Овны не терпят поражений (СИ) - Страница 34

«Ты действуешь на него так же, как и Белла на Эдварда», – подсказало мне мое подсознание. – «Ты его защита».

- Конечно, я пойду, – я накрыла его руку своей. – Можно было и не спрашивать.

Ярослав улыбнулся – теперь более живо, чем раньше.

- Иди ко мне, – он потянул меня за руку и посадил к себе на коленки, уткнувшись носом в шею.

Честно, я фактически задыхалась от испытуемых на данный момент чувств. Их просто такое большое количество, что мне еще не привыкшему для такого организму, очень трудно справляться с ними.

- Завтра должны родители приехать, – напрягшись, сказал парень.

Его напряжение моментально оказалось во мне.

Папа. Всё это время я думала над тем, как сказать ему обо всем, но все варианты так и не были одобрены Лёшиком, который сейчас, как мне кажется, соображает лучше всех – ему не надо ни над чем париться. Он действует как третье лицо, независимый ни о кого…

- Не переживай, – Ярослав провел рукой по всем напряжённым местам моего тела, делая так, чтобы они расслабились. – Я всё решу.

Так вот о чем говорят женские паблики вконтакте в постах «Хочу такого мужика, который решал все проблемы!».

Оказывается, что казаться слабой в сильных руках это очень приятно. Слова «Я все решу!» греют внутренности так, что этим теплом можно согреть всё угодно. А крепкие руки на хрупкой талии придают столько надежды, уверенности и заботы, которые обладают каким-то волшебством. Они заставляют слепо поверить в любовь и в источник любви…

Не вольно оторвавшись друг от друга, мы вспомнили про дела – наверное, если бы Коля не позвонил Ярославу, то мы еще часа два так просидели бы, даря на первый взгляд простые, но в тоже время ценные объятия.

В назначенный час Ярослав уверено припарковал свою машину рядом с домом Романовых. Даже не выходя из автомобиля, я в воздухе почувствовала тяжесть. Не такую, где на человека давят обстоятельства, а та, где люди эмоционально повреждены. Согласитесь, это куда больнее, чем безысходность…

Весь вечер я наблюдала за людьми, у которых пропал смысл жизнь. Правда, у одних, судя по их выражению лица, эмоции были настоящими – они действительно сожалели, а у других…фальшь. Я не имею права судить людей, но мне кажется это…низко и мерзко.

Мой взгляд часто натыкался на Колю. Невозможно передать словами, его состояние, потому что он менялся каждые три секунды. Сначала им управляет боль и досада. Потом в ход ступает злость и ярость так, что он ломает окружающие предметы, чем вызывает опасение у родственников. А после пофигизм…ему становиться пофиг на всё, в надежде вновь встретиться с братом…

Рядом с ним постоянно крутилась девушка. Из-за того, что к ней обращались, как к «Есения», моё внимание полностью было устремлено на неё. Не знаю, может у меня поехала кукуха, но почему-то она внешностью напоминала мне Ксюшу. Без понятия, чем именно, однако, смотря на неё, я видела подругу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Поехали отсюда! Меня уже воротит от этих искусственных лиц сожаления! – рявкает Романов.

- Коль, я с вами, – говорит Есения.

- Соколовская, не беси! Мне сейчас не до тебя! – сквозь зубы говорит друг, после чего мы уходим, оставив девушку в недоумении.

До дома доезжаем в достаточно странной обстановке. Не из-за того, что каждый молчал, а из-за того, что мы через это молчание общались друг с другом – понимали, кто что хочет.

Коля пошел к Ксюше – хоть парень пришел без предупреждения, подруга не смотря ни на что, была очень рада видеть его. А мы с Ярославом прямиком направились к себе и там рухнули на кровать. Не было никаких сил – ни физических, ни эмоциональных – поэтому забыв обо всем на свете, легли спать.

Во время того, как в моем сне Карыч сонной мне жарил стейки, я почувствовала на себе взгляд. Вроде теплый, родной, но в тоже время недоброжелательный и предупреждающий.

Я повернула голову и встретилась лицом к лицу с…папой, а позади него стояла Аврора.

Только почему мне это кажется во все не сном? Удивление на лицах родителей выглядит весьма реалистично.

