Падение Арконы - Страница 46

Вам, брат Илья, предстоит немного поработать, чтобы мы ясно представляли, с кем имеем дело. Не бывает людей без недостатков. Вы должны нащупать возможные подходы к этому человеку и Братство вознаградит вас по заслугам. С чего думаете начать?

- Нет такого мужчины, которого не заинтересовала бы женщина. У многих это наиболее уязвимое место.

- Отлично, - заключил Магистр - Брат Гавриил будет помогать вам. В дальнейшем по всем вопросам обращайтесь к нему. До свидания, брат!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ВЛАСЬЕВА ОБИТЕЛЬ

Люблю я в глубоких могилах

Покойников в иней рядить,

И кровь вымораживать в жилах,

И мозг в голове леденить...

... Бабенки, пеняя на леших,

Домой удирают скорей.

А пьяных, и конных, и пеших

Дурачить еще веселей.

( Н.А. Некрасов,"Мороз, Красный Нос" )

- Что-то, мать, у нас русским духом пахнет. Не иначе, опять кого-то спасла.

- Ты сам, отец, хорош. Чуть какая замерзшая скотина - так сразу в горницу, ладно еще, в сарай. Вон, давеча, прихожу, а по коврам целый лось свежеразмороженный бегает,..., - услышал Василий сквозь сон.

- Мне, положено так, а иначе я не могу.

- И мне беречь Родом написано!

- Ну, старая, показывай, где этот герой?

- в который раз пробасил Голос.

- Это я-то старая ? Да ты, муженек, на себя посмотри! Тоже, небось, не первой свежести-то будешь! - взбеленилась женщина с огненно- рыжими волосами, Василий приоткрыл один глаз, выкарабкиваясь из царства Дремы на Божий Свет.

Свет оказался ярок, и он захлопнул око, но тут же, исхитрившись, глянул из- под ресниц на обладателя зычного баса.

- Ну, дак, тебе и подарок мой тогда ни к чему. А то, гляди-ка, мать, чего я тебе притащил! - из глубины комнаты Василий увидел, что в дверях стоит высоченный широкоплечий дед в тяжелой и длинной, до самого пола, белой шубе. Хитровато улыбаясь старик полез за пазуху и извлек оттуда золотистое крупное яблоко. Божественный яблочный аромат моментально заполонил всю горницу.

Женщина кокетливо приняла подарок, последовал затяжной страстный поцелуй, при виде которого у Василия аж мурашки пошли по коже. Дед крякнул и огладил окладистую седую бороду.

Оглянувшись на парня, хозяйка поняла, что тот уже не спит, сколь Василий не притворялся.

- С добрым утром, добрый молодец. Пора вставать.

Отбросив теплую шкуру медведя, парень обнаружил, что на нем нет не то что гимнастерки, но даже армейского нижнего белья. Зато была какая-то холщовая рубаха до колен.

- Взять бы свечку в руки- сошел бы за ангела- послушника, - подумал он.

- Ну, положим, на ангела ты не больно похож, а вот, на Ваньку- царевича - смахиваешь здорово! - бесцеремонно расхохотался Хозяин и, сбросив шубу, присел на скамью.

- Ну и стыд! - опять промелькнула мысль.

- А чего срамного ? Ноги, как ноги. Мои, вон, волосатее.

Скинув безразмерный валенок, дед размотал портянку и продемонстрировал заросшую густым рыжим волосом голень.

- Вот это ножища? - удивился про себя Василий, - Даже у Виктюка с Донбасса поменьше будет.

На это мужик ничего не ответил, а затопал босыми ступнями по доскам к кадушке с кипящей водой, что вынесла откуда-то женщина. Та забрала обувь и, подмигнув парню, снова зачем-то вышла.

- Долго же я спал, - промолвил Василий, испытывая почему-то странную робость в присутствии хозяев.

- Разве ж это долго? Иные и по сто, и по двести лет могут всхрапнуть. Время ничего не значит! - старец погрузил ногу в кипяток, блаженно зажмурившись.

- А понимаю, летаргический сон, называется. Фельдшер сказывал.

- А кто-то уже тысячу лет в беспамятстве, и все- ничего, - пробасил ученый старик.

- Ну, тут ты, отец, загнул! - оживился Василий.

- Все может быть, - лаконично вымолвил тот в ответ и хлопнул в ладоши.

То ли парню почудилось, но скорее всего, так оно и было. Деревянная кадушка приподнялась на полом и зашагала из комнаты вон.

