Перед бурей (СИ) - Страница 53

Он нежен, осторожно и плавно двигаясь, не отрывая глаз от моего лица.

Все вокруг теряет краски, бледнея, расплывается и растворяется, утрачивая свой смысл.

Все, кроме нас.

Комментарий к Глава 21. Нежности.

Прошу прощения за долгое отсутствие, но, честно говоря, возникли проблемы с вдохновением.

Надеюсь, глава получилась насыщенная и складная *второй отрывок был написан гораздо раньше*

А порыв страсти в начале - под действием волшебной девушки из Латвии: Aminata Savadogo - Love Injected

ВАЖНО: https://vk.com/night_gusts?w=wall-73416564_733

========== Глава 22. Стокгольмский синдром ==========

Комментарий к Глава 22. Стокгольмский синдром

Ребятки!

Мне кажется, или фэндомовцы оттенков, которые ждут бурю, умерли? :(

Очень-очень-очень хочу увидеть ваши отзывы, они помогают мне писать сие творение дальше)

Надеюсь, под давлением других произведений и сессии, стиль не изменился)

ВАЖНО: https://vk.com/wall-73416564_733

И ЕЩЕ ВАЖНЕЙ: https://vk.com/night_gusts?w=wall-73416564_815

Я не знаю, откуда внутри появилась эта чертова окрыленность, создающая ощущение бабочек в животе, которые, наполняя меня изнутри, заставляют светиться, как рождественскую елку.

- Мне понравилась первая часть пикника, - шепчет Мичи тихо, вольно кусая ушко и заставляя покраснеть.

- Все из-за того, что я не увидела купальник, - отвечаю, бормоча, и шагаю вверх по склону, чуть ли не топая и напоминая таким образом маленькое дитя.

Хотя, если вдуматься, я и была ребенком.

Казалось, узнав часть скрываемой правды, я должна была испытать облегчение, но камень внутри, прочно засевший в груди и тянувший вниз, к самому обрыву, продолжать сдавливать легкие, мешая свободно дышать.

Я стала больше оглядываться по сторонам, и теперь не чувствовала безопасности нигде, даже в собственной спальне за работой на холсте. Это уже больше походило на паранойю.

- Знаешь, тебе нужна разрядка, - произнес внезапно Джеймс, ложась рядом со мной в кровати.

Теперь я всегда спала около него, чувствуя какое-то тепло, хотя бы на некоторое время прогоняющее тьму внутри меня.

- Разрядка? – спрашиваю, шумно выдохнув, когда пальцы Мичи скользнули по моей талии выше допустимого, и на автомате ударяю их, слыша в ответ почти детское испуганное «Ой».

- Ты слишком напряженная сейчас, - шепчет он снова, касаясь влажными губами шеи и заставляя почувствовать прохладу.

- У меня многое не выходит из головы, - отвечаю, уставившись в потолок и желая видеть вместо него звезды.

- Например, то, что ты спишь с серийным убийцей? – Мичи хмурится, и его пальцы невольно сжимают меня сильнее.

Закусив губу, задерживаю дыхание, понимая, что сейчас этот разговор не приведет ни к чему хорошему.

- И это тоже, - отворачиваюсь от парня, ложась на бок и ощущая, что его пронзительный взгляд прожигает мою спину.

Молчание становится напряженней, и мне кажется, что в комнате медленно и уверенно становится холоднее, и чернота, хранящаяся внутри нас, освобождается, представляясь в виде сгущающихся теней на стенах. Один и тот же вопрос, на который Джеймс не собирается отвечать, сопровождает меня почти постоянно.

- Спокойной ночи, - шепчет парень, явно подпортив себе настроение, но все же вновь оставляя поцелуй на шее.

Я ничего не отвечаю, уставившись в стенку и лишь сильнее погружаясь в свои мысли. Экзамены. Семья. Университет. Как ты собираешься добиться контакта со всем этим, если привязана к Мичи настолько сильно, что не можешь покинуть его дом?

Невольно вспоминаются слова Майкла о киллере-одиночке, и уверенность в том, что, «притеревшись» к человеку, он избавится от объекта привязанности лишь одним известным ему путем, лишь перерастает в боязнь и панику.

Понимая, что мне не спится, несильно ворочаюсь, стараясь скрыть эти мурашки, вызванные страхом смерти, и, не выдержав, осторожно привстаю, оглядываясь на парня. Тот либо притворяется спящим, что наиболее вероятно, либо действительно погружен в сновидения, поэтому, встав, тихо и едва слышно шагаю к незапертой двери, осторожно спускаясь по ступенькам и оказываясь на кухне.

