Парк юрского периода - Страница 26

Споры о теплокровной природе динозавров не утихали последние пятнадцать лет, и в конце концов новое представление о них как о быстрых, физически активных животных получило признание в научном мире. И все равно у этой концепции до сих пор находились ярые противники. Некоторые палеонтологи из-за этого вообще перестали разговаривать друг с другом.

Но теперь, когда с помощью клонирования наконец удалось вырастить живых динозавров – если, конечно, это действительно так, – вся палеонтология коренным образом переменится. Изучение динозавров по ископаемым останкам потеряет всякий смысл. Всем достижениям, которыми так гордились палеонтологи – музейным залам с огромными скелетами, вызывавшими такое восхищение у любопытных школьников, университетским лабораториям, заставленным стеллажами с препаратами ископаемых костей, исследовательским диссертациям, научным журналам, – всему этому придет конец.

– А вы не очень-то взволнованы, – заметил Малкольм.

– Это уже обсуждалось в среде моих коллег. Многие считали, что такое возможно. Правда, вряд ли кто ожидал, что это произойдет так скоро, – ответил Грант.

– Обычная история, – рассмеялся Малкольм. – Все знают, что что-то обязательно случится, и все уверены, что это будет не скоро.

Проходя по дорожке, они больше не видели динозавров, но зато слышали их рев, доносившийся издали.

Грант сказал:

– Единственный вопрос, который меня занимает, – это откуда они взяли ДНК динозавров?

Грант знал, что уже не один год в генетических лабораториях Беркли, Токио и Лондона обсуждается возможность вырастить путем клонирования каких-нибудь исчезнувших животных – хоть тех же динозавров. И специалисты считают, что в принципе это вполне реально, – если только удастся добыть исходный материал – динозавровую ДНК. Проблема состоит в том, что все известные останки динозавров – окаменевшие, а в процессе окаменения ДНК разрушается, всю органику замещают неорганические соединения. Конечно, если бы удалось найти замороженного динозавра, или законсервированного в глубине торфяного болота, или мумифицированного в условиях жаркой пустыни – в таком случае вполне могла бы сохраниться ДНК, пригодная для генетических экспериментов.

Но никто и никогда еще не находил замороженных или мумифицированных динозавров. Соответственно, уже по одной этой причине клонирование динозавров считалось невозможным. Потому что клонировать просто нечего. И все самые современные генетические технологии ничего не могут с этим поделать. Это все равно что иметь в распоряжении ксерокопировальный аппарат, но не иметь оригинала, с которого можно делать копии.

Элли сказала:

– Воспроизвести настоящего динозавра невозможно, потому что невозможно получить настоящую динозавровую ДНК.

– А вдруг существует способ, о котором мы просто не подумали? – возразил Грант.

– Какой это? – спросила девушка.

– Пока не знаю.

Они прошли за изгородь и увидели плавательный бассейн с проточной водой, которая выливалась из него несколькими небольшими водопадами в более мелкие каменные бассейны. Вокруг водоема росли огромные папоротники.

– Разве это не чудесно? – спросил Регис. – Эти растения воссоздают истинную атмосферу юрского периода, особенно в такие пасмурные дни. Это, конечно же, настоящие доисторические папоротники.

Элли ненадолго задержалась возле папоротников, чтобы рассмотреть их получше. Да, Регис сказал чистую правду – это действительно были древние папоротники вида Serenna veriformans, растения, окаменевшие остатки которых в изобилии находили в геологических формациях возрастом примерно в двести миллионов лет. Сейчас такие растения встречаются в основном только во влажных тропических лесах Бразилии и Колумбии. Но тот, кто разместил именно эти папоротники вокруг плавательного бассейна, наверняка ничего не смыслил в растениях и, конечно же, не знал, что споры этих папоротников содержат смертельно ядовитый алкалоид бета-карболин. Даже одного прикосновения к красивым, кружевным зеленым листьям достаточно, чтобы человек отравился и почувствовал себя дурно. А если вдруг какой-нибудь ребенок возьмет листья в рот, он почти наверняка погибнет – алкалоид, содержащийся в папоротнике, в пятнадцать раз ядовитее олеандра.

