Отрешенные люди - Страница 30

- Ты, видать, ихних кровей, коль так быстро столковываешься.

- А, может, и есть маленько, - не обижался тот, - кто его знает...

К концу недели подъезжали уже к Омской крепости, где остановились на пару дней отдохнуть, узнать, как обстоят дела в степи. Первым делом отправились в торговые ряды: пораспросить купцов, постараться найти кого-то из знакомых. Против Тобольска торг здесь был ни в пример скуднее, цены выше, товары похуже. Долго выискивали кого-нибудь, кто недавно вернулся из степи. Наконец им указали на невысокого юркого купца, сидевшего на тюках в стороне от общего торга. Подошли, поздоровались. Тот оказался Артемием Полуяновым с Верхотурья.

- Слышал, слышал я про родича вашего, - с готовностью сообщил он, когда Иван рассказал о Федоре Корнильеве, - сказывали казаки в Петропавловской крепости, что сообщение им молодой джигит, воин, значит, по-ихнему, привозил еще до Пасхи, а они в Тобольск сообщение то переправили. А как он теперь и где, родич ваш, знать не могу, - почесал купец в затылке.

- Неспокойно нынче в степи? - спросил Никанор Семуха, что бывал с купеческими обозами и в Кяхте, и близ озера Байкал.

- Джунгары в движение пришли, а это всегда худо, - глубокомысленно пояснил Полуянов. - Тут киргизцы сразу заволновались, бедокурить начали, купцов хватать.

- Солдат много в крепостях? - спросил Иван купца.

- Говорят, перед Пасхой была их тьма тьмущая, а сейчас то ли обратно в Россию подались, то ли дале в степь пошли, но только казаки как обычно службу несут. Может, в иных местах и не так, но где мы проезжали, то своими глазами видел.

-- Как же нам родича своего найти?

- А кто его знает... - вновь запустил руку под шапку Артемий Полуянов, - Кого-то из киргизов ловить надо да сообщать по ихней связи... Другого ничего присоветовать и не могу.

- И на том спасибо, - поклонился ему Иван и подал руку.

- Да не за что... Пошли вам Господь удачу, - поднялся с тюков Артемий и долго стоял так, глядя им вслед.

Чуть передохнули и ранним утром направились к Петропавловской крепости, что отстояла в трех-четырех днях пути. Шла самая чудная пора, предвестница лета, когда солнце уже грело вовсю, но не было пока жары и палящего зноя. Заметно подросшая за это теплое время трава блестела изумрудом; среди остроконечных листьев проглядывали здесь и там незаметные, неброские цветочки, меж которыми мелькали шустрые длиннохвостые ящерки, перелетали разноцветные бабочки, а на небольших бугорках к вечеру появлялись любопытные суслики-байбаки, непринужденно посвистывающие.

Наконец, добрались и до самой Петропавловской крепости, приютившейся на пологом берегу Ишима, обнесенной свежей насыпью в два человеческих роста, на верху которой шли невысокие рубленые стены с бойницами и сторожевые вышки по углам. Ворота в крепость были открыты, но через них хищно поглядывали жерла двух пушечек, рядом тлел небольшой костерок, и дежурили трое часовых.

- Куды претесь? - довольно нелюбезно остановил один из них Зубарева и его спутников, выставя вперед штык мушкета.

- Нам бы до коменданта, - растерялся Иван и добавил, - по делу мы из Тобольска прибыли, который день добираемся.

- Эй, Степан, земляки тут твои, - крикнул часовой другому казаку, что сидел на корточках возле костерка и раскуривал короткую трубочку.

- Носят их черти, земляков этих, - не поворачивая головы, отвечал тот, - врут, поди, что из самого Тобольска.

- Из самого, как есть, - подтвердил Иван.

- Степка, лешак тебя возьми, - закричал вдруг Тихон Злыга казаку, своих не узнаешь? Зажрался тут на казенных харчах. Айда сюда, поздоровкаемся!

Казак привстал, повернул голову в сторону ворот, и лицо его постепенно расплылось в широкой улыбке, он раскинув широко руки и пошел навстречу прибывшим. Тихон соскочил с коня и кинулся к нему, обнялись.

- Мы ж на соседних улицах жили в Тобольске-то, дубасили один другого, когда пацанами были, - пояснил Злыга своим попутчикам, тиская друга в крепких объятиях.

