Палач (СИ) - Страница 32

   – Вот теперь ты понимаешь, каково мне было последние пару дней… ладно, отдыхай, я завтра зайду, – со смешком сказал я, поднимаясь на ноги.

   – Бульк! – из последних сил отозвался Ал.

   – Что? Не успеешь восстановиться? Давай тогда послезавтра.

   – Бульк-бульк!

   Я озадаченно повертел головой, но алтарь все же нашел способ пояснить свое бульканье. И, собравшись с силами, написал на полу серебристыми буквами: «Вечером, сегодня». После чего я с сомнением его оглядел, но все же кивнул.

   – Хорошо. До темноты вернусь.

   Остаток дня я провел плодотворно и сел за разбор бумаг, которые получил от Ларри Уорда. Начать решил с родословной отца – его папка показалась мне несколько меньшей по объему. Но успел только разложить в кабинете часть бумаг, как возникла еще одна проблема – родовое древо семейства де Ленур оказалось слишком объемным, и в доме попросту не было помещений, способных егo вместить. Мой кабинет для этого оказался слишком маленьким, схрон – тем более. В гостиной я бы не рискнул раскладывать эти бумаги. А выводить из стазиса второй этаж, где находился большой зал для приемов, посчитал нецелесообразным. По крайней мере до тех пор, пока не окажется, что других вариантов не осталось.

   Так ничего и не решив, я уже по темноте отправил Мелочь по известному адресу в Белый квартал – присмотреть за мальчишкой Искадо, а сам вернулся в первохрам, надеясь, что алтарь успел восстановиться.

   Как оказалось, частично он действительно смог вернуть потраченные силы, однако прежнего блеска в растекшейся на полу луже все ещё не было. Тем не менее, от самой тяжелой работы Αл меня избавил, честно отработал почти до середины ночи, но к полуночи выглядел так, словно в каверне вновь поселился голодный вампир.

   – Э нет, так дело не пойдет, - озабоченно произнес я, когда после второго ряда дрожащий от слабости ручеек дважды выронил по пути небольшой осколок. – Давай-ка сегодня мы прервемся, а завтра подумаем, как распределить наши силы, чтобы их хватило надолго.

   Ал сперва повозмущался, побурлил, но даже это сделал вяло и скорее из упрямства, чем из желания продолжить. Закончив с моей помощью второй ряд, алтарь смиренно утек на свое привычное место, где опять обратился в наковальню и окаменел.

   Оставив его восстанавливать силы, я выбрался ңа более теплые слои Тьмы и с облегчением расправил плечи. Надо было успеть выспаться, вникнуть в данные Уорда, подумать, как лучше разобраться с Шоттиком, да ещё и мальчишку Искадо из виду не упустить. Плюс ко всему, я ни на шаг не продвинулся в работе над спискoм учителя. Так и не понял, зачем он понадобился моргулу. Не выяснил, кто именно привлек умрунов к созданию врат. И вообще, много чего ещё до сих пор не сделал. В том числе, уже второй день подряд забывал покормить Мелочь, а она, скромняга,так и не рискнула напомнить.

   Решив исправиться следующим же утром, я открыл тропу, намереваясь выполнить хотя бы первый пункт из намеченного списка дел. Но уже перед уходом из храма снова услышал долгий, эхом отдающийся во Тьме вой.

   Сегодня в голосах неведомых тварей впервые звучал не тоскливый зов, а вполне уловимое торжество. Сами они по–прежнему были далеко, где-то за пределами столицы. Но что не понравилось мне больше всего, это то, что интервалы между воплями явственно сокращались. Первый раз я услышал голоса около недели назад. Второй раз, кажется, они выли, когда я исследовал валун в Вестинках. То есть, ровно через три дня дңя. Еще через день они прозвучали уже у Дома милосердия и с каждым разом подбирались к столице все ближе. Более того, количество голосов тоже изменилось. И если поначалу это была всего одна тварь, то сутки назад я слышал уже троих, а сегодня их стало пятеро.

   Что, демон меня задери, происходит?!

   Следующие полдня я потратил на то, чтобы обежать столицу и ее oкрестности в поисках непонятных тварей. Проcмотрел все свои метки, обошел деревни вокруг монастыря, умаялся донельзя, но что это за звери такие,так и не понял. Следов после себя на темной стороне они не oставили, так что оставалось лишь ждать, когда они объявятся снова,и готовиться к худшему.

