Парижская вендетта - Страница 3

Что же его разбудило? Звук. Из сна о Мехико. Нет, не из сна.

Снова скрип!

Раз, другой, третий. Почти без пауз.

Несколько месяцев назад здание XVII века, где располагалась его квартира, было полностью отремонтировано. И сейчас новые деревянные ступени между вторым и третьим этажом по очереди, точно клавиши пианино, тихонько поскрипывали.

Значит, внизу посторонний…

Малоун вытянул из-под кровати рюкзак, который всегда держал наготове с тех времен, когда работал в группе «Магеллан», и нащупал внутри рукоять «беретты».

Хорошо, что привычки так живучи.

Он бесшумно выскользнул из спальни.

Квартирка на четвертом этаже занимала менее тысячи квадратных футов: спальня, кабинет с выходом на лестницу, кухня, ванная и несколько встроенных шкафов. На первом этаже располагался книжный магазин, на втором и третьем — склады.

В кабинете горел свет.

Легко ступая по ковровым дорожкам, Малоун отыскал выход и прижался с внутренней стороны к косяку двери. К счастью, одежду вчера вечером он снять поленился — работал допоздна. Суббота накануне Рождества выдалась суматошная. Приятно вернуться к любимому делу. Теперь он снова книготорговец. Вроде бы. Тогда почему у него в руках пистолет? Почему нервы натянуты как струна в предчувствии таящейся в ночи опасности?

Коттон рискнул выглянуть за дверь. Ступени уходили вниз: первый пролет, лестничная площадка, поворот, второй пролет… Свет он выключил, еще когда уходил спать, а проходного выключателя в кабинете не было. Черт, почему он не подумал об этом во время ремонта? Пристроил только металлические перила с внешней стороны лестницы.

Выскользнув из квартиры, по гладкому медному поручню Малоун скатился на лестничную площадку. Незачем оповещать незваных гостей о своем присутствии скрипом деревянных ступеней.

Он осторожно глянул вниз.

Ничего. Темнота и тишина.

Малоун переместился ниже, осмотрел третий этаж. В окна струился янтарный свет огней Хьёбропладс, заливая книжный склад оранжевым сиянием. Каждый день ему полными коробками приносили подержанные книги. «Покупай за центы, продавай за евро». Работай как следует — и деньги будут. Даже хорошие деньги! Ведь иногда среди потрепанных фолиантов попадались настоящие жемчужины. Ценные экземпляры Коттон хранил под замком на втором этаже. Так что если замок этажом ниже не взломан, неизвестный гость наверняка притаился на третьем, где вход открыт.

Одолев последний лестничный пролет, Малоун занял позицию у двери склада. Помещение, размером сорок на двадцать футов, было заставлено штабелями коробок.

— Что вам нужно? — спросил он, вжимаясь спиной в стену.

Может, его так встревожил сон? Все-таки двенадцать лет службы в Министерстве юстиции; кто угодно параноиком сделается. Да и последние две недели изрядно его вымотали. Зато теперь он знал правду о смерти отца…

— Слушайте, — вновь заговорил Малоун, — я иду наверх. Если вам что-то нужно, поднимайтесь следом, кто бы вы ни были. Если нет — катитесь вон из моего магазина.

Тишина.

Он двинулся вверх по лестнице.

— Я хотел повидаться с вами, — донесся из хранилища мужской голос.

Малоун остановился. Судя по голосу, человек молодой. Лет тридцати. Американец, хотя чувствуется акцент. Говорит тихо.

— Вы взломали мой магазин?

— Пришлось.

Голос теперь звучал совсем рядом, прямо у двери. Малоун отступил от стены и направил оружие в проем, ожидая появления незнакомца.

Перед ним возник темный силуэт. Мужчина. Худощавый. Среднего роста. Коротко стрижен. Одет в куртку. Руки опущены, оружия нет. Лица в темноте не видно.

Держа гостя на мушке, Коттон сказал:

— Имя.

— Сэм Коллинз.

— Что вам нужно?

— Хенрик Торвальдсен в беде.

— Без вас знаю.

— Его хотят убить.

— Кто именно?

— Идемте к Торвальдсену.

Малоун держал палец на спусковом крючке. Пусть только этот Сэм Коллинз дернется — вмиг схлопочет пулю. Впрочем, интуиция, которую агенты приобретают за годы напряженной работы, подсказывала, что молодой человек говорит правду.

