Отвергнутая невеста. Хозяйка заброшенного дома (СИ) - Страница 6

Втянувшись в знакомое мне дело, я как-то разом успокоилась, отбросила все мысли прочь и сосредоточилась только на том, как помочь Рози.

Беглый осмотр показал, что перелом сросся хорошо.

Но, видно, Рози специально косолапила.

Каким-то невообразимым образом выворачивала ступню при ходьбе, чтоб не было так больно. Ведь ей приходилось выполнять работу для мачехи, когда нога еще не срослась толком…

— Связки растянула, — определила я. — Сильно. Поэтому сейчас ступня все время вывихивается из сустава. Это поправимо, потребуется только побольше времени и терпения. Нужно забинтовать ножку потуже, вероятно, неплохо было б шину наложить. И да, покой. Не наступать, не двигать…

Я задумалась.

В идеале бы для Рози нужно смастерить костылик. Или даже кресло на колесах. Не может же ребенок несколько дней сидеть на одном месте.

Ей двигаться нужно.

Но кто сможет смастерить это?..

Ивонна с изумлением смотрела на меня.

— Откуда вам это известно, госпожа? Вы разве учились на лекаря?

— Нет, конечно, — отмахнулась я. Секрета своего я не собиралась открывать даже Ивонне. Скажи ей о том, что у меня была прежняя жизнь, и я была в ней врачом — старуха в ужасе и с воплями умчится. Хорошо, что хоть сейчас она немного позабыла о зловещей репутации дома и призраках, якобы его населяющих. — Просто в нашей библиотеке были разные книги. Я хотела узнать получше о лекарском искусстве. Мне было интересно. Вот я и читала. Очень много книг.

— О! — уважительно протянула Ивонна. — А я думала, вы читаете только сказки да романы про любовь. Книги с красивыми картинками. Ну, как и все прочие барышни.

Эрика так и делала.

И я была совсем не уверена, что в библиотеке были какие-то ученые книги. И что она их стала бы читать.

Но теперь это было неважно.

— Завтра с утра сделаем ей шину, — твердо сказала я. — Рози у нас еще танцевать будет!

Немного отдохнув, я поднялась и снова прошлась по дому в поисках того, чем можно на ночь протопить камин.

Старую мебель мне было совсем не жаль.

Зал, где мы обосновались, был, конечно, очень большой.

Протопить его было сложно. Но сделать это было просто необходимо.

Во-первых, ночью все еще было сыро и мы могли замерзнуть насмерть и не дожить и до утра. Дом давно не топился, стены его были сырые, промерзшие за зиму.

Подняться наверх, поискать более подходящую, маленькую комнату было бы можно. Но не в темноте. Я не знала состояние лестницы. Не хотелось бы наступить на гнилую ступеньку, провалиться и переломать ноги.

Лучше я сделаю это при свете дня.

Поднимусь наверх и посмотрю, что там.

Во-вторых, ребенок.

О нем надо заботиться, например, мыть его. Менять пеленки.

Это возможно только в том случае, если вокруг будет тепло.

Развернешь его в холоде — он тотчас заболеет.

Так что я развела в камине огромное пламя, собрав просто все обломки, что могла. У камина стало не то, что тепло — жарко. Даже Рози во сне разметалась. Бледное личико ее покраснело.

— Чудесный столик, госпожа! — ворчала Ивонна. — Он мог бы еще послужить!

— Он и служит, — ответила я, разламывая его высохшие ножки. — Не переживай за него, Ивонна. Все равно есть с него уже невозможно. Весь в плесени. Зато нам будет тепло.

Я сама принесла воды, нагрела ее в нашем маленьком котелке.

Младенец проснулся, закапризничал, и я взяла его на руки.

— Есть хочет, — сказала Ивонна. — Маленькие дети едят часто.

— Часто едят, часто пачкаются, — ответила я, разворачивая мокрые пеленки. — Прополощи, пожалуйста, его одежки. А я покормлю его и хотя б немного оботру.

Ребенок заходился плачем.

Господи, что делают с этими детьми, чтоб они не кричали?

Я не знала.

Это Эрика родила. А у меня своих детей никогда не было. И, наверное, я бы так и не выкроила времени на личную жизнь и рождение детей.

Теперь и стать матерью мне шанс выпал.

Я наскоро обтерла ребенка теплой водой, промокнула чистой тканью все его складочки на ножках, на шее, и переодела его в сухое.