- Елки- палки? - Василий протер глаза.

- Пойдем, умоемся с дороги! - предложил дед, также, как и его гость, оставшись в одной рубахе - А баб стыдиться нечего, видали и еще голее.

Неожиданно для парня они вышли во двор.

- Видать, лесничество какое-то...- объяснил себе сержант.

Впрочем, ни на какое лесничество дом не походил, это был красивый двухэтажный терем, срубленный на старинный лад. Неподалеку Василий приметил синюю гладь льда, сковавшего небольшой пруд. А между ним и самим теремом были вкопаны толстые столбы с физиономиями бородатых мужиков, вроде того, что дядька Олег установил у себя перед окном. На крыше дома, сложив крылья, громоздилась пернатое создание с женской головой и голой грудью.

Тут Хозяин вообще скинул исподнее и болтая здоровым мужским естеством принялся обтираться снегом. Василий замер, глядя на его мощный, достойный античных скульпторов, торс.

- Что, тезка, не любо такое мытье? - усмехнулся Влас, так звали старцаДа, не та нынче молодежь. Не та!

- Батюшки! - всплеснула руками хозяйка, выбегая на крыльцо, - Эко чего удумал! Гостя простудишь!

- В здоровом теле, Виевна, здоровый дух!

- обернулся к ней дед, даже не прикрывшись, и Василий отметил, что шея у Власа со спины почему-то синяя.

- У него дырка в плече...

- Была... ты хочешь сказать. А на шею мою, добрый молодец, не удивляйся. Это она из-за чужой жадности такая. Выпил, понимаешь, когда-то одну гадость. Вспоминать тошно. Но есть такое слово- надо.

Василий рванул с себя рубаху и уставился на едва заметную звездочку чуть выше подмышки.

- Я тут подлечила тебя малость, - просто сказала Виевна.

- Спасибо, хозяйка? Но как? Каким образом.

- Пустяки.

Влас самозабвенно купался в сугробе. При виде этого Василия потянуло назад на печку. Буквально ворвавшись в дом с мороза, парень нашел на скамье выстиранную да выглаженную гимнастерку, в которую немедленно облачился. Еще раньше он приметил и свой тулупчик, все прорехи заштопала заботливая женская рука. Василий машинально ощупал подкладку, где у него были зашиты документы.

Корочки на месте. В кармане тулупа некстати обнаружилась большая еловая шишка, измазанная смолой. Он оглядел помещение в поисках мусорной корзины, но ничего подходящего не нашел. Правда на широком подоконнике стоял высокий, объемный горшок, полный чернозему.

Мусорить не хотелось. Сержант подошел к окну и попытался расковырять ямку - авось шишка-то и сгниет.

Нестерпимый жар обжег пальцы, Василий испуганно отдернул руку, едва сдержав бранные слова - на дне лунки искрился всеми цветами радуги яблочный огрызок.

- Эх, ты! Горемыка! - пожалела его Виевна, только что вернувшаяся в дом и помолодевшая на морозе лет эдак на двадцать, поскольку ранее ей можно было бы дать не больше пятидесяти.

- Ничо! Не будет персты совать куда не следует! - ехидно заметил Влас, показавшись вслед за Хозяйкой.

- Я же не нарочно!

- Ты слышал, дед, он нечаянно!

- Я, вон, шишку хотел закопать!

- Да их в лесу полно, чего же прятать?

Не золотая, вроде бы? - Хозяин попробовал протянутую ему шишку на зуб и отдал в руки жене- Выкинь ее на снег, мать.

- Я как-то сразу не подумал.

- Оно у русских всегда так... Сначала делают, потом примериваются. Ну, да, ладно. Пора к столу.

- Прах Чернобога! Откуда такое в войну?

- подивился Василий, глядя на яства, расставленные поверх узорчатой скатерти: блинчики с медом, лесные орехи, невесть откуда взявшаяся свежая малина, квашенная капуста и пироги с ней. Посреди стола стоял здоровенный горшок, где пыхтела гречка.

- Нашел кого поминать! Ты хоть знаешь кто это такой? - рассердился Влас.

- Да, я так! - смутился Василий, будто сболтнул лишнего- Дядя ругался ну и я за ним эту привычку перенял сдуру.

- А ты больше повторяй.

- Ну-ка, молодой человек, дай-ка я тебе кашки положу! - суетилась рядом Виевна.