Паутина - Страница 14
– Бамалама! – восхищенно выдохнул Брейгель.
– Да, впечатляет, – согласился Орсон.
Камохин промолчал. Ему было не по себе, поскольку он чувствовал: это пока еще далеко не все, что хотел показать им Осипов.
– Теперь смотрите, что будет дальше! – Ученый чуть приподнял фонарь и немного изменил угол, под которым свет падал на стену.
И тотчас летучая мышь превратилась в некого совершенно неузнаваемого монстра. Это было уже не животное, а комок мышц, с иглами, вонзенными в него под разными углами. Зрелище был настолько омерзительным, что какое-то время никто не мог даже слова сказать. Те странные чувства, что вызывало небывалое зрелище, невозможно было выразить обычными, привычными, всем хорошо известными словами. Для этого нужен был совершенно иной язык. А может быть, и другой алфавит.
Первым пришел в себя Орсон.
– Я должен это запечатлеть, – сказал биолог, доставая фотоаппарат.
– Не думаю, что из этого что-то выйдет, – с сомнением возразил Осипов. – На плоском изображении, скорее всего, получится обычная летучая мышь.
– Я попробую.
Орсон встал напротив освещенной плиты, поднял фотоаппарат, поймал изображение в кадр и нажал кнопку затвора.
– Ну как?
Орсон посмотрел на дисплей фотоаппарата:
– Как ты и говорил. Обычная летучая мышь.
Осипов улыбнулся и опустил фонарь ниже плеча. Изображение на стене вновь претерпело удивительное изменение. Теперь это был набор изломанных линий и пересекающихся плоскостей, напоминающих одну из поздних картин Брака. Ученый снова изменил угол падения света на стену. И на плите будто закрутились причудливо свитые спирали и зазмеились меж ними плавно изгибающиеся линии. Если присмотреться, можно было заметить, что все линии были не плоскими, а имели множество поверхностей, при взгляде на каждую из которых кривизна линии становилась другой.
– Ты так представлял себе иные измерения? – спросил Осипов у стрелка.
– Что-то в этом духе, – кивнул фламандец. – Как много разных измерений спрятано в этом рисунке?
– Я думаю, продолжать искать их можно до бесконечности.
Осипов вновь немного изменил положение фонаря, и картина на стене будто ощетинилась длинными зазубренными трехгранными пирамидами, направленными на зрителей.
– Отлично. – Камохин включил свой фонарь. И в свете двух пересекающихся лучей рисунок на стене вновь стал обычной летучей мышью. – Вопрос первый, Док-Вик: это что, какой-то аттракцион? Что-то вроде комнаты с кривыми зеркалами?
– Полагаю, что нет, – ответил Осипов, несколько удивленный такой постановкой вопроса.
– Тогда какой в этом смысл? – Луч фонаря Камохина мазнул по стене. – Зачем нужно было создавать эти многомерные изображения? Я ведь правильно понял, здесь все картинки такие?
– Думаю, что так, – коротко кивнул Осипов. – А смысл очень простой и, я бы сказал, правильный. Благодаря сей удивительной технике, в каком бы измерении мы ни находились, мы можем увидеть на стене именно тот образ, который запечатлел художник, а не абстрактную картинку и не бессмысленный набор символов.
– То есть, глядя на рисунок, мы не можем определить, в каком измерении мы сейчас находимся?
– Не можем.
– Ясно, – кивнул Камохин. – Теперь второй вопрос: как нам выбраться из этого многомерья?
– Понятия не имею, – покачал головой Осипов.
– Хорошо, – улыбнулся Камохин с таким видом, как будто услышал именно то, что хотел. – Давайте поставим вопрос иначе: почему исчез колодец, через который мы сюда попали?.. Я готов выслушать любые, даже самые безумные предположения.
– Мы не сказали: «Сезам, откройся!» – первым нашел что ответить Орсон.
– Не настолько безумные, Док, – осадил его Камохин.
– А что, если сказка об Али-Бабе это и не сказка вовсе?
– Все равно нам это не поможет… Док-Вик, ты у нас специалист по другим измерениям. Тебе и карты в руки.