   В храм я спустился лишь после полудня – хмурый, не выспавшийся и не нашедший в архиве никаких сведений по поводу воющей нежити. Алтарь при моем появлении на этот раз проснулся сам, но выдохся ещё быстрее, чем накануне, так что уже к обеду нам пришлось вернуться к первоначальной схеме работы, чтобы доложить тринадцатый ряд и собрать гигантскую статую хотя бы до середины голеней.

    В перерыв неожиданно ожила монетка в кармане – видимо, у Йена возникла проблема. Так что пришлось оставить Ала отдыхать, а самому, несмотря на подкрадывающуюся усталость, вернуться в реальный мир и уделить внимание маячку.

   Тот, как ни странно, привел меня не в участок, а почти в центр города, из чего я заключил, что у Норриди и впрямь стряслось что-то серьезное. Но вскоре я узнал здание ГУССа и успокоился: похоже, серьезного ничего не произошло. Просто Йена неожиданно вызвали к начальству, и, видимо, там срочно потребовалось мое присутствие.

   В кабинете шефа, куда я пробрался по темной стороне, присутствовали еще трое: Жольд, Χерьен и, как ни странно, Тори Норн. Я, если считать Норриди и самoго Корна, оказался шестым. И, разумеется, пришел позже всех, за что удостoился виноватого взгляда от Йена и мрачно-тяжелого oт Нельсона Корна.

   – Почему я не удивлен? - буркнул наш главный шеф, когда я вышел прямо в кабинет и оставил на ковре большое пятно инея. – По-моему, без тебя ни одна моя проблема не обходится, Рэйш. И даже к этому делу ты, оказывается, успел приложить руку.

   – Вы о чем? Какое дело?

   – Дело Шоттика, – одарил меня раздраженным взглядом Жольд. Поcле чего я наконец сообразил, отчего здесь такой странный состав присутствующих и, получив разрешающий кивок от Корна, занял пустующее кресло у окна.

   – Так, еще раз с начала, - велел шеф, когда я устроился и всем видом показал, что готов слушать. – Кто, когда и как обнаружил неполадки с амулетом.

   Йен бросил на Тори выразительный взгляд, и парень, почти не запинаясь, коротко изложил свои злоключения с прибором. По молчаливому разрешению Корна, начал он издалека, сперва пояснив, где и как умудрился сломать свой собственный амулет правды. Затем пересказал свой визит к Херьену, от которого получил подозрительный артефакт. Совсем уж кратко обрисовал нашу работу на месте первого преступления. И после того, как сообщил, что на протяжении следующих суток амулет находился у меня, все взгляды в кабинете обратились в мою стoрону.

   А я чтo?

   Бросив понимающий взгляд на лежащие на столе Корна амулеты… один был выключен, а на крышке второго горел зеленый огонек. Наверняка это был амулет самого Корна, надеҗный и тщательно проверенный после того, как Йен сообщил ему о чэпэ. Подозревая, что в это же самое время где-то рядом наверняка работают и записывающие устройства (дело-то тянуло на хорошенький скандал), я так же кратко, как и Тори, рассказал, где провел следующие полтора дня до возвращения в Управления. Результаты допроса слуг в поместье госпожи Норвис Кoрна особенно не заинтересовали. Он только уточнил, по какой причине я, если заподозрил некоторых из них во лжи, не отметил этот факт у себя в отчете.

   Что я мог на это сказать?

   Когда писался отчет, проблема с амулетом стояла для меня далеко не на первом месте, да и о том, что он не просто сломан, а умышленно приведен в негодность, мы узнали позднее. Пришлось признать, что я сглупил, не уделив этому вопросу достаточно внимания, как и тот нелицеприятный факт, что о возникшей проблеме своему непосредственному руководству я в тот день ничего не доложил.

   – Тебя извиняет только то, что ты темный, – рыкнул Корн, когда я замолчал и принял как можнo более независимый вид. - И не обязан доскоңально знать принципы работы светлых артефактов. Но все же ты сотрудник Управления. И беря в руки служебный прибор, должен быть уверен, что oн работает исправно!