Парад теней - Страница 11

— Тогда в дом, — приказал Михаил Семенович.

Патрульную машину с Первомайки принимал Михаил Семенович. Он вместе с лейтенантом, младшим лейтенантом и сержантом-водителем ходили вокруг «линкольна», освещенного подъездным фонарем и фарами милицейского «газика», и считали пробоины в элегантной металлической шкуре американского средства передвижения. Насчитали двенадцать дырок. Семь с одной стороны и пять — с другой.

— Хорошо, что не тринадцать, — почему-то сказал лейтенант, пытаясь засунуть мизинец в ближайшую к нему пробоину. Не удалось. Тогда он этим же мизинцем задумчиво почесал щеку и принял решение: — Протокол будем составлять. Снимем со всех вас показания.

— У всех показания одни и те же. Можно я за всех? — предложил свои услуги Михаил Семенович.

— Не положено, — твердо возразил лейтенант, потому что ему очень хотелось пообщаться со знаменитой певицей Дарьей.

Берта Григорьевна дальше каминной милицию не пустила. Пришлось лейтенанту составлять протокол и снимать показания, согнувшись в дугу за журнальным столиком. Знаменитая певица спустилась на пять минут и особого впечатления на милицейский патруль не произвела: бледная какая-то, худая и одета — ничего особенного. Даша стоя смотрела на живой огонь за каминной решеткой и односложно отвечала на лейтенантские вопросы, последний из которых был:

— Товарищ Дарья, вы бы не могли дать нам свой автограф?

Расписывалась Дарья на чистых бланках для заполнения протоколов допроса. Зачарованно глядя на то, как, по-девчачьи присев на корточки у журнального столика, Дарья орудует шариковой ручкой, отчаянный младший лейтенант со сладким ужасом, будто с десятиметровой вышки нырнул, на нервном выдохе брякнул:

— Может, и фотографию свою подарите?

Даша угрюмо поднялась и тихонько засмеялась. Указательным пальцем легко дотронулась до единственной звездочки на однопросветном погоне и с искренней готовностью пообещала:

— У меня есть, есть! Я вам всем подарю. Сейчас же подарю!

По лестнице взбегала уже не свидетельница, а артистка. Что произошло неизвестно, но весь милицейский патруль, затаив дыхание, в шесть восторженных глаз с восхищением смотрел ей вслед.

Даша исчезла, патруль пришел в себя, а Михаил Семенович спросил:

— Ну и что теперь делать собираетесь?

— Начнем осуществлять розыскные действия, — предварительно кашлянув в кулак, сообщил лейтенант.

— Когда?

— Что — когда? — не понял главный здесь милиционер.

— Когда осуществлять начнете?

— А-а-а… ну, не ранее завтрашнего утра. Что же мы сейчас во тьме найдем?

— Понятно. — Действительно, все понял Михаил Семенович Кобрин. Преступники шуруют ночью, а розыскные действия вы осуществляете днем. И успешно осуществляете?

— Вы свое дело делаете, а мы свое… — начал было обижаться лейтенант, но откуда-то сверху грянул на весь дом суперхит поп-звезды Дарьи под убойным названием "Все путем, ребятки". Плавно и в абсолютном ритмическом синхроне с песней по лестнице спускалась Дарья, держа в царственной руке расправленные, как веер, три цветные фотографии. Забыв все обиды, патруль стал по стойке «смирно». Даша, пританцовывая, обошла мини-строй и каждому вручила по фотографии. Милиционеры приняли дар и тотчас принялись рассматривать карточки с обратной стороны, где были дарственные надписи. Некое разочарование читалось на их мужественных лицах. И опять на амбразуру кинулся отважный младший лейтенант:

— Вот вы пишете, Дарья Васильевна, — отчество ее он в протоколе прочитал, — "Милому младшему лейтенанту". А какому младшему лейтенанту? Вот я, к примеру, младший лейтенант Евгений Васильев…

— Женя… — поправила его Даша и отобрала фотографию. Лейтенант и сержант сей момент протянули ей свои с четким представлением:

— Сережа Бугров…

— Володя Минаев…

— Значит, Женя Васильев, Сережа Бугров и Володя Минаев. — Даша, перечисляя по порядку, осмотрела каждого и вновь взбежала по лестнице.

— Только не перепутайте! — взмолился настырный Женя.