– Ну, поскольку наемники не сразу направились к колодцу, а сначала забрали пакаль, я бы предположил, что пакаль был необходим для того, чтобы открыть колодец. Или чтобы найти путь в лабиринте, который должен был привести их в нужное место.
– Пакаль у нас есть, – биолог достал из сумки металлическую пластину. – А еще – камень с пауком, – он достал черный камень Ики. – Он, наверное, тоже для чего-то нужен. Не зря же «эксперт» прихватил его с собой, когда убегал из лагеря. Теперь все это твое, – он передал камень и пакаль Осипову.
– И что мне с этим делать? – Осипов непонимающе посмотрел на предметы у себя в руках.
– «Серые» используют пакали для того, чтобы изменять пространственно-временную структуру, – сказал Камохин.
– Да, вот только нам они не объяснили, как им это удается.
– Для того чтобы свернуть пространство или остановить время, «серые» используют два, а то и три пакаля, сложенные вместе определенным образом, – сказал Осипов. – Я видел, как они это делают.
– Я тоже видел, – кивнул Орсон. – На болоте, когда получил несколько дополнительных ходов и оказался на сутки впереди вас.
– Может быть, камень можно использовать как пакаль? – предположил Камохин.
– Постойте, – опустил руки Осипов. – Даже если это сработает, мы уверены, что хотим это сделать?
– А почему нет? – пожал плечами Орсон.
– Мы ведь даже не знаем, чего ради затеяли все это «черные» квестеры. Куда они хотели попасть?..
– И откуда взялся гигантский паук, – добавил Брейгель.
– Нам все равно нужно как-то отсюда выбраться, – сказал Камохин.
– Можно просто пойти дальше по коридору, – указал фонарем вперед Осипов.
– Или вернуться назад, – указал в другую сторону Орсон. – Как я понимаю, в данной ситуации это почти одно и то же.
– И куда мы придем? – спросил Камохин.
– Глупый вопрос, – насмешливо хмыкнул Орсон. – Но уж точно не в Канзас.
– Вообще-то, в таких подземельях, как правило, бывают потайные ходы, скрытые двери, спрятанные замки и разные щели и гнезда, куда нужно вставлять имеющиеся у тебя предметы, – сказал Брейгель. – Может, есть смысл поискать?
– Не забывай про ловушки, – напомнил Орсон. – Их искать не надо – они сами нас найдут.
– Наверное, гигантский паук был одной из таких ловушек! – радостно щелкнул пальцами фламандец. – Он был гигантским роботом!
– Я думал, мы уже закрыли эту тему, – недовольно скривился Орсон. – В любом случае, надеюсь, что создатели подземелья не повторяли одно и то же техническое решение несколько раз.
– Вот уж не думал, что ты боишься пауков, Док!
– Я ненавижу гигантских роботов. С тех самых пор, как племянник затащил меня на фильм «Трансформеры».
– Док-Вик, нужно что-то делать! – снова обратился к ученому Камохин. – Мы не можем оставаться здесь вечно.
– Ну, ладно. – Осипов жестом попросил Брейгеля отойти немного в сторону, и вышел на середину прохода. – Только, ежели что не так…
– У тебя все получится! – Фламандец ободряюще улыбнулся и показал большой палец.
– Ладно, – обреченно вздохнул Осипов.
Присев на корточки, он положил перед собой пакаль выпуклой стороной вверх. И осторожно, чтобы не скатился, возложил на него округлый камень. Придерживая камень двумя пальцами, немного повернул его, чтобы изображения двух пауков совпали, и убрал руку.
Все затаили дыхание.
Никто не знал, что, собственно, должно было произойти, но все ждали чего-то необычного.
Но не произошло ровным счетом ничего.
– Ну? – тихо произнес спустя какое-то время Камохин.
– Либо ничего не произошло, либо… – Осипов в нерешительности постучал пальцами по коленке. – В конце концов, все могло случиться без спецэффектов. – Может быть, перевернуть камень картинкой вверх? – предложил Осипов.
– Давай попробуем, – без особого энтузиазма согласился Осипов.
Он почти не верил в то, что черный камень и пакаль могут помочь им найти выход из подземелья. Но лишь только он разжал пальцы, камень с изображением паука начал медленно поворачиваться вокруг своей вертикальной оси.