— Кто именно?

— Идемте! — настойчиво повторил молодой человек.

Внизу зазвенело разбитое стекло.

— Кстати… — добавил Сэм Коллинз. — Вот и они. Меня тоже хотят убить.

Бастия, Корсика

1.05

Стоя над площадью Донжон, Грэм Эшби любовался спокойными водами гавани. Вокруг, друг над другом, точно коробки, громоздились облезлые домишки пастельных цветов; там и сям торчали шпили старинных церквей — высотой их превосходила лишь простая каменная башня, с которой он сейчас озирал окрестности. Его яхта «Архимед» стояла на якоре в Старом порту, в полумиле отсюда. До чего прекрасен ее глянцевый подсвеченный силуэт на серебристой глади моря!

Бастию овевал сухой прохладный ветер, прилетевший с севера на вторую зимнюю ночь. Город окутывала густая предпраздничная тишина. До Рождества оставалось всего два дня… Однако Эшби это не волновало.

Район Терра-Нова, где некогда размещались гарнизоны и административный центр, превратился в дорогой квартал с роскошными апартаментами и модными бутиками, тянущимися вдоль лабиринта мощеных улиц. Несколько лет назад, в начале строительного бума, Эшби чуть не вложил сюда деньги, но вовремя передумал. Недвижимость, особенно на средиземноморском побережье, уже не давала такой прибыли, как прежде.

Он перевел взгляд на Жете-дю-Драгон, искусственный мол, сооруженный несколько десятков лет назад. Прежде на его месте, загораживая вид на гавань, возвышалась огромная скала Леон, формой напоминающая льва. Инженеры ее взорвали, и старый пейзаж сохранился лишь на гравюрах.

Два часа назад, когда яхта вошла в закрытую акваторию, Эшби сразу приметил темную крепость XIV века, возведенную генуэзскими правителями острова. И вот он внутри… Интересно, повезет ли ему сегодня?

Корсика ему не очень нравилась. Обычная торчащая над морем гора. Сто пятнадцать миль в длину, пятьдесят две в ширину. Площадь пять тысяч пятьсот квадратных миль. Шестьсот миль побережья. На протяжении острова ландшафт менялся, тут было все: горные пики, глубокие ущелья, сосновые леса, ледяные озера, пастбища, плодородные долины и даже пустыня. Кто только не завоевывал Корсику!.. Однако бунтарский дух острова никому сломить не удалось: ни грекам, ни карфагенянам, ни римлянам, ни арагонцам, ни итальянцам, ни бриттам, ни французам.

Существовала и другая причина, по которой он решил не вкладывать деньги в местную недвижимость. Слишком уж нестабилен этот своенравный французский департамент.

Основали Бастию в 1380 году трудолюбивые генуэзцы и для защиты города возвели несколько крепостей, некоторые из которых дожили до настоящего времени. На башне одной из них Эшби сейчас и стоял. Столицей острова Бастия пробыла до 1791 года, пока Наполеон не перенес ее в свой родной город Аяччо. Местные так и не простили маленькому императору это самоуправство.

Застегнув пальто «Армани», Эшби подошел к средневековому парапету. Сшитая на заказ рубашка, брюки и свитер приятно облегали тело. Всю одежду, так же как отец и дед, Эшби приобретал в «Кингстон-энд-Найт». Вчера лондонский парикмахер целых полчаса подстригал его седую гриву, срезая придающие возраст кудри. Эшби гордился своей внешностью и необычайной для пятидесятилетнего мужчины энергией. Зорко всматриваясь в расстилающееся за темным городом Тирренское море, он испытывал глубокое удовлетворение человека состоявшегося.

Эшби взглянул на часы. Нет ничего на свете хуже опозданий! Разгадка тайны, терзавшей кладоискателей более шестидесяти лет, уже так близка…

На ближайшей лестнице зашуршали шаги. Днем сюда частенько забирались туристы: фотографировали окрестности, глазели по сторонам, — но в этот час посетителей обычно не бывало.

Из сумерек вынырнул низенький человечек в церковном облачении. Его голову венчала густая копна волос. От ноздрей ко рту пролегали две глубокие складки. На фоне седых усов коричневая, как орех, кожа казалась еще темнее.