Перекресток судеб (СИ) - Страница 17

– Не знаю, — ответил ей Сарим. — Я так и не понял, что произошло. Неожиданно ударила огненная волна воздуха, и вот я уже лечу с обрыва, а костяк просто рассыпается в прах.

– Может, Леший? — спросил Захар, помогая подняться на ноги Бор Бару, — Может, ты, Тихоня, ну очень ему угодил?

Бор Бар отрицательно помотал головой и пожал плечами, он тоже ничего не видел, потому что был ко мне спиной.

– Нужно будет этому Лешему деревянного идола поставить и подношения принести. — сказала Акая, и увидев, что я сижу перед Саримом в изорванной рубашке, ойкнула и полезла в сумку за запасной рубашкой.

К тракту мы вышли почти в вечерних сумерках, и шли по нему быстро, надеясь добраться до площадки отдыха до наступления ночи. Все это время Акая рассуждала о том, как вернется и обязательно отблагодарит Лешего. А остальные помалкивали. Похоже, моя подруга перенервничала и безудержной болтовней пыталась скрыть то, что она по-настоящему испугалась. А я, наоборот молчала, не в силах вымолвить ни слова. Я время от времени посматривала на свои ладони и никак не могла поверить в то, что со мной произошло. А признаваться друзьям в том, что я сумела спасти их магией мне почему-то не хотелось. Да и не поняла я, как это могло произойти, как будто я была не я, и все же это была я. От таких странных мыслей у меня разболелась голова и я, тряхнув ею, выкинула эти мысли куда подальше.

– Потом как- нибудь разберусь, когда будет атмосфера соответствующая, — шепотом пообещала я себе и посмотрела на Бор Бара, он шел позади троих друзей, и время от времени оглядывался на меня, и было в его глазах что-то странное, как будто он тоже пытался понять, что происходит, но как только он увидел, что я хмурюсь, он тут же засиял самой обворожительной улыбкой и я, не удержавшись, тоже улыбнулась. Этот милый и добрый парень действовал на меня успокаивающе одним своим присутствием, и я была ему за это благодарна.

А вот Сарим демонстративно меня избегал. Он, похоже решил делать вид, что мне вообще нет, и это меня задевало и злило, и тогда я решила стать его головной болью. Он не желал со мной общаться, что ж, тогда ему придется общаться со мной очень много. Я из тех женщин, что не любят таких, как он, и очень любят дразнить дракона, как говорил о моих выходках отец. Поэтому, как только я приняла решение, я тут же обогнала нашего Тихоню и, пристроившись к троице подхватила Сарима под локоток и зашагала рядом с ним. Он же вздрогнул, посмотрел на меня неверящим в происходящее взглядом, и все же не посмел отдернуть руку. Я оглянулась на Тихоню, и он одобрительно мне улыбнулся. Его улыбки были очень выразительными, ему не нужно было говорить, чтобы я поняла, что он поддерживает мое решение подоставать нашего рыцаря, и потому я с облегчением вздохнула и посмотрела вперед. Там уже была видна площадка для отдыха, на этот раз на ней никого не было, и мы спокойно разместились на ней, не опасаясь, что из-за нас может кто-то пострадать.

22 июля того же года, город Осирион, королевство Фариона, мир Тон-Тон

Честно говоря, я ожидала увидеть крепостные стены, сторожевые башни и глубокий ров, стражей у ворот и все такое средневековое. Но увидела я розовые башни с хрустальными крышами магической академии и бело-розовые крыши дворца, где жила правящая семья. А еще вместо крепостных стен были огромные мраморные столбы, на вершине которых сияли огромные голубые кристаллы, и они защищали город от вторжения врагов. Ров был, но он зарос розами и прочими цветами, а в город можно было попасть по двенадцати мостам. Город был сказочно красив. Все такое воздушное, ажурное и ярко-разноцветное до пестроты. Где-то этой яркости было даже чересчур и все же все вместе эти краски и ажурность строений создавали великолепную картину шикарного и самого древнего города на континенте.

Мы вошли в долину, где располагался Осирион, ранним утром, когда туман только отступал, и я, как завороженная стояла, открыв рот, и не могла налюбоваться на открывшийся передо мной город. Захар тоже стоял, как громом пораженный и не мог вымолвить ни слова. Один Сарим ничему не удивлялся, и все пытался сдвинуть меня с места, деликатно подергивая за руку, которую я упорно держала на его локте.

