Пекин и его окрестности. Путеводитель - Страница 6

В плетении придворных интриг активно участвовали многие евнухи. При императоре Канси кастратов было около 20 000, позже Цяньлун сократил их число до 3300. Почти все они были китайцами, так как у маньчжуров кастрация была запрещена. Китайские историки характеризуют их, за некоторыми исключениями, как одержимых властью и продажных людей. Возможно, что причиной таких качеств служил сам факт оскопления, но несомненно, они лишь ускорили закат империи.

Теперь, чтобы продолжить экскурсию, хорошо бы разыскать необычайно фотогеничную ^*стену Девяти драконов (Цзюлунби) [11] из глазурованного кирпича. Это классический образец богатой символики китайского искусства: пятипалые сказочные драконы символизируют императорскую власть, с числом девять у китайцев ассоциируется счастье, а жемчужины, которыми играют драконы, являются символом бессмертия.

Особого внимания заслуживает ^*сокровищница ^*Дворца Мирной Старости [12]. На протяжении многих столетий все правители династий Мин и Цин – особенно эстет Цяньлун – собирали предметы искусства. В результате к моменту падения империи собралась огромная коллекция из свитков с рисунками, фарфора, нефритовых изделий и многого другого, всего около 800 000 предметов. Дальнейшая одиссея этих художественных произведений читается почти как детектив: в 1933 году, боясь японской оккупации, большую и самую драгоценную часть коллекции упаковали в сотни деревянных ящиков и перевезли в Нанкин, тогдашнюю столицу. Чан Кайши, спасаясь бегством от Мао Цзэдуна, прихватил с собой эти хрупкие сокровища – причём, говорят, только один ящик упал с запряжённой ослом тележки. Вместе с ними он проехал пол-Китая и, наконец, в 1949 году перевёз их на Тайвань, где они сегодня и выставлены в Национальном дворце-музее города Тайбэя. Но и той части сокровищ, что осталась здесь в Пекинском дворце, достаточно, чтобы показать непреходящую красоту канонов китайского искусства.

Через ворота Божественного Воина (Шэньумэнь) [13], называемые ещё Северными воротами, мы покидаем Запретный город.

Напротив Северных ворот возвышается ^*Угольный холм (Цзиншань, или Мэйшань) (3). С пронизанного воздухом и светом павильона Вечной Весны открывается неповторимый ^**вид на крыши императорского дворца – один из любимых пекинских сюжетов для фотографирования. Угольный холм интересен и в историческом плане: здесь в 1644 году, потерпев поражение от маньчжуров, повесился последний император династии Мин.

От Угольного холма стоит прогуляться к ^*парку Северного озера (Бэйхай гунъюань) (4). К Центральному и Южному озёрам (Чжуннаньхай) доступ закрыт: здесь за высокой стеной заседает партийное руководство и Го – сударственный совет.

Рестораны у Трёх озёр приглашают немного отдохнуть.

Сразу рядом с южным входом в парк возвышается Круглый город (Туаньчэн) (5), построенный в 1417 году. В нём хранятся такие драгоценности, как статуя Будды из белого нефрита, привезённая из Бирмы, и огромный нефритовый сосуд для вина хана Хубилая (1260–1294 гг.).

От Круглого города по насыпи ведёт дорожка к буддийскому Храму Вечного Спокойствия (Юнъаньсы), расположенному в парке на холме ^*Нефритового острова (Цюнхуа дао) (6). Уже издали взор привлекает Белая пагода, венчающая собой храмовый комплекс. В центре этого сооружения, белой ступы (Бай та) высотой почти 36 м, можно заметить полукруглую глухую дверь с написанными на ней буддийскими изречениями на санскрите, языке священной литературы Индии.

Влюблённые пары и семьи отдыхают на озере, катаясь на лодках или на коньках, в зависимости от времени года. Приобщиться к удовольствиям маньчжурской кухни можно в ресторане ^*«Фаншань» (Fangshan) на Нефритовом острове.