- Ну, ты совсем здоровым стал, не приведи Бог теперь с тобой на кулачках повстречаться, - едва вырвался из его объятий казак, - все купцам прислуживаешь? Шел бы лучше с нами на заставу, самое мужицкое дело. А?

- Не-е-е, не тянет меня казаковать, - отшучивался Тихон, - усы не в ту сторону закручиваются.

- С нами поживешь, будут как надо закручиваться, - смеялся Степан. - По какому такому делу приехали? Торговать? А обоз где? Отстал?

- Нет, брата мне выручать надо. В полон киргизы его взяли, - объяснил Иван Зубарев.

-- А-а-а... Вон вы зачем здесь... Слыхали мы про тот случай, совсем обнаглели косоглазые, уже и проехать мимо нельзя.

-- Чего ж солдаты порядок не навели? - поинтересовался Никанор Семуха, подходя поближе к воротам. - Дали бы им перцу...

- Они дадут, жди, - подключились к разговору и остальные казаки, забыв, что они караульные на воротах, - мы тех солдат и в глаза не видывали, прошли стороной на Троицкую крепость. Болтают, там они и встали лагерем.

- Говорили, полков пять их набралось, при пушках, - подхватил другой казак.

- А к нам только небольшой отряд и прибегал, пару деньков погостевали и туда же подались, - махнул рукой Степан. - Только поручика своего больного оставили.

- А чего с ним? - спросил Иван, чтоб поддержать разговор.

- Лихоманка его скрутила, едва жив остался.

-- Но сейчас уже ничего, в себя пришел, ждет какой из отрядов, чтоб на Курган податься.

-- При нем два ординарца, большая птица... Видать, с самого Петербургу.

- Не сухонький такой, роста высокого? - поинтересовался Иван, чтоб отбросить смутное предчувствие, возникшее вдруг у него.

- Ага, сухонький, высокий, из себя молодец, а зовут... как же его зовут... - помялся немного Степан, но так и не вспомнил, - а вам-то он по какой надобности? Может, тоже земляк?

- Да нет, - словно оправдываясь, ответил Иван, - просто показалось.

- Вон и комендант идет, - спохватились казаки и быстрехонько кинулись по своим местам, взяли "на караул" при приближении начальства.

К воротам подходил щегольски одетый, довольно молодой сотник с нагайкой в руке и саблей на боку. Он старался выглядеть солидно, но это давалось ему плохо и, сделав несколько шагов, он вдруг вздрагивал, как-то подпрыгивал, прогибался в спине, словно спешил перейти на бег, но затем вспоминал о своем высоком положении, встряхивал длинным черным чубом, выбивающимся из-под лохматой казачьей шапки, чуть замедлял шаг и опять какое-то время двигался степенно и почти торжественно.

- Разрешите доложить, - обратился к нему Степан, пристукнув коваными сапогами, отчего мелодично звякнули стальные шпоры и, увидев кивок головы сотника, продолжал, - на заставу прибыли трое человек и хотели бы вас видеть.

- Уже видят, - усмехнулся сотник, - Что дальше?

- Купца тобольского выкупать приехали, - пояснил Степан.

- А нам какое с того дело? Мы не таможня, а казаки, охрану несем.

- Связаться бы с кем из старшин киргизских, - осторожно попросил Зубарев, - отблагодарим за помощь.

Сотник внимательно поглядел на него, хотел что-то сказать, но передумал, крутнулся на каблуках и пошел обратно в крепость, обронив на ходу:

- Мешать не будем. Бог в помощь.

- Как же так? - удивился Зубарев. - Не по-христиански то, братцы,

помогите...

- Слышал, поди, - сквозь зубы заявил Степан и начал закрывать тяжелые створки ворот, не глядя Ивану в глаза.

- А нам куды деваться? - в голос вскрикнули Тихон и Никанор. - Земляк, Степан, ты чего?

- А ничего, не велено пущать, - нехотя отвечал тот, - супротив начальства идти себе дороже станет, переночуете как-нибудь...

В это время из-за ворот крепости послышался знакомый Зубареву голос и он стремглав кинулся в оставшуюся меж воротинами щель, сумел просунуть голову и закричал, что есть мочи:

- Ваше высокоблагородие! Помогите! Подайте помощь!