Падший (СИ) - Страница 47
– Какая-то звезда у тебя не такая, – озадачил меня Магомед. – И больше подобна на крест! Но может оно и лучше, да? Я так думаю, а ты как, Магомед?
– Они так горят в небо, Арол! Я много видеть их за своя жизнь! – выковырял Магомед дырку по центру перекрестия лучей.
Постреляв ещё немного, и от души, я практически в одиночку заставил стаю наездников на архонтах оставить нас, на некоторое время, в покое. И покинув подвесной защитный механизм к самострелу, дал возможность гномам почувствовать себя на моём месте в качестве аса-стрелка.
Как дети, честное слово. Меж ними едва до драки не дошло. Но ими и без меня есть, кому командовать. Разглядывая шестерёнку Рийома, прилаженную к самострелу за изогнутую ручку, я потянул за неё, вращая, и тетива самострела затренькала. Не шарманка, но вроде бы тетива натягивается при спуске раз за разом. Пока не порвалась.
– Надо бы доработать – разработать новый вид прочной тетивы, Рийом. А затем подумать, как подавать стрелы бесперебойно.
Смахнув рукавом пот, проступивший на волосатом лице, гном призадумался над очередной дилеммой заданной мной ему; сам закипел, как его жаровня с углём, раскрасневшись точно вареный рак. Даже шлем смахнул, и лишний доспех скинул, оставаясь в кольчуге.
Назад к корабельному самострелу я уже не возвращался, гномы сами выбрали стрелка. Их выбор пал на эльфов при нас, и за дело взялась Линара.
– Тебе понравиться, – заверил я её, озадачив следом дополнительно Рийома. – Не мешало бы увеличить рычаг в качестве лука, а также длину опоры для самострела. И болты довести до размера дротиков. Тогда можно обойтись без стреломёта. Но зато придётся поставить такие подвесные самострелы хотя бы ещё на носу и по обоим бортам. И чтоб вращались под определённым углом.
Гномы были готовы бросить все силы на создания моих задумок, когда идиллия для нас закончилась, толком и не начавшись.
– Хоронись! – закричал во всю глотку Гийом.
– Что стряслось? – оглянулся я на капитана.
– Пока ещё ничего, но…
Чёлн тряхнуло при ударе в днище. Нас зацепили. Но кто и чем?
Стряхнув с себя труху от выломанных досок в палубе, я выглянул из отверстия в днище.
– Истуканы, чтоб их!
– Древлины… – заметались по палубе "пассажиры". Да бежать некуда, и спастись всё равно никому не удастся.
– Чьи это исполины? – заинтересовали они меня. – Трилесья или…
– Стражи Мраколесья, – выдал эльф из сброда при нас.
И сказал так, будто загодя похоронил всех нас.
– Мне нужен ваш волшебный камень, Гийом!
– Много?
– Мешок!
– Так не пойдёт, падший!
– Тогда приготовься к смерти! Ты с чем, предпочтёшь расстаться, Гийом: с жизнью или с мешком угля?
Прикинув быстро дивиденды, гном согласился: мешок стоит меньше его жизни и воздушного челна. Тем более что последовало очередное точное попадание в чёлн, и у нас, валуном, выломило край борта.
– Магомед!
– Да, Арол?
– И почему ты не Махмуд?
– А что? Есть разница, да?
– Сейчас и узнаем. Поджигай, Магомед.
– Вах, что, Арол? Ковчег мелкий человек, да?
– Для начала мешок с углём! А там видно будет, что сожжём, да!
Столкнув подпаленный мешок с волшебным гномьим камнем вниз, Магомед заставил его рассыпаться в воздухе.
Получилось даже лучше, чем я рассчитывал. Помимо точного попадания на древлина, швыряющего в нас каменные глыбы, сваленные подле него курганом, мы добились ещё и постановки дымовой завесы.
– Право руля, – подсуетился Гийом, крича штурману.
– Ш-ш… – наказал я, добиваясь от экипажа гробовой тишины, не позволяя истукану реагировать на нас на слух в виду потери всякой видимости.
Но обошлось – для нас – внизу вспыхнул пожар. Древлин запылал.
– Ура… – не сдержались гномы и "пассажиры".
