке даже ссориться нельзя, — учительским тоном пожурила женщина мою подругу, и Акая отпустила рукоять меча. — Прекрасное место — площадки, древние создали великолепное чудо. Столько тысячелетий прошло, а магия не иссякает и по-прежнему карает нарушителей правил. Хотела бы я обладать такой мощью.

Женщина бесцеремонно уселась на мое место у костра и только тут я увидела, какая она старая и страшная, несмотря на то, что голос у нее был моложавый. Нос крючком и куча бородавок создавали образ классической злой колдуньи из сказок, и когда она посмотрела на меня своими абсолютно черными глазами, я невольно вздрогнула и перекрестилась.

– Правильно девочка, правильно. Меня нужно бояться, бабушку Шу нужно бояться. Но здесь бабушка Шу тебе не причинит вреда. Бабушка Шу пришла поговорить, — сказала старая ведьма и противно захихикала, потом прихлопнула себе рот ладонью, как будто испугалась, что не сможет остановиться и прохихикает всю ночь.

– Чего тебе надо женщина? — спросил ее Захар, и я впервые услышала звенящие стальные нотки в его голосе.

– До меня дошли слухи, и я эти слухи проверила, они оказались правдивы. Старая печать была вскрыта и сосуд был извлечен, — ответила ведьма и снова посмотрела на меня. — А вы ведь даже не догадываетесь, во что вляпались. Так или не так? А?

– Не понимаю, о чем ты говоришь, — тихим, ледяным тоном ответила я и тоже захотела припротивнейше расхохотаться, но усилием воли сдержалась.

– О-о-о-о, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, подруженька. Ты пряталась от меня в этом сосуде долгих триста лет. Ты думала, сможешь избежать возмездия, но старая Шу нашла тебя и теперь ты не уйдешь от моего гнева, — совершенно спокойно сказала мне старая ведьма, и я действительно вспомнила, что мы с ней дружили со школьной скамьи, и что она имеет право злиться, я убила ее мужа и закрутила роман с ее сыном, я подтолкнула ее на темную сторону магии и бросила ее там в одиночестве. Я сумела выбраться из бездны, а Шу стала женой демона и застряла в бездне на сотню лет и вот теперь, когда я стала частью чего-то хорошего и смогу спасти человечество от истребления, старая подруга пришла воздать мне по заслугам.

Я сжала волю в кулак и, схватив ту, что была подругой старухи Шу, стиснула и тряхнула ее, а потом зашвырнула в самую темную часть своего подсознания, мало того, что она за собой принесла в меня тьму, так еще и попыталась взять контроль над моим телом. Сделав три глубоких вдоха и резко выдохнув, я посмотрела на старую ведьму и увидела уважение на ее лице, и она мне зааплодировала.

– Сильна, молодец, вот уж не ожидала от пустого сосуда такой силы воли, так запросто справиться с моей подруженькой, это просто невероятное удовольствие наблюдать за тобой, — произнесла ведьма и, встав, подошла ко мне.

– Похоже, ты сосуд с судьбой непознанной, вот и справляешься с тем, что сидит в тебе, с легкостью, — прошептала она, глядя мне в глаза. — Ты просто алмаз неогранённый, сокровище, дарованное нашему миру неопознанным. Дар свыше!

– Может, объясните, что вы имеете в виду? — спросила я, но старуха снова премерзко расхохоталась и, воспарив в небо, заорала оттуда:

– Ты сама все скоро узнаешь девчонка, сама все узнаешь, и будет тебе тогда полная жопа!!!

– Тьфу, мерзость из преисподней! — сказала Акая и, прижавшись к Захару, добавила, — А я думала, она просто придуманная, для непослушных детишек.

– Я, честно говоря, тоже думал, что она просто страшная сказка, — ответил ей Захар, и я увидела, как он обнял Акаю за талию и прижал к себе.

Сарим стоял рядом со мной, он не сводил с неба взгляда и шептал обережную молитву, а когда закончил, честно признался:

– С детства жутко боялся сказок про ведьму Шу!

– Она такая жуткая? — Спросила я его и неожиданно он положил мне руку на плечи и прошептал:

– Она самая сильная и мерзкая ведьма в нашем мире, и возглавляет шабаш, на котором демоны посвящают молоденьких девушек в ведьмы. Ее еще называют чертовой бабушкой.

– Ага, и она считает, что во мне сидит ее подруга, которую она очень хочет наказать за дела давно минувших лет, — пробормотала я.

– Не повезло тебе, — Подтвердил Сарим и тут он увидел, где лежит его рука и замер, потом сказал: — Извини.

И осторожно, медленно стал убирать руку с моих плеч, но я прижала ее обратно и подтолкнула парня к камню, на котором мы недавно сидели.

– Мы сначала обсудим твое поведение, а потом обсудим то, что эта старая кошелка назвала меня сосудом. Тебе ясно? — строго спросила я у рыцаря, и он обреченно кивнул, подтверждая, что он меня понял.

Захар и Акая сидели, обнявшись и о чем–то перешептываясь, о нас они, похоже, забыли, и я решила этим воспользоваться.

– Итак, уважаемый рыцарь, я жду объяснений! — строго сказала я и увидела замешательство на лице рыцаря.

– Может, руку мою отпустишь? — попытался увильнуть он.

– Нет. Пока не поговорим, твоя рука будет моей заложницей, — ответила я и улыбнулась самой коварной улыбкой на какую была способна. — Итак, я жду объяснений.

Сарим посмотрел мне в глаза, потом зажмурился, открыл глаза, вздохнул и прошептал:

– Я так больше не могу, я, в конце концов, не железный и пусть отец меня потом убьет, а может, и проклянет, но я должен это сделать! — Пробормотал он и, неожиданно склонившись надо мной, поцеловал меня. Его губы были такими нежными и в то же время настойчивыми, что я не удержалась и ответила ему на поцелуй.

– И что это означает? — слегка пьяным голосом спросила я, когда Сарим отстранился от меня и высвободил свою руку.

– Я странствующий рыцарь, я дал обет блюсти себя в чистоте, я не вправе толкать тебя на путь порока своими страстными желаниями. А я желаю тебя с первого мига. Ты воплощение моих желаний, ты моя мечта. Ты женщина моих тайных снов, а я не могу обладать тобой! Только став твоим мужем я бы с честью и достоинством мог бы обладать тобой, иначе я оскорблю тебя своими низменными желаниями. А жениться на тебе я не могу, я принадлежу к очень древнему роду, и жениться могу только с разрешения отца. Иначе я стану изгоем и опозорю свой род.