В отсутствие Дарьи ее песня продолжала уверять ребяток, что все путем.

— Но кто же все-таки сегодняшней ночью обеспечит нашу безопасность? мрачно вопросил Михаил Семенович.

— Вы со Славой, как я понимаю, собираетесь здесь заночевать, — сказал Константин. Все это время он сидел у камина и отрешенно смотрел на буйное пламя. — Вот мы, трое мужиков, и обеспечим.

— Но мы же безоружны! — не без резона драматически отметил продюсер.

— Патрульная машина будет регулярно осуществлять… — любил слово «осуществлять» лейтенант Сережа Бугров, — проверку обстановки вокруг вашей дачи.

— Регулярно осуществлять проверку — это разок-другой прокатиться на «газоне» по нашему переулку? — доставал милицию зануда бизнесмен.

— Да нечего вам опасаться, Михаил Семенович! — добродушно заверил лейтенант Бугров. — Никто сюда не сунется. Через дом от вас Смирнов живет.

— А через дорогу — Иванов, Петров, Сидоров, — желчно добавил Кобрин.

— Смирнов — это такой здоровенный дед, который летом все на велосипеде катается? — сверху спросила Дарья. Она слушала Мишанины стоны, опершись о перила балюстрады второго этажа. — Мы с ним регулярно здороваемся.

Дарья — та, что на компакт-диске — приступила к следующему, не менее знаменитому хиту под странным названием "Парад теней" — о том, что тени прошлого живей и человечней, чем реальные люди настоящего.

— И этот дед спасет тебя от киллеров, бандитов, а также от комаров и мух, — прорываясь сквозь песню, прокричал ей Михаил Семенович. И милиционерам: — Все ясно — спасение утопающих есть дело рук самих утопающих. Мы вас больше не задерживаем, блюстители законности и порядка.

Но милиционеры не торопились. Они, задрав головы, выжидательно смотрели на Дарью.

Она шаловливой девчушкой скатилась с лестницы, вручила фотографии, поинтересовалась:

— Ничего не перепутала?

Они, как по команде, заглянули за спины фоткам, и младший лейтенант Васильев за всех ответил, хваля внимательную певицу:

— Память у вас просто замечательная, Дарья Васильевна. — И под влиянием только что прозвучавшей песни добавил: — Все путем. Спасибо и до свидания, Дарья Васильевна.

— Спасибо и до свиданья, — повторил за ним лейтенант Бугров.

— Спасибо и до свиданья, — эхом вслед за начальством откликнулся сержант Минаев.

Милиционеры ушли. "Парад теней, парад теней, парад теней родных и близких", — допела песню Дарья с компакт-диска и умолкла. Видимо, Берта Григорьевна выключила музыкальный центр. Михаил Семенович так и понял, потому что заорал ужасным голосом:

— Берта!

Беззаветная поклонница таланта, компаньонка и домоправительница Дарьи Берта Григорьевна достойно и не спеша спустилась по лестнице не на хамский крик, а по служебной необходимости. Сообщила хозяйке дома:

— В столовой давно уже все готово, Дашенька.

— Берта, — на этот раз тихо, но угрожающе позвал Кобрин.

— Что может быть хуже выпившего еврея? — сама у себя спросила Берта Григорьевна и сама же ответила: — Только выпившая еврейка.

— Так давай же надеремся с тобой вдвоем, Берта! — взревел Михаил Семенович и вдруг зашептал: — Водка есть?

— У нас все есть, — гордо ответила Берта.

— Сейчас же Славику налей. Он в трезвости наверняка от страха в штаны наделал.

— Тогда ему душ надо принять, а не стакан водки, — резонно возразила Берта.

— Душ он уже принял, — сообщил Михаил Семенович и позвал: — Славик!

Комната для гостей, соответствующих рангу шофера Славика, находилась на первом этаже впритык к прихожей. Оттуда Славик и явился.

— Слушаю вас, Михаил Семенович.

— С нами посидишь или у себя водки выпьешь и спать? — спросил босс так, что Славику ничего не оставалось, как ответить:

— Лучше у себя. Больно спать хочется.

— Ну, как хочешь. Берта, распорядись.

— По какому праву вы здесь командуете, Михаил Семенович? — раздувая ноздри греческого своего носа, спросила Берта Григорьевна.