Отряд бессмертных - Страница 7

– Что? – спросил княжич.

– Там мать и дочь. Женщина без головы, дите же разрублено на три части.

Савельев стиснул зубы.

– Попался бы мне тот урод, который убил их!

– Он в отряде Надира, так что ты с ним свидишься.

– Дальше! – повелел воевода.

– Идем по деревне, и вдруг из пожарища поднимается человек, весь черный. Это оказалась баба, Лукерья Вострых. Уже в возрасте, ей под сорок, вдовая. Она и порассказала нам, что вытворяли в деревне головорезы Надира. Только баба да малец и выжили. За овином мы нашли труп еще одного парня. Лукерья сказала нам, чтобы мы похоронили его да семью из крайнего дома, а потом с мальчишкой пошла в Бабаев, дабы рассказать все воеводе. Еще видели мы могилу мусульманина. Видать, тот мужик, который был прибит к стене, убил его. В избе на полу валялись окровавленная сабля, половинки татарского щита. Кровь рядом. Дрался мужик, да не смог защитить семью, хотя сын его спасся. Потом пошли мы по следам отряда Надира. Недалеко в лесу нашли трех стариков и старуху, которым перерезали горла. Повернули в лес, вышли сюда. Это все. Извиняй, княжич, но тебе надо было делать засаду у деревни. Тогда ты и извергов настиг бы, и людей спас бы.

Савельев кивнул и сказал:

– Надо бы. Но мы, как и вы, не успевали к деревне. Переправа чрез реку задержала. Мы знали, что Надир пойдет на Дергу, и ничего сделать не могли, сумели лишь выйти сюда. Нынче поутру отряды Захира должны были напасть еще на деревни Веселка и Покровка, а также на село Броды. Один его отряд идет сюда, ведомый Надиром. Другой, под началом Рустама, должен был разорить Веселку. Мирза и Саид пошли на Броды и Покровку. У меня нет никакого сомнения в том, что все эти селения уже разорены.

– Отчего вы не прикрыли их? – спросил Баймак.

– Кем? Какими силами? На этих землях только один Бабаев и стоит.

Тут голос подал Агиш:

– Но предупредить людей об опасности можно было?

Княжич опустил голову и сказал:

– Нет. Селения разбросаны верст на двадцать от крепости, никак не менее. Да, все они на берегу Колвы, но на лодках до них добираться слишком долго. Ханша казанская Сююмбике не хотела отпускать этого Захира в набег, но не могла остановить его. Тот был любимчиком ее покойного мужа Сафа-Гирея. Он является родственником крымского хана. То, что не позволено другим, разрешено Захиру. А тому же сидение в Казани в тягость, ему вольница нужна, кровавая потеха. Многие считают, что на крови он совсем лишился разума. Но на землях ханства разбой не устроишь, а рядом пограничные земли Руси. Поначалу мурза вроде не замышлял разбой, а потом вдруг неожиданно собрал сотню, переправился чрез Волгу и пошел сюда. Покуда гонец с известием о том прибыл в Москву, мурза уже разбил стан где-то в этих местах. Посему мы здесь. Нам велено уничтожить сотню Захира, взять его живьем и доставить к царю.

Агиш, как это принято у восточных людей, цокнул языком.

– Сложная задача для столь малого отряда. С Надиром мы, конечно, справимся, княжич, а далее что? Пусть мы возьмем живым десятника, и тот поведает, где стан мурзы. Но ведь Захир легко сменит место или уведет свои основные силы к Волге, а оттуда – в земли ханства.

Княжич покачал головой.

– Нет, побитым псом мурза не пойдет в Казань. Он знает, что сильной дружины тут быть не может. Решит, что какой-то пограничный отряд нарвался на Надира, и устроит охоту за ним. То бишь за нами. А мы ему поможем. Но это все потом. Дрозд подает сигнал. К нам идет разведчик.

Скоро к поляне из леса вышел Балаш.

– Пить хочется, – сказал он.

Ему дали бурдюк с родниковой водой.

Напившись, Балаш вытер усы и доложил:

– Княжич, татары верстах в четырех отсель. Идут медленно, хоть пленных и погоняют. При них скот, две повозки со скарбом и женщиной.

– Женщиной? – переспросил Савельев.

– Да, Дмитрий Владимирович, женщиной, молодой еще, да, видать, безумной. Спутана веревками и еще ремнями к телеге привязана.

– С чего бы это? – спросил Бессонов.

