Пепел - Страница 16

Лишь прохладой дохнул водяною,

Порастаяли черные мысли.

И цветов росяных надо мною

Белоснежные кисти повисли.

Затомлен поцелуем воздушным.

И поклоны зеленого стебля

Я веслом отклоняю послушным,

Легкоструйные ткани колебля.

Что со мною? Восторг ли, испуг ли

В пенном кружеве струйном уносит?

Золотые, закатные угли

Уходящее солнце разбросит.

Прокипев, хрустали золотые

Разбежались от пляшущих весел.

И смеясь, росяные цветы я

В бирюзовое зеркало бросил.

День сгорел — отошел: он не нужен…

И забила по ясности зыбкой

Пузырьками воздушных жемчужин

Легкоплавная, юркая рыбка.

1907

Париж

Всю-то жизнь вперед иду покорно я.

Обернуться, вспять идти — нельзя.

Вот она — протоптанная, торная,

Жаром пропыленная стезя!

Кто зовет благоуханной клятвою,

Вздохом сладко вдаль зовет идти,

Чтобы в день безветренный над жатвою

Жертвенною кровью изойти?

Лучевые копья, предзакатные.

Изорвали грудь своим огнем.

Напоили волны перекатные

Ароматно веющим вином.

Как зарей вечернею, зеленою,—

Как поет восторг, поет в груди!

Обрывутся полосой студеною

Надо мной хрустальные дожди.

Всё поля — кругом поля горбатые,

В них найду покой себе — найду:

На сухие стебли, узловатые,

Как на копья острые, паду.

Август 1906

Серебряный Колодезь

Вечер. Коса золотистая,

Видишь, — в лесу замелькала осиновом.

Ветка далекая,

Росистая,

Наклоняется

В небе малиновом.

И сорока качается

На ней белобокая.

Слежу за малюткою:

С видом рассеянным

То постоит

Над незабудкою,

То побежит

За одуванчика пухом развеянным.

Милая, ясная,

Синеокая,—

Засмотрелась, как белочка красная

Проскакала по веточке, цокая.

Ласковый, розово-матовый

Вечер.

В небо вознесся агатовый

Блещущий глетчер.

1906

Дедово

Откос под ногами песчаный, отлогий.

Просторы седые открылись с откоса.

И спелою кистью усталые ноги

Целует и гладит мне спелое просо.

Но облак, порфирой своей переметной

Лизнувший по морю колосьев кипящих,

Поплыл, оттеняя в душе беззаботной

Немые пространства восторгов томящих.

Я плакал: но ветром порфира воздушно,

Как бархатом черным, — она продышала;

И бархатом черным безвластно, послушно

Пред солнцем, под солнцем она облетала.

Я в солнце смеялся, но было мне больно.

На пыльной дороге гремели колеса.

Так ясен был день, но тревогой невольной

Вскипело у ног медно-ржавое просо.

1906

Серебряный Колодезь

На дворе с недавних пор

В услуженье ты у прачки.

День-деньской свожу на двор

Кирпичи для стройки в тачке.

День-деньской колю дрова,

Отогнав тревогу.

Все мудреные слова

Позабыл, ей-богу!

От зари до поздних рос

Труд мой легок и налажен.

Вот согнулся я, и тес

Под рубанком срезан, сглажен.

Вдоль бревна скользит рубанок,

Завивая стружки.

Там в окне я из-за банок

Вижу взгляд подружки.

Там глядишь ты из угла

На зеленые березки…

С легким присвистом пила,

Накалясь, вопьется в доски.

Растяжелым утюгом

Обжигаешься и гладишь.

Жарким, летним вечерком

Песенку наладишь: —

Подхвачу… Так четко бьет

Молоток мой по стамеске:

То взлетит, то упадет,

Проблистав в вечернем блеске.

1904

Ефремов

Я без слов: я не могу.

Слов не надо мне.

На пустынном берегу

Я почил во сне.

Не словам, — молчанью, брат,

О, внемли, внемли.

Мы — сияющий закат,

Взвеянный с земли.

Легких воздухов крутят

Легкие моря.

Днем и сумраком объят,—

Я, как ты, — заря.

Это я плесну волной

Ветра в голубом.

Говорю тебе одно,

Но смеюсь — в другом.

Пью закатную печаль —

Красное вино.

Знал, забыл — забыть не жаль —

Всё забыл давно.

Март 1906

Москва

Я изранен в неравном бою.

День мои труден и горек.

День пройдет: я тебя узнаю

В часке тающих зорек.

От докучных вопросов толпы

Я в поля ухожу без ответа:

А в полях — золотые снопы

Беззакатного света.

Дробный дождик в лазурь

Нежным золотом сеет над нами:

Бирюзовые взоры не хмурь —

Процелуй, зацелуй ветерками.

И опять никого Я склонен,—

Я молюсь пролетающим часом.

Только лен

Провевает атласом.

Только луг

Чуть сверкает в сырой паутине,

Только бледно сияющий круг

В безответности синей.

Февраль 1905

Москва

Не струя золотого вина

В отлетающем вечере алом:

Расплескалась колосьев волна,

Вдоль межи пролетевшая шквалом.

Чуть кивали во ржи васильков

Голубые, как небо, коронки,

Слыша зов,

Серебристый, и чистый, и звонкий.

Голосистый поток

Закипал золотым водометом:

Завернулась в платок,—

Любовалась пролетом.

На струистой, кипящей волне

Наши легкие, темные тени —

Распростерты в вечернем огне

Без движений.

Я сказал: «Не забудь»,

Подавая лазурный букетик.

Ты — головку склонивши на грудь,

Целовала за цветиком цветик.

1904

Серебряный Колодезь

Солнца эфирная кровь,

Росный, серебряный слиток,

Нежность, восторг и любовь.

Вот он — пьянящий напиток

Знай: это — я, это — я,

Это — мои поцелуи.

Я зачарую тебя.

Струи, жемчужные струи!

Если с улыбкой пройдешь

Лугом, межой, перелеском,

Я — в закипевшую рожь

Брызну рассыпчатым блеском.

Если ты пьешь, чуть дыша,

Венчиком розовых губок,—

Знай, молодая душа —

Неба взметенного кубок.

Кубок лазурный испей:

Слаще, звончей и чудесней

Там — меж струистых зыбей —

Райские, райские песни.

Сердишься, прячешь кольцо,—

Душу грозою наполню,

Ярые тучи в лицо

Мечут янтарную молнью.

1907

Петровское