Бор Бар посмотрел на бедолагу рыцаря и решил смилостивиться над ним, он похлопал в ладоши передо мной и Захаром и жестом предложил продолжить путь. Кузнец шумно вздохнул и, молча кивнув, сделал первый шаг, а мне пришлось себя заставить его сделать. Ноги почему-то сопротивлялись, как будто какая-то часть меня не хотела входить в этот город. Но я не стала слушать ее, и пошла за товарищами.

В сотне метров от города дорога стала ярко желтого цвета, и я улыбнулась, вспомнив старую сказку, которую очень любила в детстве, про девочку Элли и ее друзей, что шли по дороге из желтого кирпича к мудрому волшебнику. Я почувствовала себя именно этой девочкой, вот только у нас был злой волшебник, а мы не шли к нему, а убегали от него. И все равно я улыбалась и с радостью шагала по желтой дороге в город с розовыми башнями. За руку я держала странствующего рыцаря, а рядом со мной шел красивый и добрый служитель Тишины. А позади шли моя подруга и очень красивый кузнец. Все было чудесно и очаровательно, настроение у меня снова было великолепным, и я уже почти забыла и про страшного колдуна, и про его ученицу, и про монстров из костей, что она на нас натравила, у меня было ощущение, что вот в таком городе со мной и моими друзьями ничего не может случиться, и потому, когда я проходила по мосту, под которым бушевала река из цветов, мне захотелось, чтоб вся моя жизнь была вот такой, как этот город… А ведь мне не раз говорили что нужно опасаться того, что мечты могут сбыться, но я все равно прошептала:

– Мороша, будь милостива ко мне и моим друзьям, и пусть милостью твоей моя жизнь будет как этот город!

И снова у меня появилось жуткое ощущение, что она меня услышала, и за моей спиной, как будто появилась ее тень, я оглянулась и увидела лишь слегка хмурого Тихоню.

– Что-то случилось, Бор Бар? — спросила я, но парень отрицательно покачал головой и, достав карточку, показал ее мне:

– Идите в трактир «Три поросенка» Юлы. Я вас там найду, а сейчас мне нужно выполнить свой долг служителя Тишины, — прочла я вслух, а Тихоня, развернувшись на каблуках, скрылся в одном из переулков.

– Я знаю, где этот трактир. — Сказал Сарим с сомнением. — Он в квартале кожевников и ткачей. Странно, мы могли бы найти место и получше, но раз он нас там будет искать, пошли туда.

Сарим посмотрел на мои сапоги и испачканную рубашку и добавил тоном, не допускающим возражений:

– Заодно наши девушки смогут купить приличную одежду и обувь.

Сначала я хотела возмутиться, но потом вспомнила слово «шопинг» и засияла, как золотая монетка. Я впервые в этом мире могла пройтись по местным магазинам, и эта перспектива меня очень порадовала, впрочем, как и Акаю. Она чуть не подпрыгивала от радости и, посмотрев на рыцаря, спросила:

– Так в какую сторону мы идем?

– Трактир на восточной окраине города, у реки, — объяснил рыцарь и зашагал вперед, прекрасно поняв наше нетерпение.

Трактир был темным, с маленькими, но разноцветными стеклами, наполнявшими помещение яркими солнечными зайчиками, но солнце попадало в окна только с утра, а после полудня оно скрывалось за соседними зданиями, и трактир из трех гостиничных этажей и двух обеденных залов погружался в мрачный полумрак, разгоняемый множеством магических огоньков под потолком.

— А владелец не бедствует, — тихо сказала Акая мне. — Столько денег в магию освещения вбухать, и защита от нежити и нечисти включена, и противопожарная магия есть, и вообще тут мы в полной безопасности. Даже удивительно, что тут столько на защитную магию тратят, в таком городе как Осирион, это как-то странно.

— Такое сейчас не только здесь, — тихо сказал нам Сарим. — Подобное сейчас почти во всех городах нашего континента. Неспокойные времена наступили. Темные маги стали поднимать головы, инквизиция не очень-то их истребляет, такое ощущение, что инквизиции вообще нет до них дела, они заняты какой-то своей охотой непонятно на кого. Гильдия магов не успевает отправлять боевых магов на отлов темных. Сами видели, как спокойно и уверенно вел себя Гор, а ведь он приговорен к смерти во всех княжествах, герцогства и королевствах, даже на островах он приговорен, и все равно спокойно творит что хочет. В общем, смутные и темные времена наступили.