Озорной купидон - Страница 3

А теперь здесь оказался сын его брата. Неужели ему дается второй шанс? Неужели у него теперь есть достаточный опыт в общении с людьми, чтобы сказать брату, что всегда все делал из любви к нему? Он всегда хотел только лучшего для своих брата и сестры.

Эбби знала об этом. Но почему брат не понял этого?

Он вздохнул. Возможно, из-за Марии. Ник только что закончил колледж, был еще очень молод, он не желал слушать старшего брата. Тогда Тернер отправился поговорить с Марией. Она выслушала его и на следующий день уехала. И с тех пор в глазах Ника затаилась мрачная злость, которая вспыхивала всякий раз, когда он встречался взглядом с Тернером. Вскоре он согласился работать в диком заповеднике, расположенном на уединенной горе.

Тернер думал, что это продлится не больше месяца. Но он ошибся. Его брат оказался таким же несгибаемо упрямым, как и он сам.

Зачем Мария отправила к нему своего сына?

Он переживал, когда вспоминал, как она плакала в тот вечер четыре года назад. Мария говорила, что все понимает, она недостойна его брата… Тогда Тернер был уверен, что поступает правильно, разлучая их.

За эти четыре года брат не прислал ему ни одной рождественской открытки. Тернер понял, что заплатил слишком высокую цену за свою «правоту». А теперь он узнал, что Ники все это время жил без отца. И в этом был виноват он.

Теперь должно было произойти нечто особенное. Он чуял приближение необычного в теплом воздухе так же, как ощущал запах грядущего урагана.

Малыш Ники успокоился. Тернер подумал о девушке в тот момент, когда дверь распахнулась и она вошла в дом.

Шейла в нерешительности застыла на пороге, озаренная солнечным светом. Она была стройной и гибкой и напомнила ему балерину, которую он видел в театре, куда его затащила Селия.

— Аспирин в шкафчике над плитой, — сказал он ей. — Вы принесете?

— Я где-то читала, что маленьким детям не следует давать аспирин, потому что…

— Послушайте, леди, ближайшая аптека очень далеко отсюда, ясно? Почти так же далеко, как и больница. Мы должны обойтись тем, что имеем.

Тернер открыл холодильник, среди его содержимого Шейла увидела пакет яблочного сока. Он схватил его и быстро захлопнул дверцу, пока она не заметила тарелку со странным содержимым зелено-голубого цвета, которое он хотел разогреть себе на обед.

Его удивило собственное беспокойство из-за того, что незнакомка может заметить беспорядок в его холодильнике.

— О, — произнесла она из другого конца комнаты, — это же не аспирин. Это панадол. Тогда все в порядке.

— Не могли бы вы растолочь таблетки в порошок и принести сюда?

Панадол.А для него все таблетки были аспирином. Он украдкой взглянул на нее.

Его нежданная гостья не отличалась неземной красотой. Солнечные блики играли в ее волосах, рассыпавшихся по плечам, их цвет напоминает ему цвет густого меда.

Если бы он присматривался к женщинам, чего, к счастью, пока с ним не случалось, то, конечно, выбрал бы себе подругу, которая носила ковбойские сапоги. Слабые существа в хрупких туфельках и с накрашенными ногтями абсолютно не интересовали его.

Тернер окинул ее быстрым взглядом. На ее ногах красовались сандалии, а каждый ноготок был накрашен розовым лаком. Он нисколько не сомневался, что под простой тенниской и джинсами у нее было великолепное шелковое белье с кружевами. И с какой стати он сейчас подумал об этом? И почему от этой мысли у него так пересохло во рту, будто он угодил в пыльную бурю?

— Что вы там копаетесь? — прорычал Тернер.

— Это гораздо сложнее, чем вы думаете!

Он вдруг застыдился убогости своего жилья. Пол устилал потертый линолеум, а кухонный стол, казалось, долгое время прослужил обитателям старой ночлежки. Здесь было всего два старых стула. Да, он не ожидал появления в своем доме посторонних. Но здесь было чисто. Он давно уже сам научился справляться с домашней работой.

