Отражение (СИ) - Страница 63

— Эй! Так нечестно! Так нельзя.

— Да, но так веселее, — совсем как он недавно, повторил Хибари, с удовлетворением улыбаясь. Катсу, беззлобно ворча, потащился к фонтану, чтобы вытереть лицо. — Хочешь еще мороженое?

— Нет, спасибо!

Катсу смотрел на отца, посмеивающегося над ним, и… это было невероятное чувство. Впервые рядом с ним он не ощущал дискомфорта, страха или неловкости. Ему было… легко. Да, именно легко, словно стены, тщательно воздвигаемые отцом вокруг себя, медленно, но верно, расступались перед ним. Он улыбался, он шутил, смотрел на него без скуки и брезгливости в глазах, и это казалось длинным, счастливым сном, который вот-вот растает с первыми лучами настоящего, не иллюзорного солнца.

Кея не подозревал о том, какие чувства испытывал его сын, но разделял их. После невыносимо тяжелых и загруженных работой трех последних недель единственное, что ему хотелось — хорошенько подраться и кого-нибудь убить, но совсем неожиданно день даже без этого проходил неплохо. Проводить время с сыном… было не так ужасно, как он предполагал раньше.

Он пытался наладить с ним отношения по большей части из-за того, что этого хотела Хром, но сейчас начал понимать, что хотел бы этого сам, по-настоящему. Катсу по-прежнему был раздражающе слаб и слишком травояден, но почему-то это уже не так сильно злило.

Блуждая по парку, наслаждаясь прекрасной теплой осенней погодой, они просто молчали, но тишина стояла не напряженная и тягучая, а комфортная. Иногда приятно просто помолчать. Особенно приятно молчание в компании излишне болтливого Катсу.

В итоге они набрели на скучающую женщину неопределенного возраста, сидящую у развлекательного аппарата, измеряющего силу удара. Рядом с ней стояла большая полка с разномастными мягкими игрушками всех размеров и цветов, выступающими в качестве призов за хороший результат. Катсу тут же загорелся и полез за мелочью.

— Ты собираешься заниматься ерундой ради жалкой игрушки? — фыркнул Хибари.

— Дело не в игрушке! Это просто интересно, — принялся оправдываться Катсу и вдруг нахмурил брови: — И они не такие уж и жалкие!

— То, что она работает здесь, наверняка незаконно. Если поискать в базе данных, с вероятностью девяносто девять процентов она не платит налоги.

Катсу с разинутым ртом пялился на отца. Не думал он, что услышит когда-нибудь от него недовольство в адрес человека, который нарушил самый безобидный закон. На минуточку, это недовольство исходит от мафиози, который занимается убийствами, шпионажем и рэкетом!

И это он еще не знал, что в юности его отец промышлял тем, что вымогал деньги вот с таких вот людей, ведущих незаконную, по его мнению, предпринимательскую деятельность. Ах да, и с ведущих вполне законную — тоже.

— А вдруг у нее тяжелая жизненная ситуация? Вдруг у нее больной родственник, или ее муж бросил семью, оставив ее в долгах? А у нее нет образования, а кучу детишек надо кормить?

— У тебя не в том месте развита фантазия. И никто не запрещает ей устроиться на работу легально. Она могла бы пойти уборщицей. Даже в Вонголе они нужны.

— Уборщики трупов? — похолодел Катсу при одной только мрачной перспективы для несчастной женщины.

— Уборщики полов, — терпеливо уточнил Кея и поджал губы. — Бей машину, наконец, или я сам тебя ударю.

Катсу вздохнул и, смущенно оглядевшись, взял в руки молот. Хибари с легким интересом и беззлобной насмешкой наблюдал за тем, как сын жмурится, занеся над головой нелепое клоунское подобие рабочего инструмента, и опускает его на затертую временем и многочисленными ударами кнопку. Запиликала веселая электронная музыка, и шкала, интригующе пометавшись вверх-вниз, остановилась ровно посередине.

— Черт! — расстроился Катсу, и тетка довольно заулыбалась.

— Не переживай, деточка, еще повезет.

Хибари глазам своим не верил. Этот развлекательный аппарат предназначен для обычных людей, для стада травоядных, по сути, а он не выбил даже первую отметку, где получил бы хоть утешительный приз.

