Передряга - Страница 7

— Я вместе с ними работал, — медленно произнёс Олялин. Казалось, он мучительно вспоминает каждое слово. — Это профессионалы… высокого класса. И главное, не связаны с этими… бл… уголовниками. Они всё сделают.

— Отлично. Ты уверен, что эти люди сработают без засветки?

Олялин задышал тяжело. Подобный вопрос, не исходи он от босса, был бы воспринят как оскорбление. Теперь же здоровяк только нахмурился и каменно взглянул на хозяина кабинета. Тот улыбнулся скупо.

— Понял, понял. Хорошо. Скажи им, пусть подготовятся. Когда наступит время, я скажу.

Кивок.

— Всё. Иди. Если заметите что-нибудь подозрительное, сразу сообщите.

— Хорошо, — разлепил губы Олялин.

Отдуваясь, он выволок из кресла необъятное тело. В эту секунду здоровяк напоминал известного барона, вытягивающего из болота себя и коня за свои же собственные волосы. Остановившись, Олялин ещё раз вопросительно посмотрел на шефа. Тот кивнул:

— Иди.

Здоровяк скрылся за дверью.

Константин Георгиевич повернулся ко все еще улыбающемуся сыну и неожиданно зло рявкнул:

— А ты, г…юк, прекрати скалиться, когда я о деле разговариваю! И научись наконец подбирать рубашки и галстуки. А не можешь сам, так заставь эту свою суку, жену…

«Сперва он позвонил, как того и требуют правила приличия. Голос его звучал раскатисто и сочно. Говорил он мягко, но уверенно, с прорывающимися властными нотками. Этот человек не строил из себя „крутого“. По голосу ощущалось: он знает себе цену. Лично я таю от таких голосов. Обладатель подобного голоса запросто может вить из меня корабельные канаты. Но только не этот. Его я раскусил на второй минуте разговора. В тот самый момент, когда он сказал:

— Я подъеду через пятнадцать минут.

Понимаете? Не „можно ли“, не „есть ли у вас время“, не „вас не затруднит“, а „через пятнадцать минут“. Да знаю, знаю. По сути, конечно, одно и то же. Но только по сути. А по форме? Он с самого начала не сомневался, что я его приму. Тут-то канаты и кончились. Опять же навязчивая липкость мокрой одежды не способствует приятному течению беседы.

— Простите…. э-э-э… — затянул я.

— Сергей Борисович, — напомнил он терпеливо.

— Сергей Борисович, — умилился я. — А с какой целью вы собираетесь подъехать?

— У меня есть для вас работа. Высокооплачиваемая работа.

Пока ещё никто, ни один человек на земле, не может обвинить меня в том, что я умильно открываю рот, когда мимо проплывают хорошие деньги. Но следовало держать марку.

— Подъезжайте когда вам удобно, — коротко сказал я.

— Договорились. Он повесил трубку:

Как сказал один умный человек: если вы не можете сопротивляться насилию, расслабьтесь и постарайтесь получить максимум удовольствия. Активно не люблю людей, ставящих меня в тупик. С этим Сергеем, который Борисович, любовь у нас закончилась сразу и навсегда.

Тут, наверное, следует вернуться немного назад и поподробнее объяснить, кто я такой и почему, собственно, он мне позвонил.

Я совладелец фирмы со смешным названием „Холодок“. Официально мы торгуем холодильниками. В офисе у нас стоит три образца настолько старых, что пользоваться ими мог еще мой дедушка. Цены же на этот хлам мы поставили как на обитый натуральной кожей четырёхдверный „Дженерал Электрик“. Вопросы у случайных посетителей отпадают начисто. Раз и навсегда. Они уходят и больше не возвращаются никогда. Чего мы и добиваемся. На этом официальную деятельность нашей фирмы считаем закрытой. Неофициальная заключается в следующем: мы помогаем куче богатых и деловых людей решать различного рода проблемы, с которыми они не в состоянии справиться сами. Не надо улыбаться. Мы не имеем ничего общего с рэкетом, бандитами, вышибалами долгов и прочими ребятами. Занимаемся делами, в которых все решает серое вещество мозга, а не накачанность мышц. Хотя и это иногда не мешает. Хотите организовать веселый масштабный розыгрыш? Средства позволяют? Звоните нам. Все будет исполнено в лучшем виде. Одному клиенту мы за месяц отстроили особняк — точную копию его собственного, вплоть до ковриков в прихожей. Зимой, в жуткий снегопад, друзья накачали объект розыгрыша водкой так, что у него в ушах забулькало, а затем предложили съездить „на дачу“. За ночь, пока клиент отсыпался после загула, нанятая нами бригада разобрала подъездную бетонную дорогу, а вместо нее вкопала два десятка сосен. Понадобилось несколько бульдозеров, пять экскаваторов, четыре подъемных крана и десяток панелевозов. Клиент проснулся ближе к полудню и с некоторым изумлением обнаружил, что в доме ни души, участок окружен непролазным буреломом, а его „Мерседес“ завалило снегом по самую крышу. Через скрытые за стеновыми панелями динамики пустили „звуковое сопровождение“: скрип половиц, шепот, приглушенные стоны умирающего и так далее в том же духе. Представляете себе реакцию разыгрываемого? Мы снимали его при помощи скрытых видеокамер. Эффект, скажу я вам, был тот еще. Клиент принялся обзванивать вчерашних „сотрапезников“, но один и тот же могильный голос отвечал: „Такие тут… больше не проживают“. В конце каждого сообщения голос разражался жутким демоническим хохотом. Кстати, „сотрапезники“ на протяжении всего розыгрыша сидели в подвале и наблюдали за клиентом при помощи скрытых видеокамер. Впоследствии, между прочим, дом выкупил именно один из них. Правда, сначала этот человек заставил нас размонтировать стеновые динамики и восстановить подъездную дорогу. Но видеокамеры оставил.