Девушка старалась раздробить аспирин при помощи супового половника. От нее так чудесно пахло мылом и шампунем и еще чем-то сладким и очень приятным.

Тернер вытащил из кухонного буфета две ложки, зажал между ними таблетку и раздавил ее.

— Вот и все. — Он налил в чайную ложку немного яблочного сока и добавил туда порошок, а затем подошел к ребенку и сунул ложку ему в рот.

Ребенок выплюнул все ее содержимое обратно на него.

— Молодой человек, вы умеете произвести первое впечатление. Раздавите для меня еще одну таблетку, хорошо?

Тернер достал из шкафа несколько кухонных полотенец и намочил их теплой водой из-под крана.

— Вода из крана, теперь идет почти шесть месяцев в году, — произнес с удовольствием Тернер. Его речь была медленна и протяжна, как у всех, кто живет вдали от больших городов.

Незнакомка искоса взглянула на него из-под длинных и густых ресниц. У нее были та простота и естественность, которые привлекали к ней его внимание. Тернер решил, что все дело в том, что он слишком долго видел одних только лошадей.

Она, конечно же, не Селия, внезапно подумал Тернер, и будет несправедливо, если он станет относиться к ней так же, как к бывшей подруге. Глупо думать, что все горожанки похожи на Селию.

— Где вы живете в Орегоне? — спросил он.

— В Портленде.

Лучше держать ухо востро. Селия родилась и выросла в Балтиморе и думала, что жизнь в Монтане полна романтики. У нее были свои представления о ковбоях, которые оказались неверными.

Селия считала Тернера настоящим мужчиной, сильным и закаленным в боях только потому, что видела, как он сумел удержаться на спине разбушевавшегося быка в течение восьми секунд. Ее иллюзиям ничего не грозило, пока они посещали рестораны, а однажды были в театре, куда Селия затащила его посмотреть балет.

А затем он совершил ошибку, пригласив ее к себе домой. Когда Селия увидела эту комнату, все ее мечты разлетелись в прах.

Тернер знал, что ее уход только к лучшему. Они жили в каком-то выдуманном мире, но возвращение к реальности было неизбежно. Настоящий мужчина, сильный и закаленный в боях, на самом деле оказался человеком, который занимался тяжелой работой, отличался упрямством и любил уединение.

Ему нравилось работать с лошадьми. В прошлом году Тернер договорился с сестрой и зятем, что они будут заниматься животноводством на ранчо, как всегда было в его семье после Великого потопа. И теперь он мог посвятить себя тому, что умел делать лучше всего. Он купил этот маленький участок, потому что ему понравилась конюшня.

Тернер стал отличным дрессировщиком лошадей. Он мог ни в чем себе не отказывать, получая неплохие деньги за дрессировку молодняка и продавая уже объезженных жеребят. Кроме того, он получал и свою долю дохода от ранчо. Если бы только он научился контролировать себя и не поддаваться соблазну купить новую лошадь, то мог бы нажить целое состояние. Недавно Тернер заплатил семь тысяч долларов за дикую кобылу в яблоках.

Сестра вздыхала, глядя на его дом. Но он чувствовал себя превосходно и не собирался ничего менять в своей жизни.

Вот только Тернер скучал по брату, а порой этот тридцатилетний ковбой тосковал по приятному обществу хорошенькой женщины.

Он был одинок. И когда приближалась зима, особенно остро ощущал свое одиночество, мысли о коротких днях и долгих холодных ночах наполняли его болью, от которой он безуспешно пытался избавиться.

После ухода Селии что-то умерло в его душе.

В округе на расстоянии тысячи миль не попадалось ни одной подходящей женщины. Тернер отлично знал всех девушек, которые выросли в этих краях, но они уехали отсюда или вышли замуж. А он был слишком горд, упрям и чрезвычайно занят работой, чтобы отправляться на поиски чего-то необычного.

Но этой женщине самой пришлось к нему приехать.

Тернер мельком взглянул на ее безымянный палец, но кольца на нем не оказалось. Неожиданно ему пришло в голову, что из его жизни исчезло нечто важное с тех пор, как он забросил родео. Это ожидание приключений, непредсказуемость существования, когда просто не представляешь, что может произойти в следующий момент.