Пепел и страховой бес - Страница 2

В первой подвернувшейся букмекерской конторе Пепел взял линию, пробежал глазами, когда ближайший матч – через пять минут. Уж легче. Пепел выгреб наличность. Приходилось ставить в белый свет, как в копеечку. Вспомнился толковый базар попутчицы-Тани, которая, не по-детски и не по-женски секла в футболе, а не кидала понты с пьяных глаз. Вспомнился и прогноз Тани на сегодняшний матч между командами с севера и юга таблицы. Девушка была уверена, как ни странно, в победе юга. Пепел глянул на безумный кофф – 1,5:18 – и осознал, что заморачиваться на 1,5 не имеет смысла. Значит, либо он не только сегодня без мяса, но еще и неопределенное время курит бамбук, либо… Он поставил.

Следующие полтора часа приподняли Пепла ровно в 18 раз. Теперь можно было садиться за карты.

Пацаненок лет тринадцати, в настоящих адидасовских кроссовках, фирмовых джинсах и ярко-красной футболке «Феррари» (осень – пофиг), бодро шагал по гулкому двору-колодцу одного из домов на улице Декабристов. Впрочем, бодрился он только с виду. Двор размером с комнату в сталинском доме считался штаб-квартирой местной малолетней шпаны. Ночевали сии гардемарины по чердакам и подвалам, брезговали мойкой машин и разноской газет, предпочитая старое верное карманничество – благо, до Апрашки, вотчины мелкого питерского криминала, рукой подать.

Дворовый авторитет, шестнадцатилетний Болт, и его ближайший сподручник Нарк мгновенно засекли нарисовавшегося на их территории модно упакованного, явно привычного к хорошей жизни малолетку. Да и сам он шхериться не торопился. В этот ранний вечер вся компания уже вернулась с работы (Алёнке на службу было рановато – единственная затесавшаяся среди них девица, Алёна, щуплая блондинка четырнадцати лет, занималась известным промыслом на Московском вокзале) и тусовалась во дворе. Взгляды команды остановились на дорогих кроссах, перешли на джинсы, и добрались, наконец, до менее интересного – блондинистой головы, с зелеными, наглыми, уверенными глазами. А во двор даже жители самого дома выходить опасались…

Наметанным глазом «гость», и сам не из простых, определил главного. Тут же профессионально потушил взгляд, что было отмечено всеми присутствующими, подошел к художественно расписанной матом скамейке, и, честно и преданно, но с достоинством глядя в глаза Болту, попросил:

– Можно у вас здесь перекантоваться недельку?

Болт передал в сторону ополовиненный полуторалитровый пластик «Степана Разина» [1], затянулся сигаретой:

– А что за фигня?

– Да вот, приходится тихориться.

– От кого, спрашиваю?

– Ясен пень, от шнурков, – вздохнул гость, стараясь не замечать грязные патлы потенциального вождя. Да и от лидерской футболки «Гражданская оборона» шмонило за версту рыбьим жиром.

– А… – протянул Болт, – ну хорошо, допустим, мы тебя пока присоседим. А что с этого будем иметь? У нас тут каждый при деле. Все в общий котел несут. А с тобой, глядишь, не поимеешь, а потеряешь… – Болт красиво выпустил колечко дыма.

Малой справа глотнул пиво, и оно смачно булькнуло в пластиковом плену. Нарк вынул баклагу из руки державшего и тоже приложился. На окружающих рожах проступила неприязнь, Болт презрительно хмыкнул, в который раз оценивая прикид пацана. Остальные в разговор пока не вмешивались. Болт – главный, извольте соблюдать субординацию. Пацан и не собирался протестовать.

– Ну да, да… Всё верно. Но есть одна бодяга…

– Что за бодяга?

– Предки у меня – психи… Матуха из дому выгнала, хряй, говорит, отсюда, чтоб не видела тебя больше. Ну, я что? Меня уламывать не надо. Взял и умотал. Заодно хоть видеть их не буду…

– Ну, а лаве причем? – поторопил Болт и вернул пиво в руку. Пластиковая тара теперь одновременно выглядела как скипетр и держава.

– Да психи – предки – говорю же! Сами подальше послали – думают, вернусь скоро, чистый, исправленный и с одними пятерками в дневнике. А я вот недельку проваландаюсь, другую… И – медведя вам лысого, не возвращаюсь! Ну, зато, когда изведутся в волю, во всероссийский розыск подадут, тут-то я их и порадую. Ну, батя от щедрости баблом осыплет.