Включая свет и морщась, прикрывая глаза, открываю холодильник, доставая лимон и кубик льда. Отрезав две дольки, кладу их в стаканчик и заливаю все это водой, глядя на прозрачный стакан и погружаясь в воспоминания.

- Ана, Тедди никогда не был таким сильным привередой, как Вив, - произносит Кристиан Грей, тяжело вздыхая.

- Да, потому что с ним ты всегда гуляешь больше! – надув губки, я, 6-летняя обиженная девочка, ухожу от отца в сторону дороги, совершенно не зная, куда идти, но желая оказаться как можно дальше от отца.

- Милая, мальчики, - мама подхватывает меня на руки прежде, чем я собиралась пересечь дорогу, - больше общаются друг с другом, - она старается успокоить меня и заставить повернуться к отцу.

Я изо всех сил качаю головой.

Я даже не помню, в чем тогда было дело, и чего именно я добивалась от отца, кроме его признания, внимания и заботы.

- Знаешь, давай договоримся так, - произносит серьезно Кристиан Грей уже позже, оказавшись в отеле, - когда мы захотим поговорить друг с другом, у нас будет свой собственный код, - с легкой улыбкой.

- Шифр? – спрашиваю я, уже успев остыть.

- Да. Например, жесты, - папа показывает какие-то жесты на пальцах.

- Может, твой стакан со льдом? – я, ничего не понимая, выдаю это, глядя на рюмку виски, сжимаемую отцом.

Он смеется.

- Хорошо, но в твоем будет вода, - отвечает он, осторожно дотрагиваясь до моей щеки, - по руках, Вивиан Роуз Грей?

- И лимоны! – я нагло хватаю рюмку отца, заглядывая вниз, - Две штучки!

- Договорились, - улыбается отец, осторожно возвращая виски обратно.

Воспоминание больно кольнуло в груди, заставляя помрачнеть. Уверенность в том, что отец ищет меня, добавляла к боли странный стыд и страх. Переживание за мать, не находящую себе место, лишь добавило к валуну внутри еще один камень, и, сжав губы в тонкую линию, я стараюсь контролировать этот всплеск чувств.

Пальцы сжали стакан сильнее, и, поднеся его к губам, чувствую дрожь в руке, невольно замирая и отпуская бокал, который успешно падает вниз, разбиваясь на осколки.

- Черт! – ругнувшись, оглядываю кухню, боясь разбудить Мичи и открывая ящики в поиске какой-либо тряпки, но вместо этого натыкаясь на ножи, и, приоткрыв последний шкафчик, вижу пару-тройку пистолетов с дополнительными обоймами.

Выдохнув, разглядываю их, ощущая странное и едва понятное желание поднести один из них к своему виску. Самоубийство уже не являлось самоцелью, более того, я не видела в нем смысла. Но что-то непонятное тянуло меня к оружию.

- Вив? – Джеймс, оказавшись совсем резко слишком рядом, заставляет меня среагировать слишком быстро, выхватив пистолет и направив его на грудь парня.

Он мгновенно меняется в лице, и если в прошлый раз Мичи был быстрее ножа, то теперь с пулей соревноваться было сложнее.

- Вив, - парень поднимает свои руки вверх, - все хорошо, слышишь?

Я не свожу с него пистолета, а слова парня почти утопают во внутреннем диалоге, который, заставляя меня бороться с самой собой, не дает определенного ответа на запросы об оружии.

- Я разбила стакан, - произношу, едва заметно качая головой.

- Ты поранилась? – спрашивает он тут же, не сводя с меня взгляда, и я оглядываю оголенный торс, который при свете лампы кухни выглядит лишь более рельефным.

- Нет, - тихо.

- Может, тогда ты дашь мне убрать осколки и уберешь пистолет? – произносит Джеймс, осторожно делая шаг вперед.

Я теряюсь, а мои противоборствующие стороны замолкают, воцарившись на него в абсолютной тишине.

- Да, - отвечаю замедленно, ощущая тепло его пальцев, медленно отнимающих пистолет, как тогда отец забирал у меня свою рюмку.

Мичи оглядывает мое лицо, изучая его, а затем касается подбородка, сжимая его указательным и большим пальцами. Тянет вверх, заставляя глядеть прямо в глаза, не имея права спрятать свой взгляд.