Пендрагон. Король Артур: рождение легенды - Страница 16

Ученые датируют составление повести в настоящей форме примерно 1100 годом, и в связи с географической ориентацией текста на конкретное церковное благочиние называют местом ее возникновения Южный Уэльс — возможно, Сент-Дэвиде. Дата ее составления очень близка к дате составления «Житий святых», в одном из которых, «Житии св. Кадога», обнаруживается несколько параллелей с «Ку-лохом и Олвен»47. Таким образом, эту повесть можно рассматривать как еще один продукт южноваллийской школы, создавшей «Жития» и впоследствии оказавшей воздействие на Гальфрида Монмутского. Тем не менее все это не может отвлечь нас от того факта, что «Повесть о Кулохе и Олвен» является истинным хранилищем материалов ранней валлийской артурианы.

Повесть представляет собой достаточно объемистое произведение, в ней упоминаются буквально сотни связанных с Артуром личных имен и названия многих местностей, подробный анализ которых выходит за пределы настоящей книги. Мы ограничимся только рассмотрением наиболее важных и поддающихся идентификации имен и топонимов, особенно тех, которые соответствуют прочим ранним преданиям, сохраненным ранней валлийской поэзией. Содержание повести вкратце имеет следующий вид.

Килидд ап Келиддон Вледиг и его жена Голеуддидд, дочь Амлаудда Вледига, молились о даровании им ребенка, и молитва их получила ответ, хотя во время беременности Голеуддидд сходит с ума и отказывается подходить к любому жилью. Почувствовав приближение родов, она приходит в хижину свинопаса и рожает там сына, которому дает имя Кулох (Свинарник), по месту рождения. Невзирая на имя, мальчик происходит из высокого рода, поскольку является двоюродным братом Артура. Потом Голеуддидд умирает, и Кулоха отдают на воспитание кормилице до нового брака отца, происшедшего через много лет. Мачеха призывает Кулоха ко двору и просит его жениться на ее собственной дочери; он отказывается это сделать, и она накладывает на него заклятие — не жениться до тех пор, пока Кулох не завоюет сердце Олвен, дочери великана Исбададдена Пенкаура. Чтобы сын исполнил это, отец отправляет его ко Двору кузена Артура.

Прибыв к воротам Двора Артура, Кулох называет себя привратнику, чтобы тот пропустил его; привратник впускает Кулоха внутрь, перед этим переговорив с Артуром. Кулох входит, и Артур просит его рассказать, кто он такой и чего хочет. Кулох называет свое происхождение, доказывая тем самым родство с Артуром, и рассказывает, что должен завоевать сердце Олвен. Далее он обращается к помощи воинов Артура и называет их всех по именам — всего более 260 человек.

Артур соглашается помочь и посылает своих воинов (Кая, Бедвира, Кинддилига, Гвалхмаи, Гурхира и Мену) помочь Кулоху в поисках Олвен. После нескольких месяцев пути они встречают пастуха по имени Кустеннин, который с радостью берется помочь им найти Исбададдена, поскольку великан убил его сыновей — двадцать три души. Жена пастуха знакома с Олвен и приглашает ее в свой дом, где она встречается с Кулохом в первый раз. Олвен рассказывает Кулоху, что может выйти замуж, только получив благословение отца, потому что он умрет после ее свадьбы. Чтобы получить благословение, Кулох должен выполнить все поручения Исбададдена, какими бы трудными они ни оказались. После того как Кулох три раза побывал у Исбададдена, всякий раз сумев избежать подстроенной при этом смертоносной ловушки, великан наконец соглашается назвать испытания, которые придется пройти Кулоху. Он называет сорок заданий, многие из которых являются заведомо невыполнимыми.

Совершить эти подвиги Кулоху помогают Артур и его люди, при этом описания содержат имена и местности, принадлежащие самым ранним из валлийских преданий, и остаток повести отведен подробному описанию исполнения десяти из них; остальные не упоминаются. Наконец Исба-дадден соглашается позволить Кулоху жениться на Олвен, и в этот момент Гореу, один из воинов Артура, отрубает голову Исбададдена и захватывает его крепость. Кулох и Олвен становятся мужем и женой, а Артур вместе со своими людьми отправляются по домам.

