Падший (СИ) - Страница 14

На моё счастье им оказался…

– Магомед!

– Беги, Арол! – замахал он мне. – Это не алень!

– А кто? – изумил он меня.

Ответить Магомед не успел, поскольку вслед за ним, сминая копытами кусты, выскочил…

– Звэр! – прорычал Магомед, прячась за меня, лишившись топора, оброненного им в кустах. И вся надежда теперь у нас была исключительно на лук в моих… ногах.

Я не успел его подобрать, даже подумать должным образом, как на нас наехало это нечто о четырёх копытах и… двух лапах-руках, в которых оно сжимало внушительных размеров массивную секиру.

Вот и поохотились! И кто вообще на кого охотился – у меня закрались большие сомнения с нехорошими подозрениями.

– Кто такие? – грянул конь с человеческим туловищем, начинающимся у поясницы, и покрытым шерстью от копыт до гривы на голове.

– Вах, говорящий конь! – заговорил Магомед.

А по мне так лучше бы молчал и даже не мычал. Иначе страшно подумать, что этот "звэр" способен сделать с нами обоими. Даже Магомед на его фоне казался ребёнком. Чего уже было отмечать про меня. И на мне яркая куртка соответствующего окраса… для быка.

– Па-адшие мы, – справился я с волнением, – чудо природы.

– Оба?

– Да, – подтвердил Магомед. – А ты кто?

– Крон.

– Это имя или порода?

– Прозвище. Кентавр я.

Ну да, похож, – согласился я, правда, про себя, не став ничего пока говорить вслух, поскольку, раз Магомед проявил изначально инициативу в общении с этим зверем – ему и карты в руки.

Да моя уловка не прошла – переложив секиру на плечо, Крон потянулся свободной лапищей за спину, предварительно выдернув хвостом из крупа стрелу.

– Ваша?

– Его, да!

Магомед толкнул меня вперёд, нанеся удар в спину.

Ну, спасибо тебе, чурка, век не забуду!

– Наша, – не сплоховал я.

– Да мне эти эльфийские штучки до одного места, – переломал Крон стрелу в лапе, как прутик, и швырнул под ноги, затаптывая в землю копытами.

А мог ведь и нас с такой же лёгкостью переломать, с его-то секирой, и затоптать.

– Вообще-то мы охотились на оленя, – продолжил я разговор. – А тут ты подвернулся нам под горячую руку! Мы ж не знали, что тут водятся кентавры! Так что извини, мы не хотели тебя тревожить! Но готовы загладить свою вину перед тобой!

Крон всё ещё не верил, что повстречал нас, как и мы – его.

– Да, – вставился Магомед, потирая ушибленную голову.

Только теперь, взглянув на него, при обороте головы назад, я заметил отпечаток копыта во всю морду-лица напарника.

– Хорошо. Пойдёте со мной, – озадачил нас Крон.

– Куда?

– Да, – поддержал я Магомеда.

– В Лихолесье.

– Так далеко? – не жаждал я оказаться там у отродья.

– Тут недалеко… скакать.

Ну и кто он, как не олень? Нет, прав был Магомед: валить нам надо было этот "звэр". Теперь поздно, и зубы заговорить не удастся.

– Уговорил, – согласился я, подобрав осторожно лук с земли. – Только мы без своего оружия никуда не поскачем – так и знай!

– Если не будете им тыкать в меня, падшие.

– Нет-нет, – заверил Магомед. – Такой экземпляр как ты – грех убивать, да!

Мама дорогая, – зажмурился я. Но и кентавр заинтересовался нами не меньше прежнего лопоухого отродья.

Магомед пулей рванул в кусты, и как я понял – неспроста. Только я и видел его, а слышал: ушуршал, и даже глазом не моргнул.

Я не сразу поверил, что он бросил меня на кентавра, продолжавшего таращиться на меня во все глаза, ну и я не стал отставать от него. Мы оба изучили один другого, придя к единому выводу: свыкнемся с тем, как выглядим оба друг для друга.

Стараясь заговорить зубы Крону, я поинтересовался:

– У тебя есть подруга?