Когда мы всей гурьбой вывалили из подвала, клиент уже готов был отдать свой „Мерседес“ в обмен на пару таблеток валидола. Немного оклемавшись, он мрачно сообщил, что если бы „это“ продлилось на полчаса дольше, то всех нас уже завтра не было бы в живых. „Но вообще, — заявил он еще через пару часов, — вы все сделали классно, ребята. Давно я такого не переживал“. Ещё бы. Знали, за что пашем. Технику брали в аренду, так что нам она обошлась в копеечную сумму. Зато заработали мы фантастический гонорар, а запись стала у клиента „настольной“.

Хотя, скажу честно, столь глобальные розыгрыши редки. Обычно заказывают что-нибудь поскромнее. Я рассказал это затем, чтобы вам было легче представить себе полет фантазии. Дети боятся выходить на улицу из-за злобного соседского питбуля? Звоните нам. Бедная псина. Где-то она теперь? Нужна точная и конкретная информация по любому интересующему вас вопросу? Тоже к нам. Конфиденциальность, точность и стопроцентная гарантия качества. Это что касается мелочей.

Что же до крупных дел… Бывают и крупные. И достаточно серьезные, уверяю вас. Должник исчез? Поможем и с этим, звоните. Мы разыщем нужного вам человека хоть на краю земли. Только обходится подобное удовольствие в копеечку. И еще одно условие: мы достаем только адрес. „Выбивать“ из должника деньги вам придется самому. Мы оказываем и еще ряд услуг, но это уже наши „ноу-хау“. Не стану распространяться. Сами понимаете, коммерческая тайна. Перехватите еще. Мой старший компаньон, Пётр, убьёт меня тогда. Он зачинатель дела и, как любой отец, болеет за свое детище всей душой. Я вошел в фирму позже, внес четверть общего капитала и стал „младшим“ компаньоном. По профессии я режиссёр. И, как большинство режиссеров, перспективно безработный. Конца-края этому не видно, однако навыки, привитые в родной alma mater, пригодились и здесь. В нашей „конторе“ совсем неплохие возможности для реализации творческого потенциала. Временами полное ощущение, что снимаем кино. Причем с каким бюджетом! Из почившего в бозе Госкино мне бы такого бюджета в жизни не выбить. Даже если бы моя фамилия была Эйзенштейн тире Бондарчук.

Помимо меня и Петра, в фирме еще четыре человека, они получают процент от гонорара, но не ниже определенной фиксированной ставки. Компьютерный гений Валера, бывший гэбист Стас, электронщик Дима — Димыч — и давно „сиделый“, на редкость интеллигентный для бывшего зека, парень Олежек, вор-карманник, умеющий шельмовать во все мыслимые и немыслимые игры и знающий еще кучу полезных в нашем деле вещей. Редкий хитрован и прожига. Пятый член нашего „экипажа“ — секретарша Танюшка. Для солидности. Из тех, что „работа от пятисот долларов. Интим не предлагать“. Свои пятьсот долларов она получает, интим не предлагаем, хотя внешне Танюшка очень даже эффектна. Помимо красоты, у нее два несомненных достоинства: первое — она потрясающе готовит кофе-„капуччино“ на кофеварке „Сименс“; второе, — об этом я уже кажется упоминал, — Танюшка наша — дура дурой и в силу данного обстоятельства не пытается вникнуть в дела фирмы. Ее недостаток — все время подыскивает кандидата в мужья, терпит на этом поприще катастрофические неудачи и постоянно влипает в дурацкие истории. Соответственно. Кесарю — кесарево. Когда случается что-то очень серьезное, мы помогаем ей улаживать дела. Но с кавалерами своими она разбирается сама. До крика и — нечасто — до набитой физиономии. Блашпи Танюшка носит гордо, как переходящее красное знамя, и периодически делится с нами одним и тем же, редким по здравомыслию, жизненным наблюдением: „Все мужики — гады и сволочи“. Нас она сволочами не считает, хотя и мужиками не считает тоже. Мы к ней привыкли и жалеем. Немного.