Вдоль старинных улочек (хутунов) выстроились дома с двориками Четырёх Гармоний.

Если вы захотите увидеть в Пекине христианскую церковь, то вот она перед вами – Северный собор (Бэйтан, или Сишику Цзяотан) (7), существующий с 1693 года. Нынешнее здание построено в 1887 году, а с 1985 года снова является епископальным храмом. Здесь интересны разноцветные витражи.

Чтобы получить представление, как выглядел Пекин в былые времена, лучше всего посетить ^**район Шичахай с его ^**Тремя озёрами (8). Мало где ещё в Старом городе сохранилось столько старинных хутунов (переулков), как здесь, с типичными подворьями сыхэюань («жилищами Четырёх Гармоний»). Слово «хутун» означает «тропа между юртами», оно возвращает нас на 700 лет назад, ко временам хана Хубилая. Конечно, его шатров здесь больше нет, а на смену им пришли одноэтажные жилища эпохи Цин. В них вокруг замкнутого внутреннего дворика обязательно располагаются четыре дома. Несколько таких жилых дворов, согласно древнему конфуцианскому правилу, образуют городской квартал. В последние годы многие из этих пешеходных (исключительно потому, что слишком узких для расплодившихся во множестве машин) улочек стали жертвами сноса, но ещё оставшиеся хутуны теперь находятся под охраной. И почти всюду, начиная с южной оконечности Переднего озера (Цяньхай), рикши зазывают гостей на интересную ^**прогулку по хутунам: перед вами, как в ускоренной киносъёмке, проплывут будни старинного Пекина.

По вечерам район преображается, превращаясь в ^**квартал досуга. Бесчисленное множество красных фонариков перед ресторанами, небольшими барами, пабами и клубами у Переднего озера и ещё больше у ^**Заднего озера (Хоухай) привлекает сюда полуночников – пожалуй, даже более модную публику, нежели в квартале Саньлитунь. Индустрия развлечений уже захватила и старый переулок-хутун ^*Наньлогу Сян к востоку отсюда (в 500 м от Барабанной башни).

Этот район известен и благодаря нескольким хорошо сохранившимся усадьбам и жилым домам видных исторических личностей.

К самым большим частным владениям этого района относится ^*дом Го Можо (Го Можо гуцзюй) (9), стоящий западнее Переднего озера (Цяньхай). Он был одним из самых выдающихся представителей китайской интеллигенции XX века. Го Можо владел несколькими европейскими языками и даже латынью, и перевёл на китайский язык произведения Толстого, Маркса, Ницше, Гёте и Шиллера. Снискав славу своими стихами, рассказами и драмами, Го (1892–1978), близкий друг Мао, после основания Китайской Народной Республики занимал высокие посты и часто бывал за границей. Об этой насыщенной жизни свидетельствует выставка в его доме, типичной усадьбе с двориком, где сохранилась богатая обстановка и прекрасный сад.

По красоте и сохранности, пожалуй, лучшая старинная усадьба у Трёх озёр – это ^**резиденция князя Гуна (Гун ванфу) (10). Эта постройка вместе с очаровательным садом занимает площадь 61 000 м² на юго-западной стороне Заднего озера (Хоу-хай). Сначала она принадлежала мандарину Хэ Шэнь, который при императоре Цяньлуне (1736–1795 гг.) был начальником государственной таможни. Позже (в 1852–1892 гг.) здесь жил князь Гун (Исинь), первый министр при императоре Тунчжи и очень влиятельная фигура в событиях Второй опиумной войны. Здесь он принимал гостей, в том числе и иностранных. Доступ к жилым комнатам до сих пор ограничен, но стоит прогуляться по ^*Саду Сияния с множеством укромных уголков. Этот до мелочей продуманный ландшафт с крытыми галереями, искусственными скалами, озёрами, павильонами, камнями и старыми деревьями представляет собой прекрасный образец китайского садового искусства.