– Она должна была доставить вас сюда. Но почему я не вижу её здесь с вами? Где она? С ней случилось беда, да?

Вот последняя фраза кентавра с приставкой, а не словом "да", меня жутко напрягла. Лишившись Магомеда, я приобрёл вдвое крупнее экземпляр, чем мой давешний попутчик.

– Сбежала она, как и Магомед от нас сейчас.

– А этот жалкий варвар, да?

– Почему жалкий? Если б не он, мы не сбежали бы с ним и той, о ком ты говоришь, Крон. И почему-то как о женщине?

– Ты о самке?

Ага, значит и впрямь кентавр больше "звэр", чем человек, хотя и наполовину. Нет всё-таки на треть, а на две трети "звэр". Руки-то у него две, но выглядят как лапы, зато копыта четыре. Благо, что говорить умеет. А странное дело: я понимаю его и он – меня! Выходит: владеет нашим языком, точнее я здешним диалектом благодаря той лопоухой самке-аборигенке.

– И долго мы будем тут так с тобой топтаться на одном месте? – озадачил я Крона. – Помниться, ты сам предлагал нам поскакать.

Я уже примеривался, с какой стороны мне залезть на кентавра, но что-то седла у него на спине не заменил. И ещё не факт: Крон согласится катать меня на себе, к тому же забесплатно от нечего делать. Но всё-таки сам проявил во мне в первую очередь заинтересованность, и лично я не напрашивался в Лихолесье отродья.

– Да, поскакали, – развернулся Крон ко мне хвостом.

– Э… – только и успел я сказать, как он исчез там, где его застукал Магомед. Или наоборот?

– Эй, падший! Ты где там? – показалась из кустов голова Крона. – Поторопись!

– Я это… – признался честно, – не шибко быстрый. А нам следует торопиться, ведь мы, убегая от лопоухих аборигенов, приложили пятерых из них.

– Лопоухих – говоришь, – понравилось моё изречение Крону. – Аборигенов!

Кентавр заржал точно конь. Ну да, а что я хотел от него – животного.

– Садись на меня.

Неужели это он сам предложил мне? Вот так сюрприз!

– Чего медлишь? Не бойся, я не лягну тебя, как Магомеда, да!

Я затоптался вокруг кентавра, понимая, что: тем местом, куда я собрался забраться к нему, он не отличается от коня. Но мне проще было управляться с лыжами и крылом в горах, чем с… кентавром. Держаться-то там у него не за что.

Не за гриву же мне брать его и – как бы предложил Магомед – мордой-лица о копыта.

– Ты долго ещё там, падший? – озирался назад себе на круп Крон, опасаясь того, что я странным образом подстраиваюсь под него.

– Да сейчас, уже лезу, – прыгнул я к нему на спину, и, съехав на другую сторону, свалился.

– Хочешь, я тебя в руках понесу? – предложил Крон, понимая: задержка нам ещё аукнется.

А уже заслышал тех, кто подался сюда по наши с ним и Магомедом души.

На миг я представил, что кентавр будет мчаться за мной – то есть нестись мной вперёд сквозь лесные дебри, – и я наотрез отказался от его предложения.

Со второй попытки мне кое-как удалось усидеть на кентавре, да и то благодаря его гриве – сначала вцепился в неё руками, а затем, обхватив шею.

– Ты что там делаешь, падший? Никак задушить меня вздумал, и съесть?!

Похоже, что Крон попутал меня с демоном. Но может оно и к лучшему, пускай думает, отродье, что я не человек, а сам зверь – и ещё тот. Скорее всего, что такой им здесь и был нужен – точнее там, в Лихолесье – падший.

– Ну что, кентавр, поскакали?

Зря я это сказал. Ох, и зря! Кто ж знал, а тем более я, что скачки на кентаврах, да ещё без седла в условиях сильно пересечённой местности, покрытой сплошь и рядом массивной растительностью, столь болезненны для одного места наездника.

Стараясь не закричать, я стиснул зубы. Нет, так меня ещё никто и никогда не унижал. Но как говориться: заслужил – получи.