Парижский десант Посейдона - Страница 13
– Бред, говоришь? А вот дружок твой поет другое...
– Сережка?!
– Сережка.
– Даже если и так, он, должно быть, помешался. Странно даже, что только сейчас, он уже давно был на пределе.
Жаворонок полез было за папиросами, но передумал.
– Почему ты живой? – неожиданно спросил он.
– Понятия не имею. Другие умерли. Мы с Сережкой крепче оказались. Что нас – судить за это?
– Не о Сережке речь. Почему ты живой?
– Я и говорю – крепкий, наверное.
– Ты не понимаешь. Ты ведь еврей?
– Еврей.
– Тогда почему ты живой?
Соломон Красавчик молча смотрел на особиста. Все как-то разделилось и сделалось автономным: он сам по себе, майор сам по себе, и лодка сама по себе – плывет, незнамо куда. И воздух сам по себе. И голова, и сердце, и руки-ноги. Соломон парил в вакууме, поддерживаемый лишь божественным промыслом.
– Я не знаю.
– Тебя должны были сжечь в печке. А ты живой. Что прикажешь мне думать насчет секретного соглашения?
– Я думаю, меня просто не успели сжечь в печке, – спокойно сказал Соломон. – Но многих успели.
Майор потянулся, демонстративно зевнул.
– Не в цвет говоришь! На эсминце многие умерли, а ты живой. В лагере многих спалили, а ты живой. Тебя в этом ничто не смущает, а? Ты какой-то особенный? Может быть, ты заговоренный?
– Вполне возможно.
– И кем же? – иронически осведомился Жаворонок. – Поиграем в мракобесие? Нечто подобное я уже слышал.
– Меня хранит мой Бог.
Майор с силой треснул по столу кулаком:
– Ты это брось, твою мать! Вы утомили меня своими богами! Спелись, да? За дурака меня держите?
– У нас с Сергеем разные Боги, – ответил Красавчик.
– А! Вот как! Разные! Креста, значит, не носишь?
Соломон отрицательно помотал головой:
– Не ношу.
– А что ты носишь? Эту вашу... звезду Давида?
– Сейчас – нет. А в лагере носил. Нам всем выдавали. Желтые такие, к полосатой робе пришитые.
– И пионером был?
– Уже комсомольцем, – ответил «сученыш».
– Ну негодяй! Как же тебе твой бог не запретил?
– Он не запретил, он даже посоветовал. Иди, сказал, запишись. Тебе выживать нужно – так Он сказал.
Жаворонок крепко стиснул зубы. Процедил:
– Да, бля... Проморгали мы, прохлопали. Из Одессы ты, значит? Ну ничего. Мы прошерстим ваш одесский комсомол. Мы вытравим это ваше осиное гнездо. Выжжем его каленым железом.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru