Овцебык - Страница 5

бык посмотрел на него пристально и с выражением какого-то удовольствия проговорил:

- А ты спроси лучше, давно ли я что-нибудь ел.

- Ну-у!

- Четвертого дня вечером калач в Севске съел.

- В Севске?

Овцебык утвердительно махнул рукой.

- А ты чего был в Севске?

- Проходом шел.

- Да где же это тебя носило?

Овцебык остановил вилку, которою таскал в рот огромные куски зраз, опять пристально посмотрел на Челновского и, не отвечая на его вопрос, сказал:

- Аль ты нынче табак нюхал?

- Как табак нюхал?

Челновский и я расхохотались странному вопросу.

- Так.

- Да говори, милый зверь!

- Что язык-то у тебя свербит нынче.

- Да как же не спросить? Ведь целый месяц пропадал.

- Пропадал? - повторил Овцебык. - Я, брат, не пропаду, а пропаду, так не задаром.

- Проповедничество нас заело! - отозвался ко мне Челновский. - "Охота смертная, а участь горькая!" На торжищах и стогнах проповедовать в наш просвещенный век не дозволяется; в попы мы не можем идти, чтобы не прикоснуться жене, аки сосуду змеину, а в монахи идти тоже что-то мешает. Но уж что именно такое тут мешает - про то не знаю.

- И хорошо, что не знаешь.

- Отчего же хорошо? Чем больше знать, тем лучше.

- Поди сам в монахи, так и узнаешь.

- А ты не хочешь послужить человечеству своим опытом?

- Чужой опыт, брат, - пустое дело, - сказал оригинал, встав из-за стола и обтирая себе салфеткой целое лицо, покрывшееся потом от усердствования за обедом. Положив салфетку, он отправился в переднюю и достал там из своего пальто маленькую глиняную трубочку с черным обгрызанным чубучком и ситцевый кисетик; набил трубку, кисет положил в карман штанов и направился снова к передней.

- Кури здесь, - сказал ему Челновский.

- Расчихаетесь неравно. Головы заболят.

Овцебык стоял и улыбался. Я никогда не встречал человека, который бы так улыбался, как Богословский. Лицо его оставалось совершенно спокойным; ни одна черта не двигалась, и в глазах оставалось глубокое, грустное выражение, а между тем вы видели, что эти глаза смеются, и смеются самым добрым смехом, каким русский человек иногда потешается над самим собою и над своею недолею.

- Новый Диоген! - сказал Челновский вслед вышедшему Овцебыку, - все людей евангельских ищет.

Мы закурили сигары и, улегшись на своих кроватях, толковали о различных человеческих странностях, приходивших нам в голову по поводу странностей Василия Петровича. Через четверть часа вошел и Василий Петрович. Он поставил свою трубочку на пол у печки, сел в ногах у Челновского и, почесав правою рукою левое плечо, сказал вполголоса:

- Кондиций искал.

- Когда? - спросил его Челновский.

- Да вот теперь.

- У кого ж ты искал?

- По дороге.

Челновский опять засмеялся; но Овцебык не обращал на это никакого внимания.

- Ну, и что ж бог дал? - спросил его Челновский.

- Нет ни шиша.

- Да шутина ты этакой! Кто же ищет кондиций по дороге?

- Я заходил в помещичьи дома, там спрашивал,Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com