Овладевая судьбой (СИ) - Страница 24

-Маме пожалуешься? Ну, Томас, че ты? Че ты ведешь себя как курица, которую застали за сексом с ящерицей? Ну, трахнул мальчишку, ладно. Трахнул ведь?

Взвываю:

-НЕТ!- В несколько глотков осушаю стакан, наливаю еще порцию, и так же опустошаю его,- ты заебал!- Стаканом по столу,- ты чего добиваешься? Я схожу в субботу на эту выставку, и ты увидишь, что он уже и не помнит кто я такой.- Выдыхаю.

-Томас, меньше нервов, за безразличием легче спрятать ложь.

-Сука...- сквозь зубы,- Джордж, ну, вот как я с тобой столько лет живу, а? Ты меня постоянно подъябываешь, а я терплю...почему?

-Ты меня любишь, не так ли?

-Я тебя ненавижу! Ты невыносим, знаешь об этом?

-А еще я хороший друг..

Дальше была пустая болтовня. Смысла ее я почти уже не помню, но о Билле мы больше не говорили. Наверно друг понял, что мне неприятна эта тема. Знал бы он насколько... черт, еще эта выставка... ну и что теперь делать?

Потом я все-таки уединился с той зеленоглазой брюнеткой, трахнул ее и уехал домой. Все-таки в шлюхах есть что-то хорошее. Они как психологи, физические психологи, помогают мужским телам решить их проблемы. Малышка хорошо постаралась, ничего не скажешь.

Домой я приехал в четыре утра, быстро прогулялся с псом и, наконец-то, лег спать. Хотя, по-моему, уже не было смысла ложиться в кровать. На работу вставать чуть больше чем через 3 часа.

Bill ©

Суббота. За окном снова осень. От снега и следа не осталось, но это ненадолго. Уверен. И его осень, такая яркая и сумасшедшая, исчезнет. Пройдет моя выставка и из моей жизни он тоже исчезнет.

Это все из-за кулона. Вот жопой чувствую. Он обещал мне его выслать, но я его так и не получил. Проблемы с почтой или с его памятью? Он забыл? Или передумал? Ждет, пока я позвоню и напомню? О, нет, не дождется.

Этот камень моя судьба. Печально, но моя судьба в его руках.

Обычно я намного проще переношу выставки. Меньше волнуюсь, не паникую... но только не сегодня! Руки трясутся, я разглядываю свои работы. Его лицо, с разных ракурсов, руки, черт, они у него очень красивые, глаза, все нарисовано простыми карандашами и черным углем. Выдыхаю. В эти работы я вложил все, даже свое сожаление...

Нет, конечно, я не рассчитываю ни на что, быть может только, что забуду все это. А эти рисунки кто-нибудь купит. Неважно за сколько, важно, чтобы я больше их не видел. И они не были самым диким напоминанием моего промаха.

Промах. Это только так можно назвать. Если Том хотел узнать меня, узнать и просто общаться, то я поступил по-скотски. А вообще, я ведь обещал себе, что не сплю с мужчинами. Я ведь обещал, что работаю без эмоций и привязанности...

В зал с выставкой уже начинают приходить люди, значит, скоро открытие.

Я обещал, что не стану размениваться на чувства. Но что сейчас? Почему я сожалею о случившемся? Почему каждая моя работа, это словно слово на белом листе: «ПРОСТИ!». И я влюбился в уходящую осень...

-Билл, пройди на лестницу, через пять минут открытие...- Оливер толкает меня в сторону зала. А я как-то напрягаюсь, сжимаюсь, что-то не хорошее происходит в моем теле. Хотя...

Ладно, Билли, это практически твоя первая выставка. Пусть тут присутствуют и другие художники, но это ведь только начало. У тебя хорошие работы, Том очень красив, а те чувства, с которыми ты его рисовал, не прочувствует только дурак. Только дурак не поймет моего отношения к нему.

Так я себя и успокаиваю.

Но вот, все гости собрались у лестницы, на которой стоял Оливер, а за его спиной я и другие художники, представляющие свои работы на этой выставке.

-Дорогие, гости, дамы и господа!- Его широкая улыбка,- сегодня я приглашаю вас на открытие нашей новой выставки: «Измученные чувствами!». Самые чувственные и самые эмоциональные работы будут представлены на ваш суд. И лучшие из них попадут на аукцион...

Дыхание перехватило. Черт как же это все волнительно. Блуждаю взглядом по толпе гостей, они все такие красивые сегодня. Как никогда. Они улыбаются. Отсюда можно лучше разглядеть каждого. И...

Том. Карие глаза, которые я рисовал углем. Пухлые губы, что я писал по воспоминанием их поцелуев. Брови, об которые постоянно спотыкался мой простой карандаш. Ресницы, когда я рисовал тени от них, то думал, что ничего лучше этих теней у меня никогда в жизни не получалось...

И сердце замерло. Чертова осень...

Tom ©

...чертова осень, зачем она подарила мне тебя? Твои стеклянные сейчас глаза, широко распахнутые ресницы и ярко-карие глаза. Замершее в ожидание лицо, ты ведь сейчас тоже ничего не слышишь да? Что происходит, мальчишка? Расскажи, а.

Bill ©

Это все чертова осень. Твоя с ума сводящая осень.

Tom ©

Джордж толкает меня в бок, отвлекаюсь от пухлых губ, на которых, кажется, мой взгляд просто повесился. Друг склоняется к моему уху:

-Что ж вы так пялитесь друг на друга, голубки?

Спокойно Том, держи себя в руках. Отвечаю ему:

-Он удивлен меня тут увидеть, представляешь, встретить тут, в месте, где он занимается искусством, человека, который знает его как шлюху? Он испуган, смотрит на меня и думает, а не сдам ли я его сейчас со всеми потрохами,- кошусь на бледного Билла,- и тогда его карьера художника окончится великим провалом.

Замолкаю, гляжу на друга, тот кивает. И я вижу, что он, в принципе, верит в мои слова, но до сих пор следит за нашими взглядами. И он ничего не отвечает на мою речь.

Сейчас мы стоим у работ молодого художника Ника Ло, парень, блондин, нарисовал свою девушку во время секса... Он толкает речь о том, что все в этом мире подчиненно только сексуальному желанию и удовлетворению этого желания. Это является основой всего и только в этом кроется правда. По виду он какой-то заносчивый и мелкопакостный человек, по любому это не его девушка, а какая-нибудь натурщица.

Далее была девушка, она рисовала ступни людей. Каждую черточку и трещину. Алиса Мерти рассказывала нам о том, что мир это ничто, главные чувства сокрыты в мелочах. И каждая черточка на каждом из рисунков, о, боже, приглядитесь, это же так чувственно. Бред. Многие из гостей выставки хмыкают и как-то недоверчиво, скорее даже скептически, слушают девушку. Ну, а что, идея не плохая, но рисовать чьи-то ступни? Нет, ни за что.

Дальше была девушка с ярко-зеленными волосами, вся такая яркая и неформальная какая-то. Она говорила о том, что чувства кроются в цветах, чем ярче, тем чувственнее. Яркие пятна, больше похожие на плохую копию теста Роршаха, располагались аж на трех огромных листах. Может быть, она в чем-то права, но... не знаю... меня не зацепило.