Точнее, закутала в тряпки, которые старая Ивонна умудрилась набрать в моей разоренной комнате. Мои старенькие сорочки, какие-то простенькие юбки.

— Ивонна, ты просто чудо, — сказала я, прикладывая ребенка к груди. Он был голоден, потому сразу же затих, насыщаясь молоком. — Если б не ты, я бы растерялась и ушла бы просто ни с чем.

Ивонна тотчас надулась от гордости.

— Я пожила на этом свете, госпожа, — ответила она важно, полоща в ведре пеленки. — Я-то знаю цену вещам!

— Наверное, я должна быть благодарна мачехе, что она мне подарила личного ангела-хранителя, то есть тебя, — с улыбкой произнесла я.

От нашей болтовни, от плача младенца проснулась и Рози.

Некоторое время она сидела молча, сонно хлопая глазами и вспоминая, как она сюда попала.

Вспомнила.

В ее темных глазах снова вспыхнул страх.

Она тревожно огляделась по сторонам, губы ее задрожали от сдерживаемых слез.

— Ну, не плачь, малышка, — подбодрила я ее, укачивая младенца. — Знаю, тут не очень уютно. Зато этот дом наш. И никто нас не выгонит. И больше не обидит. А со временем тут будет намного лучше. Ты же поможешь мне привести дом в порядок?

— Помогу, — робко ответила девочка, все так же испуганно оглядываясь по сторонам. — Но говорили, тут призраки обитают…

— Призраки? Тогда им давно пора было б объявиться. А мы до сих пор не увидели ни одного.

Ивонна развешала на каминной полке одежки младенца и пошла выплеснуть воду и вымыть ведро.

Я же кивнула Рози на хлеб с маслом, и пододвинула ей кусочек сахара.

— Идем, поужинаешь, — сказала я.

Рози явно была голодна. Очень голодна.

Но, несмотря на это, сидела и просто смотрела голодными глазами. И брать хлеб не спешила.

Не решалась.

— Ну, чего ты? — удивилась я.

— Госпожа часто шутила над ней, — тихонько ответила вместо ребенка вернувшаяся Ивонна. — Разрешит ей взять лакомство. Но стоило Рози протянуть руку, госпожа била ее палкой по протянутой руке.

Я чуть не задохнулась от ярости.

— Пожалуй, на сегодня хватит говорить об этом монстре, — чересчур поспешно велела я Ивонне. — Рози, прошу тебя — не бойся меня. Я не буду колотить тебя палками ни в коем случае! Даже если тебе вздумается немного пошалить. Так что ты можешь взять еду смело. Ну?

Рози решилась.

Она ухватила хлеб, как мыши ухватывают кусочек пищи перед тем, как юркнуть в норку.

Она ела жадно, а у меня руки тряслись от бессилия.

— Нагрей еще воды, Ивонна, — сказала я. — Пусть Рози попьет кипятка с сахаром.

— Сахар больно бы не тратить, — проворчала Ивонна. Но мою просьб выполнили. — Вам кормить.

— Ты о серьгах забываешь, — напомнила я. — Продам, и сахара куплю.

— Всего мира не купишь на две крохотные сережки, — заметила Ивонна. — Экономить нужно сразу. Никогда не знаешь, когда настигнет беда.

И она украдкой вздохнула.

Рози меж тем немного освоилась.

Кусочек сахара, который я ей дала безо всяких побоев, без унижений и обмана, вселил в нее доверие ко мне.

— А мы тут будем жить? — спросила она, оглядываясь по сторонам.

— Да, дитя, — подтвердила я. — Этот дом теперь наш.

— И госпожа Зина не выгонит нас? — осторожно уточнила Рози, облизывая после сахара липкие пальцы.

— Нет, дитя. Этот дом мой. И бумаги на него имеются.

— О! — произнесла девочка. — Здорово. Если тут нет призраков, то тут просто здорово. Дом такой большой!

Я лишь улыбнулась.

— Тут нет призраков, дитя, — мягко ответила я.

Ивонна лишь покачала головой да проворчала что-то вроде «как же не так».

Но спорить со мной не стала.

— Такая огромная комната, — в восторге продолжала Рози, крутя головой по сторонам. — Пыльно, конечно, но я помогу убраться, госпожа!

— Называй меня Эрикой. Просто Эрика, и все. Не госпожа. И вот что, Рози, — я знаком попросила Ивонну взять у меня уснувшего малыша и привела в порядок одежду. — Можно, я посмотрю твою ножку?