Пенсия для морского дьявола - 3. Подводный охотник (СИ) - Страница 6

Ребят, вы серьёзно? Видимо, отсутствие в моих руках оружия, и то, что их двое, вселило в братьев уверенность. Опять же, я помню, как тогда Тайпен, всё не мог поверить, что на моих руках столько крови. Ну да, мой внешний вид у многих до сих пор вызывает сомнения, хоть уже сколько занимаюсь. А на братьев ещё и прошлый опыт влияет, когда Хеху был робким и слабым. Вот только Хеху больше нет. Есть Скат.

— Ха-ха-ха! — весело рассмеялся я, подняв взгляд к небу. — Какие же вы… болваны!

А потом не торопясь вытащил из-за спины кинжал.

Тот самый, что я выхватил из-за пояса старшего на лодке воинов с острова Двурогой горы, и сумел не утопить в заварушке. Сразу-то я не разглядел, но после — заценил. А ножичек-то зачётный! Пожалуй лучшее, что я видел до сих пор в этом мире.

Сам кинжал был из обычного каменного дерева. Ну может в чём-нибудь вымоченный, ибо по твёрдости он превосходил всё то, что попадалось мне в руки до этого. Клинок не длинный, сантиметров пятнадцать, рукоять ещё около десяти. Между рукоятью и клинком — упор, гардой назвать сложно, но от соскальзывания кисть предохраняет. Но, главное, по режущей кромке обоих лезвий у него шли бронзовые вставки.

Не знаю, как мастер это сделал — мне хватило ума не расковыривать в глупом любопытстве. Возможно — выточил по лезвию паз и вставил узенькие бронзовые пластиночки. А может, дерево — это обкладки, и посредине целиковая металлическая пластина? Но суть не менялась — у деревянного кинжала лезвия клинка были бронзовые — тусклый металл выступал миллиметра по три. И острые. Не бритвы, конечно — предыдущий владелец, видно, их вовсе не точил. Но для деревянного кинжала — запредельно острые.

И вот, этот клинок я направил на двух идиотов, решивших поиграть в «воспитание младшенького».

— Выпотрошу, как свиней, — проговорил, не повышая голоса, — и кишки по ближайшим кустам развешу.

Оба братца встали, как вкопанные, не сводя заворожённых взглядов с кинжала. Скорей всего, кто-такие свиньи им не ведомо, но про кишки, надеюсь, до них дошло.

— Я вам не шнырь какой, вместо вас в земле ковыряться, и не батрак бесплатный. Думаете, пришёл пайку просить у братцев? Я же ясно сказал — я пришёл повидать сестру!

Старший громко сглотнул. Ну, чисто, кролик перед удавом!

— Ты, — я указал кинжалом на среднего, — дрын бросил.

Стук дерева о вытоптанную до состояния бетона землю подтвердил, что «команда прошла».

— Теперь все — в дом. И сидите там, как мыши под веником!

Эх, в который раз говорю себе: «Надо следить за языком!»

И тут же усмехнулся, сам себе — да, уж, поднабрался ты, кап-три, сленга у бродяг на авторынке. Ну, ничего, зато доходчиво. Нас на работу с гражданскими не натаскивали, а у криминалитета, в деле запугивания вот таких вот «фермеров», опыта куда как больше, чем у офицеров спецназа ВМФ.

— Хаэата! — позвал я сестру, которая, вместе со всеми, уже втягивалась в дверной проход. — А ты куда? Я же только этих олухов попросил не мешаться.

Сестрёнка испуганно оглянулась, остановилась.

— Да иди же сюда! Не бойся! Я с тобой повидаться пришёл, не с ними!

Она несмело подошла.

Я уже убрал кинжал за спину, сунув за набедренную повязку. Понятно, что, когда уходил в деревню, я его припрятал — люди войны отобрали бы на раз, ибо тут лишь у них может быть оружие. И вступать с ними в конфронтацию в мои планы точно не входит. Но потом вернулся и забрал. Где я ещё возьму такое оружие!

— Да не бойся ж ты меня! Ты ж сестра моя! Ты единственная помогала, когда на меня охоту устроили! Ты даже платье своё, женихом подаренное, за моё спасение отдала!… Кстати! Сестрёнка, а когда свадьба? В смысле — обряд?

— Эх, Хеху, Хеху, — покачала она головой, — какой ты стал…

— Какой?

— Не знаю, — пожала она плечами, — словно другой. Словно…

— И что? — не дал ей договорить я, — Ты уже меня не любишь?

