Паразиты - Страница 22

Описание парка совпадало с описанием в рассказе на сайте «Клуба хладнокровных». Бомбоубежище, о котором упоминал Хироси, должно было находиться в Мицукубо. Уихара решил внимательно перечитать страшную историю.

…И тут один из нас заметил совсем рядом дыру в бетоне. Небольшая такая дырочка, как раз чтоб просунуть голову. Мы немного подумали и решили, что полезу я…

Я ни за что не скажу, что увидел там, внутри, когда мои глаза привыкли к темноте. Нет-нет, ни за что, пусть даже меня назовут брехуном! Сообщу только одно: через несколько дней после того, как я заглянул в ту дыру, один из моих друзей умер, а другой неизлечимо заболел…

На официальном сайте администрации парка можно было найти карту местности как южного Нояма, так и Мицукубо. «Жаль, принтера нет», — вздохнул Уихара. Ему не очень хотелось перерисовывать карту, но другого выхода не было. Уихара решил отложить это до завтра — в доме не было ни карандаша, ни бумаги. К тому же он дьявольски устал.

Уихара выключил ноутбук и вытянулся на постели. Засыпая, он представил себе, как завтра пойдет в магазин за тетрадью и карандашом, и даже улыбнулся от удовольствия. «Как это прекрасно — идти куда-то, когда у тебя есть ясная и определенная цель», — думал он в полусне. Да, еще было бы недурно рассказать о своих похождениях ребятам из окружения Йосико Сакагами. «Интер-Био». Возможно, они заинтересуются историями про старуху и об этом таинственном бомбоубежище. Он обязательно поведает им о том, как ночью крался через пустырь к старухиной хижине, как порезал себе руку, что видел и слышал в доме, как узнал про бомбоубежище и как рыскал по Интернету в поисках нужной информации. Нет, эти парни из «Интер-Био» заинтересуются им… Уихара был убежден в том, что он единственный, кто обладает такими знаниями.

Он встал около полудня, оделся и собрался было уходить, но тут раздался звонок. Уихара открыл дверь — на пороге стояла мать. «Это же самая настоящая марионетка! Да еще и в натуральную величину», — ахнул про себя Уихара. Марионетка вошла в квартиру и заговорила:

— Я тебе вчера весь вечер звонила. Почему ты не брал трубку? Уихара ничего не ответил.

— Отец пытался покончить с собой.

Услышав эти слова, Уихара сразу подумал о черве. Он представил себе знакомое лицо с выдающейся вперед нижней челюстью и тонкую серую нить, выползающую из огромного рта. Внешне отец поразительно напоминал деда и, кроме того, отличался крайней худобой.

Мать села на край кровати и окончательно превратилась в куклу.

— Он хотел тебя видеть. Может, зайдешь домой? «Зачем мне куда-то идти с этой деревяшкой?» — удивился

Уихара. Лично он собирался отправиться в магазин за бумагой и карандашом, а потом думал связаться с командой из «Интер-Био». Они сообщили ему интереснейшую информацию. Без этих ребят он никогда бы не докопался до правды. И теперь ему предлагают зачем-то переться домой и забыть о существовании бомбоубежищ? Нет, эта баба просто не понимает, насколько он сегодня занят. Она теперь значит для него не больше, чем деревянные манекены на витрине магазина. «Да она ничего не знает! Она не знает даже того, что я наконец прозрел! А я еще собирался рассказать ей про старуху…»

— Пожалуйста, сделай это ради меня. Тебе всего лишь нужно зайти домой…

С этими словами кукла приблизилась к нему и взяла за руку. Уихара обратил внимание на ее глаза — они были абсолютно пустые, словно стеклянные бусины. Ее ладонь была белой и ледяной, как мороженое, — Уихара показалось, что она вот-вот растает, — и совершенно непохожей на те руки, что он видел вчера. Уихара развернулся и со всего размаху ударил куклу ногой. Марионетка упала на спину и вытянулась, словно кто-то обрезал поддерживающие ее нити. Уихара почудилось, что он слышал звон, какой издает при ударе о твердую поверхность ржавое железо. Он склонился над матерью, и в этот момент в дверях показался старший брат.

— Киё!!!

