Озерный дух (СИ) - Страница 4

      И вода во всех водоемах королевства шептала сотнями голосов на разные лады: «Черный идет! Урод бесноватый! Бездушный! Безжалостный! Самый верный, непобедимый барон короля Волхи!»

      Дух снова уронила капельку, уже почти без интереса, утомленно, в последний раз меняя картинку в зеркале и — замерла…

      Быстрый веселый ручеек нес свои воды в Заповедный лес, прямо к ее озеру. Возле него сидел мужчина, облокотившись рукой о колено. Сразу видно — воин, потому что с головы до ног в доспехах, но в облегченных, в которых не так тяжело двигаться, в отличие от тех, что Тина частенько видела на других рыцарях и воинах в зеркале. Рукой, одетой в перчатку, он держал шлем с черным пером на макушке, а второй — обнаженной, зачерпывал воду и плескал себе в лицо. Черные короткие волосы облепили его голову, он вспотел и точно устал.

      Затаив дыхание от непонятного волнения, Озерная Дева разглядывала смуглое узкое лицо с резкими некрасивыми чертами: слишком выступающий нос, почти орлиный; глубоко посаженные глаза под густыми черными бровями; упрямый, чуть острый подбородок, обычные бледные губы, заросшее темной щетиной лицо. Его можно было бы назвать отталкивающим, если бы не агатово-черные глаза, которые словно в душу заглядывали.

      Внимательно рассмотрев нездешнего жителя, Тина решила, что он невысокого роста и худощавый, судя по пропорциям, но в тоже время от него исходило ощущение неимоверной силы духа, воли. Такие мужчины не ломаются и не гнутся, всегда впереди и никогда не оглядываются назад, и не терзаются сомнениями.

      Воин умылся и потер лицо ладонью, встряхнул рукой, разбрызгивая капли, и замер, пристально глядя в воду. Духу показалось, что он видит ее, словно они скрестили взгляды. Невероятно, но она была не в силах оторваться от мрачного, усталого лица и глаз, диссонирующих с обликом загадочного незнакомца напротив. Тина сразу определила, что нет в его жизни счастья, радости и... любви. Разве таким убийственным взглядом смотрят на мир счастливые люди? Нет, скорее такая отстраненность и презрительная холодность появляется лишь у тех, кто готов легко расстаться с жизнью. Но еще более странно, что в бесплотной сейчас груди Тины, заболело сердце от невольного сочувствия к этому одинокому мрачному мужчине.

      Затем она услышала его голос, и все, происходящее по ее сторону зеркала, затихло, отошло на второй план. А внутри нее все завибрировало странной дрожью: то ли страха, то ли предвкушения... чего-то непонятного.

      — Милорд... — обратился к нему кто-то, кого Тина не могла разглядеть, куст мешал.

      — Я слушаю, — чуть хрипловатым, глубоким голосом отозвался незнакомец.

      — Милорд, дозорные поймали разведчика из Мадины. Правда, второй успел удрать...

      — Как много он успел увидеть? — резко похолодевшим голосом спросил, как теперь стало понятно, волховский барон.

      — Вполне возможно, что катапульты... милорд. А может и гораздо больше...

      — Кто стоял в охранении? — от ледяного тона воина даже Озерный Дух передернула плечами.

      — Барон Ельский, мой господин. Точнее, его средний сын, сам барон не смог участвовать в этой кампании нашего Повелителя.

      — Тогда ему повезло. У него, судя по всему, есть еще и старший, и младший сыновья, — бесцветным голосом произнес черноглазый милорд. — Ты меня понял, Ефим?!

      Если бы Дух сейчас была в человеческой ипостаси, то точно вздрогнула бы от смысла, что таился за теми словами. И в тоже время она заметила, как в черных глазах на мгновение промелькнуло сожаление, которое, тем не менее, сменилось мрачной решимостью.

      — Генерал... — раздался громкий мужской крик кого-то быстро приближавшегося, — ...генерал... лорд Черный, простите меня. Этого больше не повторится, я клянусь... я... не губите...

      Тина опешила, сообразив, что наблюдала все время за тем самым пресловутым Черным — бездушным уродом, бесноватым и бессердечным.

