Папа Карло из Монте-Карло - Страница 12

– Теперь управляют потомки рабочих и крестьян.

– Вот именно.

– Ну а что же делать? Ведь оставшихся в нашей стране после семнадцатого года дворян и их потомков ну… Просто по пальцам пересчитать.

– Да и те в годы правления советской власти, особенно в период массовых репрессий, были вынуждены всячески скрывать свое происхождение. Всего боялись, от всех таились. И жениться им приходилось чаще всего не на ровне, а на простолюдинках, кухарках, мещанках или даже просто крестьянках. Между собой браки старались не заключать. Во-первых, и невест особо не было видно. Все люди благородного происхождения старались это свое происхождение спрятать изо всех сил. А во-вторых, такой брак сразу же становился своего рода риском. Можно было подвести и себя, и невесту.

– Ну да, куда лучше, когда у тебя жена из пролетариев. Тогда и к тебе у ЧК особых вопросов нет. В случае чего жена-комсомолка за тобой присмотрит. И за правильным твоим коммунистически-патриотическим воспитанием проследит. А если что-то тревожное в тебе заметит, так и донесет на твои провокационные мыслишки куда следует.

– И это еще хорошо, что хоть так люди выжили в те годы. Иные дворянские и даже купеческие фамилии без всякого потомства остались. Их лучшие представители были затравлены в лагерях. Целые семьи исчезали в огне войн и репрессий вплоть до последнего младенца.

– Это страшная страница истории нашей страны, – кивнула Инга. – Но мы ее перевернули. Зачем сейчас вспоминать об этом?

Но Алена никак не могла успокоиться:

– А в чем, если разобраться, была вина этих людей? Только в том, что многие и многие поколения их предков верно и преданно служили Отечеству, за что опять же на протяжении многих и многих веков получали сначала от князя родимого, потом от царя-батюшки, а потом уж и от Милостивейшего Государя Императора Всероссийского милости и награды? И заметь, разбогатеть случилось им не в один день, не единовременно, и не за наглость и умение вовремя сориентироваться, выгрызть зубами свой кусок и свернуться на нем клубком, ощерившись на весь мир. Те люди владели своим имуществом и землями по праву рождения, по праву наследования, по древнему родовому праву. Вот они были полностью уверены в своем праве на такую жизнь. На этих семьях благополучие нашей страны и строилось.

И неожиданно прервав свою затянувшуюся речь, Алена решительно закончила:

– А все мы – это выскочки! Выскочили тогда в семнадцатом, все порушили, а как восстановить, до сих пор толком не знаем. Опять безнадежно отстали от Европы во всех смыслах этого слова, скатились в допетровские времена какие-то.

– Давай не будем об этом. Слишком грустно становится.

Но переполняемая эмоциями Алена уже неслась дальше:

– А ведь они в Европе до сих пор сидят и наблюдают за нами. Все ждут, все надеются, что мы их назад позовем и помиримся наконец окончательно с теми русскими фамилиями, которые еще хранят генофонд наших князей, восстановим вместе с ними нашу великую Россию.

– Ну, это уж вовсе полная ерунда! – возмутилась Инга, которой надоело все это слушать. – При чем тут князья какие-то? Без князей справимся!

– Вместе сподручней было бы. Мы ведь все русские – и мы, и они, – уже гораздо тише произнесла Алена.

– Позвать эмигрантов назад, окончательно помириться с представителями бывшей правящей династии – это, конечно, звучит хорошо. Но ведь многие эмигранты и их потомки все еще надеются не только вернуться назад в Россию, они хотят вновь получить под свой контроль то, что было отобрано у них в семнадцатом году восставшим народом. И я точно знаю, что, многие эмигранты и их дети служили в ЦРУ и других иностранных разведках, надеясь с их помощью добиться возврата прежнего монархического строя в стране и, как следствие этого, своих владений. Где гарантия, что, приехав в нашу страну, они довольствуются скромной ролью добровольных советников? Кто может поручиться, что они не начнут вредить снова?

Такой странный разговор состоялся у Инги с Аленой, когда та вернулась из Монте-Карло. Но самого главного, из-за чего она и завела этот разговор о людях далеких прошлых эпох, их воспитании и взглядах на жизнь, Алена своей подруге так и не решилась сказать. И было это оттого, что Алене довелось услышать кое-что очень для себя неприятное, но в то же время правдивое. И это никак не позволяло ей выкинуть из головы ту встречу.