Волосы брата были аккуратно зачесаны и выкрашены в желтый цвет. В руке он держал мобильник, по которому продолжал разговаривать. Увидев распростертую на полу мать, брат, не разуваясь, влетел в комнату и со всего маху саданул Уихара в челюсть. Уихара дернулся всем телом и прихватил зубами кончик собственного языка. Неожиданное появление братца, боль от удара и последующий шок ввергли его в состояние ступора. Комната вдруг поплыла у него перед глазами, и Уихара, несомненно, упал бы, но брат схватил его за ворот и заревел:

— Ты поедешь с нами, живым или мертвым! Ясно? Сейчас твое место там!!!

Но больше всего изумило Уихара то, что брат все это время продолжал разговаривать по телефону! Его лицо исказилось от гнева, а взгляд приобрел то выражение, которое обычно появляется у людей, потерявших ощущение реальности. Когда Уихара еще посещал занятия, ему доводилось наблюдать такое у некоторых преподавателей и учеников. Это было страшно. Болели голова и прокушенный язык. С перепугу Уихара вообразил, что брат собирается его убить. Но тот только встряхнул его и прикрикнул:

— Одевайся, урод! Понял меня?! Уихара покорно кивнул.

Он смутно помнил, как его выволакивали из квартиры, тащили вниз по лестнице, вталкивали в машину и пристегивали ремнем безопасности. В салоне пахло жасмином… Мать, все еще плача, села сзади, и машина тронулась. Брат не отнимал телефона от уха.

— А что врач? А, хорошо… уже ушел. Так ты одна дома? Ага… Этот мудак начал было выделываться… ага… и глазенки заблестели… ну, ты знаешь. И главное, что-то говорит, говорит — хрен его поймешь.

«Это я-то говорю?» — снова изумился Уихара. Ему было и больно, и страшно — совсем как в былые времена, когда он отказывался ходить в школу.

Тогда брат лупил его каждый день. Сначала он проделывал это в отсутствие домашних, а потом стал избивать и при родителях. Уихара знал и других ребят, которые также отказывались ходить на занятия, но мотивы их поведения оставались для него неясны. Что до него самого, то тут были причины скорее физического свойства. По утрам Уихара чувствовал во всем теле такую тяжесть, что не мог оторвать головы от подушки. Он по-настоящему страдал. Поначалу родители испугались, что он опасно заболел, но вызванный по такому случаю доктор не нашел никаких отклонений. Тогда Уихара обвинили в лености. Брат счел это достаточным для применения воспитательных мер: по утрам он подходил к кровати Уихара и ногой сбрасывал с него одеяло, хватал за волосы или душил подушкой. Брат был на голову выше Уихара, широк в плечах и коренаст. Маленькими они часто играли вместе, но теперь Уихара старался вытравить из памяти всякое воспоминание о тех временах. Отныне он запоминал только побои…

Хорошенько отдубасив младшего брата, старший обычно пускался в рассуждения, из которых следовало, что дерется он исключительно из благих побуждений. «Киё! — говорил он. — Пойми, я очень тебя люблю. Если бы ты знал, как мне хочется, чтобы ты взялся за ум! Видишь ли, я, в общем-то, не признаю насилия, но бывают случаи, когда оно необходимо. Скажу честно: иногда на тренировках я люто ненавижу своего тренера. Но ведь все, что он делает, он делает ради нас! Для нашего же блага, понимаешь? Он научил нас переносить все то дерьмо, что обычно лезет в голову во время игры. Я это понял только после первого матча… Сидя на скамейке запасных до этого не додумаешься, поэтому все неудачники терпеть не могут тренеров… Игра, видишь ли, это… это сама жизнь… Я бью тебя для того, чтобы ты одумался и начал ходить в школу. Ты поймешь меня, когда станешь взрослее. Такие вещи начинаешь понимать только с течением времени. И именно поэтому сейчас я должен стать для тебя самым ненавистным человеком».

В то время брат уже учился в старшей средней школе. «Оставь меня в покое! — думал, слушая его разглагольствования, Уихара. — Задолбал со своей школой!»

Маленькими они часто играли в футбол на пустыре, а когда в продаже появились первые игровые приставки, они все свободное время проводили вместе у телевизора. Игра у них была всего одна и называлась «Легенда Зельды». Если дело доходило до подсчета набранных очков, то старший всегда старался ошибиться в пользу младшего.