— Дурачок ты, — усмехнулась сестра. — Вот теперь я тебя узнаю! Конечно, я люблю своего братика! Кто тебя ещё будет любить?

Где-то, на заднем плане сознания, мелькнул образ Руйхи, но я его прогнал.

— Кстати, как отец? — наверно, было бы неправильно, не задать этот вопрос.

— Плохо. Ослаб сильно и кашляет.

— Может надо чего? — скорее для проформы спросил я.

Помочь с лечением я б точно не смог. Во-первых, я не врач. Раны, переломы, ожоги, кровотечения — это да. Но болезни? Не надо себе льстить, товарищ офицер. А во-вторых, даже если пойму, что с ним, и что? Чем лечить? Антибиотики напрогрессорстовать? Не смешите.

— Да чего? — она опять пожала плечами. — Шаман приходил, смотрел. Мы ему даров передали, чтоб духов задобрил. А что ещё сделаешь?

— Ну да… — протянул я.

— Хаэата, иди в дом! — раздался голос Эруэры.

— Так… — я вновь начал закипать, — ща…

— Ладно, Хеху, оставь, — упёрлась мне в грудь ладонь сестры. — Ты спрашивал насчёт обряда? Энеле хочет провести его через пятнадцать дней, чтоб я до сезона непогоды к нему в дом хозяйкой вошла. Старый Кеола уже не против, чтоб его сын стал старшим в доме!

— Ух, ты! Скоро хозяйкой будешь? — подмигнул я.

— Да, скорей бы!

— Потерпи! А на обряд я приду. Обязательно приду! — Вздохнул. — Ладно, сестра, потопаю я.

— Куда ты? Стемнеет ведь скоро!

— Да, ерунда какая, — махнул я рукой, — можно подумать, я по темноте, по нашим джунглям не ходил?

— А где ты будешь жить?

— Хаэата! — опять донеслось недовольное из дому.

Видимо вид у меня был соответствующий, ибо сестра вновь умоляюще вцепилась в меня:

— Пожалуйста, не надо!

— Да успокойся, — я усмехнулся, — я-то уже успокоился. Про что мы? Где жить? Не переживай, не пропаду. Один раз не пропал, так почему на этот раз не должно получиться?

— Ладно, братик, — скуксилась Хаэата, — иди.

— Пока!

Попрощавшись с сестрой, я прихватил безучастно-покорного Каналоа и прямиком отправился на «мой» пляж, бывшую базу.

А куда ещё? В деревне рыбаков у меня до сих пор никого нет, не переться же к отцу Семиса с видом сироты Казанской: пустите переночевать! Это разом меня поставит в зависимое положение и о каких-либо партнёрских отношениях в дальнейшем можно даже не мечтать.

И в посёлке людей земли мне тоже некуда приткнуться. Домой к Хеху я принципиально не пойду. А к кому ещё? Память, собака такая, подкинула Кири! Блин… Я даже хохотнул в душе. Неужели всё так плохо? Не-е-е, я на себе крест ещё не поставил!

Короче, потопали мы на пляж, я там хотя бы всё знаю. Там запасы кокосов, как источник нормального питья, там под боком бамбуковая роща — считай склад универсальных стройматериалов. И там под берегом просто залежи моллюсков, по сравнению с лагуной, только ныряй!

По пути мы ещё сделали крюк к «восточному лягушатнику», и я от души нагрузил Каналоа связками бананов. Брал побольше — есть у меня одна идея, появившаяся ещё на рифе Учеников. А теперь мне и не помешает никто.

Была ещё мысль поискать мой старый гарпун, я же где-то здесь его должен был оставить, и попытаться набить рыбы с барьерного рифа. Но потом идею отмёл, как несостоятельную — сколько времени пришлось бы потратить на такую охоту, фиг знает, скорее всего много, а солнце, меж тем, уже неуклонно катилось к закату. Возвращаться же на место, на котором не был уже чёрт знает сколько времени, в потёмках — не лучший вариант.

Всё одно, к бамбуковой роще мы вышли, когда от горы на океан легла уже довольно длинная тень. И здесь меня ждало первое разочарование — все кокосы, даже ещё не до конца зрелые, были срублены и вывезены. Наверно, рачительный Ману постарался! Вот же, гадство!

Конечно, я помню, что у меня там был бочажок с пресной водой, но пить в джунглях некипячёную воду из фактически лужи? Нафиг-нафиг!… И ведь был бы какой глиняный горшок! Можно было бы вскипятить. Но-о-о…

— Слышь, рядовой? — оглянулся я на свою «собственность». — У тебя с собой какого-нибудь горшка нет? Может котелка? Фляги?