Да, мы снова победили. Сторожевой древлин, используемый дроу в качестве катапульты, был выведен нами из строя довольно легко и непринуждённо.
– Ну что ты всё ворчишь, Гийом, или считаешь: не стоил истукан мешка волшебного горючего камня?
– Ты вон туда глянь! – Гном сунул мне подзорную трубу, указав точное направление. – Видишь?
– Угу, – едва не выронил я её из рук. – Лес древлинов оказался, как показалось мне, сейчас от меня на расстоянии вытянутой руки. Но, избавившись от трубы, я понял: находятся значительно дальше. Однако сократить расстояние при виде нас, им ничего не стоит.
М-да, вступать с ними в схватку нам не с руки – разнесут они нас при первых же бросках глыбами в щепки, тогда хоть дальше на пузыре без челна лети. Но полёт в том случае будет неуправляем. Да и дроу не растеряются, а добьют нас, истыкав стрелами.
– Разворачивай чёлн, Гийом!
– Ветер встречный, падший. Нас гонит прямиком на оживший лес.
– Тогда парус долой.
– Толку, падший? Всё без толку!
Ну не скажи, мы не из таких передряг выбирались. Вот и из этой выкарабкаемся как-нибудь. Чай, не впервой.
– Что делать, Арол?!
– Чего тебе, зоркий глаз? – повернулся я к Магомеду.
– Там лес топать к нам сам, да!
– Ты так кричишь, будто мы в первый раз сталкиваемся с древлинами. Только что завалили одного, Магомед. Завалим и этих! Я, буду не я, если не устрою бурелом там! Ты же знаешь меня! Ведь кто мы с тобой?
– Падшие, да, Арол? Будем падать на них?
– Если потребуется, то да, Магомед. Без этого никуда и никак, – напомнил я ему про пословицу: "Лес рубят – щепки летят!"
Но тут вновь оживились дроу. Так что моя пословица в этом мире видоизменилась: "Лес рубят – дроу летят!"
– Сколько ещё у нас горючих камней, капитан?
– Два неполных меха, падший, – заворчал Гийом, не желая расставаться с ними, напоминая: в том случае падение будет неизбежно и приведёт к катастрофе.
– А разве у нас есть выбор, капитан?
– Ты – падший, тебе должно быть виднее с высоты полёта.
– То-то, – порадовал Гийом меня.
– Опять устроим завеса из дыма, да, Арол? – подсуетился Магомед, подхватив уже на плечо один мешок с углём.
Напарник раз от раза всё больше радовал меня. Если так дальше дело пойдёт, и вовсе переплюнет меня, тогда уже я окажусь вторым вслед за ним падшим.
– Нет, ещё рано, Магомед.
– Потом поздно будет, да, Арол!
Хм, вот так да! Может и прав! Ну, Магомед, ты даёшь…. стране угля!
Ветер нам и впрямь на руку – гонит в сторону армады древлинов. Ну что же – это действительно шанс устроить неплохую дымовую завесу.
– Весь уголь за борт!
– Как – весь?! – опомнился Рийом.
Бортмеханик воздушного челна был против, и мне пришлось отвлечь его от Магомеда.
– Показывай, чего ты тут наваял, Церетели! Будем надеяться: не свалял дурака?
– Вот… – стряхнул гном с себя пот, как собака, заливая им пол и чертежи, сделанные углём на досках палубы.
Взяв в руки прообраз стреломёта, я, в надежде на опытность бортмеханика, проверил его, загнав будущую обойму для стрел в отверстие сбоку, и принялся раскручивать неспешно ручку.
Брякнула тетива и снова запела при натяжении. Так повторилось раз десять. Именно на такое количество стрел изначально рассчитана была пустая обойма.
– Когда заряжать?
– Уже! – родился у меня прекрасный план, каким образом мы пробьёмся за армаду древлинов.
Я наказал подготовить комплекты для стрельбы из стреломёта, а для них – стрелы. При этом, заставил каждый наконечник замотать куском ткани, и напротив стреломёта установить зажжённый факел.
Как я пояснил гномам и "пассажирам" при нас: вылетая из стреломёта, стрела будет проноситься над языками пламени и ткань на наконечниках воспламеняться.