– Я тоже подумал о том. Решил пройти на запад и нашел обезглавленное тельце младенца. Мальчика. Это, наверное, ее сынишка. Мать, понятное дело, билась за дитя, да разве могла справиться? Вот и помутился рассудок. Резать ее басурмане не стали. Женщина красивая, статная, для продажи негодна, а вот для утехи вполне подходит.

– Собаки бешеные! – Княжич взглянул на разведчика и спросил: – Когда, по-твоему, Лукьян, татары выведут пленников сюда?

– Думаю, к закату.

Савельев посмотрел на небо и повелел:

– Тебе, Балаш, с Рябым выйти к Дрозду! Вас там будет четверо. Пропустите татар и наглухо закройте тропу. Надеже Дрозду быть в готовности стрелами снять караульных. Пусть бьет их, как только услышит крик совы. И тут же нападаем!

– Да, княжич, понял.

– Ступай!

Балаш скрылся в лесу.

Воевода разрешил служивым татарам отдохнуть в ближних кустах и сказал Бессонову:

– Объедем наших, Гордей, покуда есть время, и доведем порядок действий.

– Слушаюсь, Дмитрий Владимирович!

Воевода и ратник подъехали к восточной опушке. Из кустов вышли Кузьма Новик и Истома Уваров. У того за спиной висел лук, сбоку – колчан со стрелами.

Княжич посмотрел на елань и проговорил:

– Татары встанут саженях в пятидесяти от вас. Чуть ближе – глубокая балка с довольно крутыми склонами. Лучшего места для невольников не найти. Их будут охранять. Тебе, Истома, придется прибить караульных, которые окажутся возле пленников. Сможешь?

– Обижаешь, княжич. Две стрелы, и басурман нет.

– Хорошо. Далее нападаем на ближних татар, которые отойдут к склону. – Савельев еще раз осмотрел поляну. – Здесь, с этой стороны, держать табун и стадо татары не будут. Лучшее место – на севере. Бить всех, кто попадет под руку, но только не главаря Надира. Тот нужен мне живой.

– А как распознать его? – спросил Новик.

– Распознаешь. У басурманского начальника, даже мелкого, и одеяние богаче, и доспехи лучше. Может, и шатер для него поставят, но это не обязательно. Скорее всего, главарь будет среди рядовых, но там, где их больше. Рядом с ним постоянно должен держаться один из нукеров, личных охранников. Он может быть и помощником, и гонцом.

Новик кивнул.

– Все понятно, княжич, не волнуйся, мы свое дело сделаем.

– Уничтожение караульных и нападение по крику совы. Ежели у вас что пойдет не так, зажигайте факел. Подойду я с Бессоновым и служивыми татарами.

– А что, объявились они?

– Объявились.

Уваров усмехнулся и спросил:

– Неужто заплутали эти проводники?

– Нет. Они были в Дерге.

Савельев коротко поведал воинам о бойне в деревне.

Лица их помрачнели.

– Ни одна собака не уйдет отсюда живой! – процедил Новик.

– Не забывайте о главаре.

– Помним. Того не тронем, тебе, воевода, оставим.

– Вот и хорошо. Прячьтесь, наблюдайте.

– Все как надо сделаем, княжич.

Савельев с Бессоновым проехали краем елани до северной опушки и никого не увидели.

– Дрога, Черный! – крикнул Бессонов.

Воины выросли как из-под земли. Да так оно и было. Они устроились в канаве, закрылись ветками сосен. С сажени не видать.

– Тут мы!

– Молодцы, место подобрали хорошее. Вас не только с середины поляны не увидишь, а и в упор, – проговорил княжич. – Так оно и надо.

Савельев определил задачу и этим ратникам. Тарас Дрога должен был пустить в ход лук и стрелы в случае, если Уварову и Дрозду не удастся с первого раза положить охранение. В остальном то же самое, что и ратникам, разместившимся восточнее, – нападение на татар, уничтожение всех, кроме главаря.

После княжич и Бессонов навестили Дрозда, Горбуна и разведчиков Рябого и Балаша, примкнувших к ним. Состоялся короткий разговор, в котором особое место было тоже отведено действиям лучника. Княжич велел известить его о подходе татар с полоном криком кукушки.

Далее воевода с ратником проехали к южной балке. Их встретил Бажен Кулик. Он показал им место, выбранное для нападения на врага, и запасное, на случай осмотра татарами елани.