Алена действительно встретила в Монте-Карло нескольких русских дворян, предки которых эмигрировали в Европу еще в семнадцатом году. Это были дочери и сыновья генералов русской императорской армии. Они хорошо помнили славу и величие своего рода. С одной из них Алене довелось поговорить особенно душевно. По какой-то причине эта опрятная, стройная и одетая очень изысканно и в то же время с благородным чувством меры во всем бабулечка была расположена в пользу Алены:

– Вы напоминаете мне одну мою знакомую.

Говорила она по-русски совершенно свободно, но в речи все же чувствовался легкий акцент. И еще многие обороты речи, которые употребляла старушка, были Алене даже незнакомы. Но на таком русском говорили родители этой старушки. И живя оторвано от большой России, они сохранили именно этот язык.

Познакомившись и подружившись с этой мудрой женщиной, Алена захотела поделиться с ней своей проблемой. Рассказала про Дубочки, которые стали ей тюрьмой, она ожидала услышать слова сочувствия и утешения, но неожиданно услышала нечто совсем противоположное:

– Право, вы, молодые, меня иной раз горько удивляете. В наше время считалось, что место всякой жены рядом со своим мужем. И это означает не просто находиться с ним, скучая и изводя его своим нытьем и капризами. Быть хорошей женой означает, что вы должны жить интересами своего мужа, полностью их поддерживать и разделять. Он занят сейчас благородным делом, трудится на благо Отечества. И ваш долг, как всякой хорошей и любящей жены, помочь ему в этом, разделить с ним тяготы его бремени.

Старушка сказала еще много умных и хороших вещей. И слушая ее, Алена невольно проникалась величием той эпохи, которой сама уже не застала. Эмигранты вновь были готовы послужить любимой Отчизне. Той самой, которая так жестоко отвергла их в одночасье. Наверное, общение с этими людьми, и особенно горький упрек старушки, и заставило Алену сказать эти слова о собственном плебействе.

Но как бы ни относилась Алена к Монте-Карло и людям, с которыми она там познакомилась, молодая женщина не могла не признать одного, самого главного. Этот город буквально утопает в роскоши. Цены там просто заоблачные. И значит, Рустам должен был владеть просто невероятными суммами, чтобы оплатить себе и своей подруге такую поездку. Да еще Светлана, по словам Васи, совершила прогулку по «Золотой миле», где, как известно, сосредоточены бутики самых известных фирм. И девушка вернулась обратно домой в полном восторге и упоении от поездки – значит, денег на нее Рустам потратил достаточно.

Так откуда же у мелкого рыночного торговца, имеющего лишь один магазинчик, могут взяться такие огромные деньги? Это был очень важный вопрос. И один раз зацепившись за него, Алена уже не могла перестать искать на него ответ.

Несмотря на то, что сыщицы уже напали на след, разговор с Васей у них еще не был закончен.

– Ты нам не рассказал, как все-таки получилось, что ты заболел. Ты только сказал, что это Светлана виновата.

– Так и есть.

– А в чем ее вина?

– Я из-за ее выходки в Фонтанке искупался. А вода-то холоднючая была. Да еще в одежде мне нырнуть пришлось. Сережка тоже со мной купался, только ему ничего, насморком и кашлем отделался. А я вот чуть не помер.

– Но как вы оказались в реке?

Вася ненадолго отвел глаза в сторону, явно стесняясь того, что ему предстоит сейчас сказать. Но потом все же выдавил из себя:

– Нас Рустам в воду кинул.

– За что?

– Ни за что, получается. Мы по набережной шли, в институт торопились. Вдруг рядом с нами тормозит машина, из нее выскакивает Рустам и ко мне бросается. Орет, кулаками размахивает. «Ты что, – кричит, – такой-сякой, на моей девушке жениться вздумал? Да еще меня оскорбляешь? Ничтожеством называешь? Над моим акцентом потешаешься? Ну, я тебе сейчас покажу, как у нас умеют язык хвастунам укорачивать!» Я стою, ничего не понимаю, рот от изумления открыл. А что оказалось?