      Молодой воин, бряцая боевым облачением, приблизился к генералу и упал на колени перед ним, оправдываясь:

      — Я виноват, милорд, проморгали мои парни, но мы не думали, что так скоро и...

      — Девку деревенскую они с собой приволокли. И пока в охранении стояли, барон развлекался. Ее крики далеко-о-о были слышны, — сдал нерадивого воина и, видимо, насильника Ефим.

      — Не пори ерунды, сержант, иначе....

      — Сто плетей, — прозвучал холодный суровый приказ генерала, и хоть тон его голоса был ровным и негромким, перекрыл надменный возмущенный возглас виновника происшествия.

Черный встал, и теперь Тина смогла рассмотреть его еще лучше. Странные на нем были доспехи, как-то несуразно топорщились на спине, выпирая вправо. Первое впечатление оказалось верным: мужчина был худощав и невысок. Но странное дело — здоровяк Ельский все равно проигрывал рядом с ним. Сразу видно — слабак.

       — Но... но это же верная смерть, генерал... — потрясенно выдохнул сын барона. А затем попытался угрожать. — Вы не посмеете, отец не простит, он...

      — Ты поставил под удар всю кампанию. Моли бога, чтобы сбежавший разведчик только катапульты увидел, а если все остальное... Если выживешь, перед королем нашим будешь сам ответ держать. Увести!

      Тина еще несколько мгновений морщилась от воплей Ельского, пока провинившегося воина тащили прочь. Потом ветер донес ей разговор других волховских рыцарей, явно осуждавших генерала, понося его последними словами, да только между собой, шепотом, дабы «бесноватый урод» не услышал.

      А дальше картинка разбежалась кругами — замученный домогательствами водных обитательниц русал кинулся под защиту духа. И впервые Хозяйка с трудом удержалась от ругательств и применения магии, чтобы не надавать озорницам по рыбьим хвостам.

Глава 4

      Над заповедным озером воцарилась полночная тишина. Даже ветерок, день-деньской шелестевший листвой, стих. Обитатели леса большей частью попрятались с наступлением темноты, и только где-то далеко ухнула сова. Иногда слышался плеск воды — это рыбешкам да лягушкам не спалось. Большая круглая луна повисла над озером, отражаясь в темной водной глади. Дух облюбовала себе низко склонившуюся к воде ветку ивы и прислушивалась к собственным ощущениям и лесу.

      Тишина не была враждебной и привычным уютным покрывалом окутывала Хозяйку леса, но сегодня не приносила умиротворения. Тина последнее время частенько грустила, а тишину и раньше не особенно жаловала, потому что та почти всегда была спутницей одиночества. От тяжелых дум серебристый туман, скрывавший бесплотное тело Озерного Духа, беспокойно заклубился, подобно дождевой тучке. Ее отец — бог морей, океанов и рек — Посейдон частенько ворчал, что тишину не любят только люди. А загадочное для него чувство одиночества не должно беспокоить его малышку... триста двадцать третью дочь. Зато самую младшенькую и любимую — уж любить-то боги умели. Правда, сердце у них настолько большое, что вмещает слишком многих. Да только Тина наполовину человек... потому и мучилась бедняжка сейчас не свойственными водяным чувствами и желаниями.

      Неожиданно раздавшийся звук заставил Хозяйку, грустившую на ветке, встрепенуться. Она прислушалась, и за ней, кажется, тоже самое сделал окружающий лес. Какое-то большое животное приближалось сюда. Мгновения тянулись за мгновениями, Тина умела ждать и вот, наконец, с шумом продравшись сквозь кусты, огромный темный конь, управляемый всадником, вышел на полянку перед озером.

      Дух замерла, не в силах поверить своим глазам. Звякнув сталью рыцарского облачения, на землю из седла спрыгнул — Черный барон. Генерал, собственной персоной прибывший в ее вотчину, стянул перчатки, осмотрелся. Затем начал разоблачаться, аккуратно складывая доспехи на траве. Оставшись в рубашке и штанах, воин развернулся к Тине спиной, погладил коня по морде и направил его в сторону кустов, видимо, предлагая попастись в одиночестве, пока сам будет занят.