Сонливость как рукой сняло.

- Доброе утро, доченька! – то ли радостно, то ли насмехаясь, сказал родитель.

В голове была только одна мысль: «Пападо-о-о-ос!»

Сейчас я мысленно поблагодарила всех богов на свете за то, что Ярослав просто закинул на мой живот только руку. Даже представить страшно, что бы было, если папа увидел чуточку больше…

- Привет, пап, – неуверенно говорю я. – А вы чего так рано? Вы же должны были после обеда приехать.

По крайней мере, мне так Ярослав сказал.

- Теперь мы понимаем, что не должны были делать вам «такой» сюрприз, – папа открыто ухмыляется.

- Это не то, о чем ты подумал! – быстро протараторила я.

Вроде бояться и нечего, но страх почему-то окутал меня так, что сейчас я могу совершить какой-нибудь опрометчивый поступок – видимо это и пугает больше всего.

- А о чем я подумал?!

Боже, пап, ты разве не видишь, как мне сложно?! Почему ты не можешь пойти мне на встречу?! А-а-а-а!

Страшно представить, о чем сейчас думает Аврора…

- В смысле, мы смотрели фильм и случайно уснули, – и плевать, что поблизости нет ни телека, ни ноутбука.

Не знаю, зачем я сейчас бессовестно вру – наверно инстинкты самосохранения или что-то вроде того срабатывают.

- Я так и понял, – никогда не замечала за отцом такое веселье. – Мы вас на кухне подождем.

Почему сейчас я хочу провалиться сквозь землю? Хоть мне и нечего стыдиться, но всё равно кажется, что я делаю что-то не так.

Ярослава решаю не будить – чувство самостоятельности, хоть Куницын обещал решить эту проблему, дает о себе знать. Возможно, у меня самой получиться как-то рассказать родителям о нас, но я не исключаю того варианта, что моя трусость всё же победит...

Оставив парня дальше досматривать сны, иду на кухню, где родители уже успели организовать себе чай и вкусности к нему.

- Ну, рассказывай! Как у вас тут дела?! – жуя конфету, сказал папа. – Вижу с Ярославом, вы уже…кхм…сдружились.

Я чувствую, как вся кровь в моем организме собралась у меня на щеках и ушах.

- Ну-у-у, да вроде бы, – не смело проговорила я, устремив взгляд в сторону.

- А в институте как?!

- Хорошо.

Что-то мне не нравятся его прищуренные глаза. Неужто куратор начирикал ему, что я прогуляла пару деньков?!

- Домой поедешь или здесь останешься? – на удивление невозмутимо спросил родитель.

Что?! Как это…?! Почему это…?!

Мне не понятна его реакция, во-первых, а во-вторых, я не знаю, что ему ответить.

- Домой поеду. Почему такие вопросы?

Заче-е-е-е-ем?!! Зачем я так ответила?! Какой черт дергал меня за язык?!

- В смысле, – я хотела изменить свой ответ, но трусость меня переборола. – Да, я поеду домой.

Расстроенный выдох Авроры больно прорезал мне слух, отдавая куда-то в область грудной клетки.

- Хорошо. Иди, собирай чемодан. Сначала отвезем Аврору за вещами, а потом поедем все вместе домой.

Только сейчас я поняла, что зря не разбудила Карыча – было бы всё совсем по-другому.

Хоть и без желания, я будто под гипнозом закинула все свои вещи в сумку – благо их было не такое большое количество, поэтому на это ушло не так уж много времени.

- Доброе утро, Ярослав! – громко воскликнул отец, стоило мне чуть подобраться к двери.

- Алексей Александрович? А вы что тут? В смысле,…почему так рано? Вы же должны были после обеда приехать. Привет, мам.

- Вот, решили сделать вам сюрприз.

- А, где Василиса?

- У себя. Вещи собирает.

- Почему?

- Домой возвращается.

- То есть, как домой?!

- А вот так. Ты что не рад? – я вышла из комнаты. – Ну, что, дочь, всё собрала?

Было такое ощущение, что папа специально тянет время. И мне не понятно, зачем…

Столкнувшись с взглядом Ярослава, в которой была смесь какой-то ярости и непонимания, я невольно сжалась, что, к счастью, никто не заметил.