Отражение: Миссия (СИ) - Страница 97

— Спихни меня, и я отнесу тебя в кроватку, — пробормотал Барнс, покрывая поцелуями шею, плечи.

— Я пошевелиться не могу, — жалобно отозвался Себастьян, даже не пытаясь из-под него выбраться.

— Я тоже, — признался Барнс, но взял себя в руки и поднялся. А потом подхватил на руки Себастьяна и понес его в спальню, где стояла огромная кровать.

Легким движением руки Барнс сдернул с нее покрывало и положил Себастьяна поперек этого спального монстра, забираясь и укладываясь рядом.

— Тебе тут нравится? — комната была отделана в белых, серых и голубых тонах, и Барнс хорошо помнил, как тяжело далось Себастьяну общение с дизайнером, который пытался понять, что ему нужно. А ему было все равно.

— Надо будет расставить деревьев в кадках по углам, — сказал Себастьян, оглядываясь. — И повесить какой-нибудь охренительный морской пейзаж.

— Значит, нравится, — удовлетворенно сказал Барнс.

Ему было так хорошо лежать рядом с Себастьяном, чувствуя приятную расслабленность во всем теле, негу, охватившую даже мозг.

— Давай спать, — предложил Себастьян. И зевнул.

— Спи, — разрешил Барнс, вытаскивая из-под них одеяло и укрывая им обоих.

Когда Себастьян уснул, сам он еще долго лежал без сна, обнимая прижимая к себе, стараясь не разбудить, и думая о том, что счастливее он никогда не будет. Сейчас у Барнса было все, о чем мог и не мог мечтать даже в далекой юности, когда у него не было ничего, а хотелось всего.

========== Эпилог ==========

— Я поехал за мелкими, — крикнул Барнс, садясь в машину.

Лекс с Микой уже давно не были мелкими, в этом году они закончили учебу и стали дипломированными специалистами, и сегодня должны были прилететь к ним с Себастьяном на Гавайи, где сами они отдыхали уже неделю. Следующие съемки у Себастьяна были только недели через три, и это время они решили провести у океана вместе с детьми.

В отличие от Лекса, которого теперь Барнс с Себастьяном видели не часто, Мика до сих пор жила с ними, но ее пригласила работать в другой штат небольшая оружейная компания, и Барнс был очень рад за свою дочь. Лекс уже давно работал дизайнером компьютерных игр и преуспел на этом поприще.

Своих детей, выходящих из аэропорта, Барнс увидел сразу, махнул им, хотя они и так заметили его огромный, яркий на фоне остальных машин внедорожник, и сразу же подошли к нему.

В общем-то, интересоваться, как дела, не имело смысла, потому что они часто общались, да и виделись неделю назад, поздравляя с выпуском. Барнс подумал о том, что почти двадцать три года назад забрал их из больницы, маленьких, сморщенных и пищащих, и усмехнулся, глядя, какими они выросли.

Наверное, родители, глядя на своих выросших детей, понимают, что они постарели, но Барнс не чувствовал возраста, на нем он не сказывался, в отличие от Себастьяна, который, хоть и очень-очень медленно, но менялся, становясь внешне старше.

— Рара! — Мика радостно кинулась Баки на шею.

Лекс ухмыльнулся, пожимая ему руку.

— Любимые Гавайи, — сказал он. — Как там тата?

— Накрывает на стол, я думаю, — улыбнулся Барнс, вспоминая, как оставил Себастьяна за главного на кухне, заведя пару таймеров и подписав, что по какому выключить. — И, надеюсь, ничего не сжег.

Барнс открыл для Мики заднюю дверь машины. Она грациозно опустилась на сиденье и спросила:

— Ты его не переоцениваешь? Тата тот еще кулинар.

Лекс плюхнулся на переднее сиденье.

— Да ладно тебе, Мика! Не так уж он и безнадежен!

— Я ему оставил предельно четкие инструкции, хотя… — Барнс завел машину, и они направились к выезду из города. — Как хотите поехать? По берегу, или в глубине острова?

Барнс не очень любил ездить одним и тем же маршрутом, считая, что раз их аж три, и длина примерно одинакова, то должно быть разнообразие.

— По берегу, — в один голос сказали Лекс и Мика, переглянулись и рассмеялись.