— Ты, что, не можешь справиться даже с игрушкой для детей?

— Я же не сражался с ним! Это просто развлечение.

Хибари смерил его тяжелым, неприятно колючим взглядом, и отобрал молоток. Даже не размахнувшись в полную силу, он с легкой руки выбил страйк. Женщина чуть со стула не свалилась.

— Слишком тугой механизм для простого обывателя, — оценил Кея, склонившись над панелью. — Хм, мне кажется, этого не должно быть здесь, — выудил он из щели плотный резиновый жгут, затрудняющий движение кнопки. — Пахнет мошенничеством.

— Отец, давай просто уйдем, — попросил Катсу, растерявший все свое хорошее настроение. Неприятно встречать людей, пытающихся наживиться обманным путем. Мафия, по крайней мере, более прямолинейна в своих желаниях и требованиях.

Хибари пожал плечами и отвернулся, а Катсу, шагнувший было за ним, резко обернулся и схватил самую большую игрушку — белого кролика с морковкой в лапах.

— Это мы выиграли, — заявил он обескураженной работнице и убежал.

— И зачем тебе эта ерунда? — усмехнулся Кея, скосив на него глаза. Катсу сердито шагал чуть позади, прижимая к груди плюшевого кролика, и выглядел так потешно, что даже перехотелось бить его за слабость.

— А что, ей оставлять? Обойдется.

— Гениальнейшая месть.

— Это не месть! Это справедливость.

— Гениальнейшая борьба за справедливость.

Шутки шутками, но Катсу в обнимку с мягкой игрушкой бесил еще больше, чем обычно. Он и так выглядит как чуть подросший зародыш, а уж когда прикидывается шестилетним ребенком…

— Выкини его.

— А… но это же вы его выиграли.

— Предлагаешь мне обнимать его ночами? Избавься, сейчас же.

Катсу с сожалением вздохнул и, оглядевшись, встрепенулся. Он сорвался с места, выбегая на детскую площадку, и присел на корточки перед мелкой девчушкой с кучей торчащих хвостиков на голове. Полноватая женщина, до этого мирно сидевшая на скамье, взволнованно поднялась и подошла к ним.

Хибари с интересом смотрел на них: совсем скоро женщина заулыбалась, а девочка, робко спрятавшаяся за ее спину, неуверенно взяла слишком большую для нее игрушку. Катсу немного поболтал с ними, они даже смеялись, и побрел обратно. Прежде чем уйти, он помахал им на прощание и, уже повеселевший, бодро двинулся по тропинке дальше.

Катсу совсем не был похож на него. Слишком дружелюбный, слишком слабый и слишком глупый. Совсем как Савада в свое время. Прошло много времени, он изменился, поумнел, стал сильнее, замкнулся. И безудержно мечтает вернуться в прошлое, где он был безвольным неудачником. Потому что, как он говорил, тогда он был по-настоящему счастлив.

Кея не был таким дурачком никогда, время его почти не изменило, и ему не с чем сравнивать. Он хотел, чтобы Катсу был сильным, умным и похожим на него не только внешне, но что, если… хотя бы на секунду допустить мысль, что ему необязательно быть его отражением?

— Вы что-то хотите мне сказать? — неловко потер затылок Катсу, смущенный пристальным вниманием. Внезапно он остановился и ехидно улыбнулся: — Любите меня, да?

Хибари вздохнул и отвесил ему подзатыльник.

— Мечтать не вредно, травоядное.

Катсу, болезненно поойкав и насупившись, смерил его неодобрительным взглядом и поймал его за руку. Когда Хибари попытался отдернуться, схватился сильнее.

— Перестань.

— Да бросьте, ничего страшного. А мне приятно.

— Это выглядит странно.

— Не вы ли плюете на мнение окружающих с высокой колокольни?

— Мне неприятно.

— Просто попробуйте!

Кея выдохнул сквозь стиснутые зубы и ничего не сказал, но отталкивать его не стал, просто ускорил шаг. Он действительно терпеть не мог, когда его трогали — тем более без его разрешения, и Катсу не был исключением. Его едва не передергивало, и руку буквально жгло, так хотелось стряхнуть с себя чужую ладонь.

— Пить хотите? — довольный своей маленькой победой, поинтересовался Катсу, когда они проходили мимо торговой палатки. — Я бы выпил колу.