Пепел - Страница 1

Довольно: не жди, не надейся —

Рассейся, мой бедный народ!

В пространство пади и разбейся

За годом мучительный год!

Века нищеты и безволья.

Позволь же, о родина мать,

В сырое, в пустое раздолье,

В раздолье твое прорыдать —

Туда, на равнине горбатой,—

Где стая зеленых дубов

Волнуется купой подъятой,

В косматый свинец облаков,

Где по полю Оторопь рыщет,

Восстав сухоруким кустом,

И ветер пронзительно свищет

Ветвистым своим лоскутом,

Где в душу мне смотрят из ночи,

Поднявшись над сетью бугров,

Жестокие, желтые очи

Безумных твоих кабаков,—

Туда, — где смертей и болезней

Лихая прошла колея,—

Исчезни в пространство, исчезни,

Россия, Россия моя!

Июль 1908

Серебряный Колодезь

Снова в поле, обвеваем

Легким ветерком.

Злое поле жутким лаем

Всхлипнет за селом.

Плещут облаком косматым

По полям седым

Избы, роем суковатым

Изрыгая дым.

Ощетинились их спины,

Как сухая шерсть.

День и ночь струят равнины

В них седую персть.

Огоньками злых поверий

Там глядят в простор,

Как растрепанные звери

Пав на лыс-бугор.

Придавила их неволя,

Вы — глухие дни.

За бугром с пустого поля

Мечут головни,

И над дальним перелеском

Просверкает пыл:

Будто змей взлетает блеском

Искрометных крыл.

Журавель кривой подъемлет,

Словно палец, шест.

Сердце Оторопь объемлет,

Очи темень ест.

При дороге в темень сухо

Чиркает сверчок.

За деревней тукнет глухо

Дальний колоток.

С огородов над полями

Взмоется лоскут.

Здесь встречают дни за днями:

Ничего не ждут.

Дни за днями, год за годом:

Вновь за годом год.

Недород за недородом.

Здесь — немой народ.

Пожирают их болезни,

Иссушает глаз…

Промерцают в синей бездне —

Продрожит — алмаз,

Да заря багровым краем

Над бугром стоит.

Злое поле жутким лаем

Всхлипнет; и молчит.

1908

Серебряный Колодезь

За мною грохочущий город

На склоне палящего дня.

Уж ветер в расстегнутый ворот

Прохладой целует меня.

В пространство бежит — убегает

Далекая лента шоссе.

Лишь перепел серый мелькает,

Взлетая, ныряя в овсе.

Рассыпались по полю галки.

В деревне блеснул огонек.

Иду. За плечами на палке

Дорожный висит узелок.

Слагаются темные тени

В узоры промчавшихся дней.

Сижу. Обнимаю колени

На груде дорожных камней.

Сплетается сумрак крылатый

В одно роковое кольцо.

Уставился столб полосатый

Мне цифрой упорной в лицо.

Август 1904

Ефремов

Муни

Здравствуй,—

Желанная

Воля —

Свободная,

Воля

Победная,

Даль осиянная,—

Холодная,

Бледная.

Ветер проносится, желтью травы колебля,—

Цветики поздние, белые.

Пал на холодную землю.

Странны размахи упругого стебля,

Вольные, смелые.

Шелесту внемлю.

Тише…

Довольно:

Цветики

Поздние, бледные, белые,

Цветики,

Тише…

Я плачу: мне больно.

Август 1904

Серебряный Колодезь

Вот ночь своей грудью прильнула

К семье облетевших кустов.

Во мраке ночном утонула

Там сеть телеграфных столбов.

Застыла холодная лужа

В размытых краях колеи.

Целует октябрьская стужа

Обмерзшие пальцы мои,

Привязанность, молодость, дружба

Промчались: развеялись сном.

Один. Многолетняя служба

Мне душу сдавила ярмом.

Ужели я в жалобах слезных

Ненужный свой век провлачу?

Улегся на рельсах железных,

Затих: притаился — молчу.

Зажмурил глаза, но слезою —

Слезой овлажнился мой взор,

И вижу: зеленой иглою

Пространство сечет семафор.

Блеснул огонек, еле зримый,

Протяжно гудит паровоз.

Взлетают косматые дымы

Над купами чахлых берез.

1908

Москва

Поезд плачется. В дали родные

Телеграфная тянется сеть.

Пролетают поля росяные.

Пролетаю в поля: умереть.

Пролетаю: так пусто, так голо…

Пролетают — вон там и вон здесь —

Пролетают — за селами села,

Пролетает — за весями весь; —

И кабак, и погост, и ребенок,

Засыпающий там у грудей: —

Там — убогие стаи избенок,

Там — убогие стаи людей.

Мать Россия! Тебе мои песни,—

О немая, суровая мать! —

Здесь и глуше мне дай, и безвестней

Непутевую жизнь отрыдать.

Поезд плачется. Дали родные.

Телеграфная тянется сеть —

Там — в пространства твои ледяные

С буреломом осенним гудеть.

Август 1908

Суйда