Малой справа чиркнул сквозь зубы плевок рядом с кроссами новичка, это было похоже на предупредительный выстрел в воздух. За ближайшим окном во всю горланил телевизор, какое-то ток-шоу. По двору к мусорным бакам, подозрительно озираясь на компашку, прошаркала патлатая старуха, вытряхнула ведро, из-под ее шлепанцев шугнулась помойная кошка. Нарк запустил в зверя щебениной и промазал всего треть метра. Болт красиво выдохнул следующее кольцо дыма.

– Дебил, – пожал плечами Болт, понимавший, что пацан не гонит – семья и впрямь на бабле, видно и по прикиду, и по манере, – лучше бы наплел, что тебя похитили. По ящику об этом трындят с утра до вечера, вот ты бы и сканал под шухер. И капусты под шумок состриг. Фуру…

– И, правда! – обрадовался новенький, – что-то я уже не рублю ни фига… Точно, надо поизводить их неделю, а потом – звонок: берите вашего сыночка с потрохами, только кейс с бакинскими – туда-то, тогда-то! Йес! – новенький сделал жест кулаком, будто качает гирю.

– Ну, тогда вот что я насчет тебя решил, – Болт хлебнул пива и пустил пластик дальше по кругу, притушил сигарету, – оставайся пока у нас. Требовать по ходу многого не станем. На рынок не потащим – не самоубийцы, все дело завалишь.

На этих словах гость расслабленно улыбнулся.

– Но… – продолжил Болт после паузы, – всё записывается тебе в долг. А долг надо будет вернуть, когда папу разведешь. Наши гарантии – предупреждаю, чтобы ты сразу понял – если вздумаешь натянуть и на бабло опрокинуть, ставим твоего батю в известность. Всё понятно?

Новичок согласно кивнул. Малой справа чвыркнул сквозь зубы подальше от кроссовок гостя, и это выглядело, как отбой воздушной тревоги.

– Ну, вот, – подобрел Болт, – так что встречайте новенького.

– Эй, новенький, – кокетливо позвала Алёнка, – садись рядом, что ли. А что это у тебя за маечка такая симпотная?

– Это – с «Феррари», я из фанатов, – многозначительно объяснил пацан, тут же раздувшись, как индюк, – настоящая, батя из Италии привез. За примерное поведение… Эх, вот поехать бы на гонку! – замечтался папин сын, – вытяну бабла из папаши, может, и получится. – Пузырь пива дорисовал круг и очутился под носом новенького. Тот принял пластик в руку, не рискнул брезгливо протереть многократно обслюнявленное горлышко хотя бы ладонью и выплеснул теплые остатки в горло.

– Э-э-э, – засмеялся Болт, – да ты, дитятко, с жиру бесишься! Какой у нас, в кои-то веки, денежный мешок завелся!

– Слышь, мешок, звать-то тебя как? – спросила Аленка.

– О! – обрадовался Нарк, – имени не надо. Замётано. Мешком будет.

Новоиспеченный Мешок уселся рядом с Аленкой, которой он сразу понравился, и закурил.

– Здравствуйте, – с приклеенной улыбкой поприветствовала Пепла девушка в абрикосом костюме. На груди беджик, где крупно: «Казино „Пьер“ и мелко имя плюс фамилия.

– Карты в какую степь у вас? – вяло полюбопытствовал Пепел. В этом заведении он мелькал впервые: по старой примете игрока, который свято верит, что первое посещение – самое хлебное. Суеверен Пепел не был, но традиции чтил. Особенно, когда в карманах почти ветер.

– Второй этаж, пожалуйста, – прощебетала девушка.

Пройдя череду игровых автоматов, зарегистрировавшись и молча улыбнувшись на просьбу сдать оружие в камеру хранения «если оно у вас есть», у лестницы Пепел чуть не сшиб мужика с клюшкой, который, непонятно с какого ляду, замахнулся своим спортивным снарядом. Многолетняя привычка сработала, как часы, Пепел подобрался, сжал кулаки… Мужик продолжал бычиться с поднятой клюшкой и бессмысленной ухмылкой на красной пропитой харе. «Значит, пока я путешествовал, гипсовые куклы не вышли из моды. Ну, здравствуй, Санкт-Петербург», – Пепел стал подниматься по лестнице, но мутноватый осадок дурных предчувствий всколыхнулся где-то в затылке.