Барнс особо не гнал, позволяя детям насладиться видами, хотя он считал, что у них с балкона вид гораздо лучше. Сегодня погода была не очень, солнце то показывалось, то скрывалось за тучами, океан бурлил, разбиваясь о берег шальными волнами, а ветер рвал листву с пальм. Барнс надеялся, что дождь будет ночью, и завтра можно будет спокойно купаться.

— Вот и в Нью-Йорке тоже шторм, — сказала Мика. — Мы еле улетели.

Себастьян встретил их на крыльце. Поцеловал Мику, обнял давно переросшего его Лекса.

— Моя лапушка ничего не сжег и ни про что не забыл? — улыбнулся Барнс, целуя мужа, словно не видел его целый день, а не чуть больше двух часов.

— Вроде нет, — не особенно уверенно сказал Себастьян. — Идемте обедать, мои дорогие.

За обедом, который, оставленный на Себастьяна, даже не подгорел, болтали о всякой ерунде, но в процессе разговор сам собой разделился на два, когда Мика с Барнсом упали в обсуждение преимуществ и недостатков какой-то новой штурмовой винтовки, которую хотели пустить на вооружение армии США вместо той, что заменила М-16, а Себастьяна с Лексом, почти одновременно усмехнувшись, продолжили говорить о какой-то выставке современного искусства.

За окном громыхнуло, яркой молнией высветив полумрак столовой, в который она успела погрузиться, и зашелестел дождь, плавно переходящий в ливень. Зарокотал океан.

— Ну вот, не искупаться, — вздохнул Барнс. — Хорошо, что успели до этого безобразия.

— Зато теперь мы можем зажечь свечи в гостиной и секретничать под шум ливня… — мечтательно сказал Себастьян.

— Тата с возрастом превращается в совершенно ванильного романтика, — фыркнула Мика.

— А мне нравится идея, — сказал Лекс.

Камина в гостиной не было — зачем в тропиках камин? Свечи прекрасно его заменили. Трепещущие теплые огоньки отражались в стеклянных стенах. В окна лупил дождь. Себастьян откупорил бутылку вина и налил всем.

— Итак, какие же у вас секреты? — спросил Лекс.

— Ну, не все мои секреты знает даже тата, — усмехнулся Барнс. — Помните, когда-то я сказал, вам, что я Зимний Солдат, пришедший из другого мира?

Дождавшись утвердительного кивка и непонимающих улыбок, Барнс продолжил.

— И я могу это доказать.

Себастьян вывел на экран старые фотографии, сделанные в восемнадцатом году во время их первой поездки на необитаемый остров.

— Это Баки Барнс, — сказал он. — Настоящий.

Барнс сам засмотрелся на фото более чем тридцатилетней давности, глянул на свое отражение в стекле, понимая, что не постарел, но изменился ощутимо.

Черно-золотая рука бликовала на солнце, были видны неприглядные крупные черви шрамов. Еще недлинные волосы растрепаны и торчат во все стороны.

Теперь всего этого не было, был просто красивый, ухоженный, обласканный мужик. Теперь не существовало и Баки Барнса с этой фотографии, потому что он изменился. Вышел замуж, получил образование, вырастил детей и написал несколько книг. Он был любим, любил сам и знал, что это навсегда. В отличие человека с фото, жизнь которого омрачало скорое расставание с тем, в кого он успел без памяти влюбиться.

— А зачем ты пытаешься нам доказать, что ты — Баки Барнс из другой вселенной? — осторожно спросил Лекс, разглядывая фотографию, и Барнс был уверен, что он видел там абсолютное сходство.

— Потому что из отмеренных мне лет я еще не прожил и половины, — сказал Барнс. — Потому что тата так здоров и молодо выглядит из-за сыворотки в моем организме. Потому что я проживу хренову тучу лет и не хочу от вас скрываться, когда буду даже по документам невообразимо стар, а выглядеть буду беспардонно молодо. И я просто хочу, чтобы вы знали.

— Я и так знала, — пожала плечами Мика. — Ты же нам сказал еще в Праге.

— И ты просто поверила? — вскинулся Лекс.

— Рара никогда не лжет, — просто сказала она. — Ну и потом… То, как он слышит. То, какой он быстрый и сильный. То, как молодо он выглядит. Сыворотка в жидкостях тела, да, тата?

Себастьян кивнул.

— Да. Стало понятно после того, как Баки вернулся.