«Люди иногда так легкомысленно относятся к растениям, – подумала Элли. – Они выбирают растения только по внешнему виду, как будто это картинка, которой собираются украсить стену. Им даже в голову не приходит, что растения – это живые создания, в которых интенсивно исполняются все жизненные функции: дыхание, питание, выделение, размножение – и защита».

Но Элли, как никто другой, знала, что в процессе эволюции между растениями постоянно происходила борьба за выживание, такая же, как в животном мире, а иногда и более жестокая. И ядовитые споры Serenna veriformans – далеко не самое изощренное средство из химического арсенала, выработанного растениями. Существуют растения, которые разбрызгивают вокруг себя ядовитый сок, отравляющий почву и подавляющий рост растений-конкурентов. У других растений стебель и листья напитаны алкалоидом, который делает их неприятными на вкус для насекомых и травоядных животных (и детей). Растения испускают особые феромоны – для общения друг с другом. Когда на одну дугласию – гигантскую пихту, произрастающую на Тихоокеанском побережье США и Канады, – нападают жуки-короеды, она выпускает особые фитонциды, отпугивающие насекомых, и почти сразу то же самое делают другие дугласии, даже в очень отдаленных районах леса. Это происходит под воздействием предупредительного аллеохимиката – его выделяет растение, подвергшееся нападению.

Люди, которым жизнь дикой природы на Земле представляется в виде животных, привольно разгуливающих на фоне зелени, очень сильно ошибаются – они совсем не видят того, на что смотрят. Потому что этот «зеленый фон» тоже очень даже живой. Растения живут своей собственной жизнью – растут, перемещаются, извиваются, поворачиваются и тянутся к солнцу. И они непрерывно взаимодействуют с животными – защищаются от них толстой корой и колючками, отравляют их своими алкалоидами или, наоборот, служат пищей, чтобы обеспечить собственное размножение, разнести как можно дальше с помощью животных свои споры и семена. Жизнь растений – это сложный динамический процесс, которому Элли никогда не переставала изумляться. Однако, как ни прискорбно, большинство людей этого просто не понимают.

Вот и создатели парка юрского периода высадили ядовитые папоротники возле плавательного бассейна… Такая неосторожность – очень тревожный признак, который заставляет задуматься – действительно ли они здесь так тщательно все продумали, как желают показать? Весьма сомнительно.

– Ведь это просто великолепно, не правда ли? – продолжал Эд Регис. – А если взглянуть вверх, то перед вами предстанет наш охотничий домик. – Элли подняла голову и увидела необычное, несколько картинное приземистое здание с рядами стеклянных пирамидок на крыше. – Именно в нем вы остановитесь, пока будете гостить в нашем парке.

Комнаты, которые выделили Алану Гранту, были выполнены в бежевых тонах, с мебелью из ротанга (особого вида пальмового дерева), покрытой темно-зеленым растительным орнаментом. Отделка номера была еще не совсем закончена – в чулане валялись какие-то доски, а на полу обрезки электрических проводов. В углу стоял телевизор, на котором лежал листок бумаги с программой:

Названия показались Алану чересчур завлекательными и напыщенными. Он включил телевизор, но на экране появились только черно-белые полосы. Алан выключил его, пошел в спальню и бросил чемодан на кровать. Над самой кроватью в потолке имелось большое окно с пирамидальным стеклянным колпаком, через которое ночью виднелось звездное небо. Это должно было вызывать довольно волнующее ощущение – как будто ты спишь прямо под звездами. Но прозрачный колпак был защищен прочными металлическими решетками, и небо получалось в клеточку, как в тюрьме. И днем на кровать падали перекрещенные полоски тени. В общем, из-за этих решеток портилось все впечатление.