Партия на троих - Страница 1

– Добрый вечер, Агата, – произносит… Матвей.

Перевожу взгляд на того, который… первый Матвей. Ну, который секунду назад ласкал мою грудь, и ни черта не могу понять. Я что, попала в зазеркалье? Какого черта тут происходит?!

– Кто это? – шепчу я.

– Мой брат Матвей.

– А ты кто?

– А я – Дэн.

– Вы… близнецы? – спрашиваю очевидное.

Перевожу взгляд на Матвея, который располагается в кресле и внимательно смотрит на нас с Дэном.

– Продолжайте. Я хочу посмотреть, – говорит Матвей.

Матвей заваливает меня на кровать и нависает сверху, а я не могу поверить в то, что сейчас произойдет.

Серьезно, Агата? Ты собираешься переспать с ним?

Да черт с этим всем! В моей голове мы прошли уже через десятки свиданий, поженились и нарожали детишек. Так что да, к черту все!

Он накрывает мои губы своими и, не встретив преграды, сразу проникает в рот языком. Удивительно. Я бы никогда не сказала, что Матвей Громов умеет целовать так нежно и в то же время страстно. Почему-то он всегда ассоциировался у меня с некоторой холодностью и жестокостью. Я думала, его поцелуи будут жесткими, настойчивыми и немного грубоватыми, а тут такое.

– Давай снимем это с тебя, – говорит Матвей и тянет вниз боковую молнию платья.

Мне кажется, он может видеть, как в груди трепещет мое бедное сердце. Сколько я мечтала о том, чтобы оказаться в его объятиях? Год? Полтора? Два? Черт, да я с ума сходила по нему! И до сих пор схожу, если каждый день захожу в соцсети компании Громовых, чтобы полюбоваться на него в костюме.

Матвей Громов – это моя влажная мечта и главная фантазия для мастурбации. Да-да, пока все девочки во время такого интимного действа представляют себе звезд, я перед глазами вижу старшего Громова.

Гром. Не зря его так прозвали. Он и выглядит так же.

Выглядел. Сейчас он совсем другой. Не с такой безупречной прической. Улыбается часто, чего раньше я вообще не видела. Обходительный, внимательный. Ну кто бы мог подумать, что Матвей может быть таким?

А еще он проворный. Как иначе объяснить то, что я уже лежу без платья и без лифчика, только в одних кружевных стрингах? Умелый мужчина. А, значит, у меня наконец будет шанс попробовать заняться нормальным сексом и, может, даже получить первый в своей жизни оргазм от мужчины.

Матвей перемещается с моих губ на шею, сводит грудь вместе и поочередно ласкает ее языком и губами. Мне так хорошо, что кружится голова. Но хочется, чтобы сжал немного сильнее, прикусил сосок. Меня переполняют слишком мощные эмоции и ощущения, чтобы я могла удовлетвориться нежностью.

– Сильнее, – хриплю я, и он поднимает голову, коварно улыбаясь.

– Что сильнее, Агата?  – спрашивает соблазнительным голосом. – Вот так сильнее?

Он сжимает мою грудь так, как мне того хотелось, и я на выдохе произношу протяжное “да-а-а”.

– Девочка любит пожестче? – спрашивает он.

– Не… не знаю, – запинаюсь, когда он по очереди оттягивает соски и слегка покручивает их, отчего вниз живота стрелой летит жгучее удовольствие.

– Значит, будем пробовать и экспериментировать.

Он опускает голову, снова захватывая сосок в плен горячего рта, а я закрываю глаза, наслаждаясь ощущениями. Внезапно слева что-то щелкает, и я лениво приоткрываю глаза. Но они тут же распахиваются, а я, оттолкнув Матвея и прикрыв одной рукой грудь, с помощью второй быстро отползаю к изголовью кровати.

– Что… кто… – пытаюсь озвучить вопрос, но у меня их сейчас столько, что я не знаю, какой задать первым.

– Добрый вечер, Агата, – произносит… Матвей.

Перевожу взгляд на того, который… первый Матвей. Ну, который забавлялся с моей грудью, и ни черта не могу понять. Я что, попала в зазеркалье? Какого хрена тут происходит?!

Агата

– Все, я убежала, – хватаю с тарелки горячий сырник и, ахая и охая, с трудом съедаю.