В повести упоминаются многочисленные фантастические события, например сражения с великанами и охота на гигантских вепрей, однако Артур не присутствует ни в одном из таких эпизодов, и многие из заданий вместе с Кулохом исполняют Кай и Бедвир. Хотя «Повесть о Кулохе и Олвен» является старейшим среди дошедших до нас произведений артурианы, она не посвящена исключительно нашему герою, и потому Артур не всегда находится в центре повествования. Однако в самом предании присутствуют три отрывка, посвященных исключительно нашему герою: перечень воинов его Двора, перечень его имущества и описания заданий, которые он берется выполнить. Список его имущества рассматривается ниже; задания будут рассмотрены в главе 5, а о списке воинов — в Приложении 1.

При первой встрече Артур говорит Кулоху, что отдаст ему все, что имеет, чтобы тот мог выполнить свое дело, «за исключением лишь моего корабля и моей мантии, и моего меча Каледвулха, и моего копья Ронгоминиада, и моего щита Винебгуртухера, и моего кинжала Карнвеннана, и моей жены Гвенхвивар»48.

Наречение имен важным предметам, похоже, относилось к числу широко распространенных в рамках кельтской культуры обычаев, и некоторые из принадлежавших Артуру вещей также упоминаются в других валлийских материалах, хотя наиболее важным фактом следует считать то, что они присутствуют также в «Истории королей Британнии», непосредственно свидетельствуя тем самым о том, что Гальф-рид Монмутский, кроме прочих источников, пользовался и валлийскими материалами.

Корабль Артура

Хотя в приведенной выше цитате название корабля отсутствует, далее в тексте он получает имя Придвен, что переводится как «Прекрасный обликом». Он также упоминается в поэме «Прейддеу Аннум» (Preiddeu Annwn) из «Книги Талиесина», в которой описывается путешествие Артура и его людей в Преисподнюю, предпринятое, чтобы украсть там котел. Гальфрид Монмутский в своей «Истории» использует это же имя для щита Артура: «А за плечами его круглый щит, который звали Придвен»49.

Мантия Артура

Мантия Артура в «Кулохе и Олвен» не названа по имени, однако в двух поздних источниках она носит название Гвен. Самое раннее упоминание имени мантии присутствует в «Сне Ронабви» — также входящем в состав «Мабино-гиона», где находится и самое подробное ее описание: «И он расстелил мантию перед Артуром, и вот по яблоку червонного золота в углах ее, и он поставил кресло на мантию, и так велико было кресло, что в нем могли уместиться трое воинов. Гвен было имя мантии. И одним из свойств мантии было, что никто не мог увидеть его, а сам он мог видеть всякого. И никакой другой цвет не приставал к ней, кроме ее собственного»50. Она называлась в качестве одного из тринадцати сокровищ Инис Придейн, среди таких предметов, как корзина, которая, если положить в нее еды на одного человека, могла накормить целую сотню, и волшебная шахматная доска, на которой фигуры играли сами собой51.

Меч Артура

Это самое раннее упоминание знаменитого меча Артура, впоследствии приобретшего всемирную известность под названием Эскалибур. Валлийское имя Каледвулх раскладывается на два компонента («Калед»+«вулх»), которые можно истолковать как «брешь битвы», что подразумевает оружие огромной силы, находящееся в правильных руках. Имя это еще раз называется в «Кулохе и Олвен», но удивительным образом отсутствует в ранней валлийской литературе. Ее внимание было обращено к мечу, носившему название Каладболг и принадлежавшему ирландскому герою Фергусу МакРойгу; сходство обоих названий очевидно. Высказывалось также предположение о том, что подобное название принадлежало особому типу оружия, а не отдельному мечу52.

Гальфрид, видимо, знал валлийское название, поскольку он называет меч Артура Калибурнусом и добавляет, что оружие это было выковано на острове. Название Эскали-бор появилось только в 1180 году в поэме Кретьена де Труа «Персеваль», после оно прошло через многочисленные варианты написания и в итоге приняло стандартный теперь облик — Эскалибур. Стоит заметить, что романтические картины, живописующие извлечение меча из камня и последующее отправление оружия по воздуху в озеро, где его подхватывает на лету рука Дамы Озера, появились только в XIII столетии.