– Агата, сядь нормально поешь, – журит меня мама. Но уже не строго. Она слишком привыкла к тому, что я все делаю на бегу.

– Опаздываю, мамуль.

Целую ее в щеку и выскакиваю из квартиры. Еду по городу, барабаня пальцами по рулю в такт веселенькой мелодии, рвущейся из радио. У меня сегодня прекрасное настроение. Не знаю, чем вызван такой всплеск позитива, но у меня будто выросли крылья. И даже вселенная мне сегодня благоволит. На парковке перед школой танцев осталось всего одно место, куда я втискиваю свою мятную красавицу.

Выскакиваю из машины и, схватив сумку с заднего сиденья, пикаю сигнализацией и спешу на занятия. Пока завязываю шнуровку на пуантах, рядом со мной приземляется моя подруга Геля.

– Привет, – выдыхает она и быстро вытаскивает из сумки пуанты. Она уже в леггинсах и тонкой короткой кофте поверх спортивного лифчика. – Алина не лютовала?

– Ей сегодня есть, о чем переживать. Срывается аренда концертного зала для выступления, так что она решает этот вопрос. Твоего опоздания она даже не заметила. А ты почему, кстати, опоздала?

– Заболталась с папой в кафе, а потом застряла в пробке.

– Как он?

– Нормально.

– На выступление придет?

– Надеюсь, но не слишком, чтобы потом не разочаровываться.

– Девочки, Алина всех зовет, – в дверном проеме появляется голова нового партнера Гели, Макса. Пара девчонок пищат и кричат, чтобы вышел, а он, усмехнувшись, подмигивает Геле и скрывается.

– Не знаю, как буду с ним танцевать, – вздыхает моя подруга, завязывая пуанты. – После Васи он кажется таким хлипким.

– Да брось, он же опытный танцор. Значит, умеет делать поддержки. Приноровитесь, и все получится. Идем.

Репетиция проходит в напряжении. Алина Вениаминовна лютует, гоняет нас до седьмого пота. После занятия мы буквально заваливаемся в раздевалку и вяло стаскиваем промокшую насквозь одежду.

– Я в душ, – заявляет Геля, доставая принадлежности и полотенце из сумки.

– Я пас. Надо еще к деду успеть, пока спать не лег. Дома уже помоюсь.

Геля посылает мне воздушный поцелуй и скрывается за дверями душевой. Быстро переодевшись, прощаюсь со всеми и еду к дедушке. По дороге заскочив в супермаркет, покупаю все необходимое и около девяти вечера открываю дверь в квартиру дедушки.

– Деда, это я! – кричу с порога, сбрасывая балетки и двигаясь в гостиную, где он чаще всего проводит свои вечера. Наклоняюсь через спинку кресла и целую морщинистую щеку. Дед, как всегда, пахнет табаком и гелем после бритья. – Привет.

– Привет, Малинка. Что привезла? – хлопнув в ладоши, он встает и идет за мной на кухню.

Мы вместе разбираем покупки, дедушка, как всегда, бурчит, что для него этого всего слишком много. Что ему, кроме чая, печенья и хлеба ничего не нужно. И все же с радостью впивается зубами в яблоко.

– Присядь на минутку, потешь старика рассказами о молодости. – Я приземляюсь на стул напротив него. – Ты вся цветешь, хоть и выглядишь уставшей.

– Я только с репетиции.

– Приду посмотреть на твое выступление.

– Буду рада.

– Как мама? Паша?

– Мама нормально. Уже, наверное, умчала на ночную смену. Паше через два дня на диализ.

– Что врачи говорят?

– А что они скажут? – дергаю одним плечом. Один и тот же вопрос, на который я всегда отвечаю одинаково. Ситуация у моего брата не меняется уже несколько лет. И вряд ли изменится. Нет у нас денег на пересадку. – Делать диализ и ждать в очереди. Но ты же понимаешь, что бесплатно эта очередь до Пашки дойдет в следующей жизни, – вздыхаю я, как и дед. – Но он не сдается. Пашка молодец. В бассейне лучший в своей возрастной категории. Думал заняться прыжками, но врачи запретили. Расстроился и даже немного разозлился, из-за чего начал ставить новые рекорды.

Дед довольно улыбается, кивая. Гордится внуком.

– Ну а ты?